Вождей не выбирают
Шрифт:
– Солнце садится. – По моей штанине вскарабкался Мышель. – Как думаешь, скоро он явится?..
– Без понятия! – Я выпустила в воздух красивую струйку дыма. – Как эти мурзики, не передумали?
– Размечталась… – хихикнул он, оглядываясь на лагерь. – Настроение у всех приподнятое, оружие начищают… готовятся пострадать за Отечество!
– Весело.
– И не говори, мать… А ты это серьезно, ну, чтобы всех в столицу сплавить?..
– Абсолютно. Только – без толку! – с досадой запыхтела трубкой моя светлость. – Я их даже Аресовым предсказанием пугала…
– А они?
– А что – они?.. Фаталисты несчастные! От судьбы, говорят, не уйдешь, так что не опошляй наши патриотические чувства своими приставаниями… как тебе такое?!
– Ненормальные… – покачал головой крыс и, помолчав, проговорил: – Знаешь, Стаська… я давно хотел тебе сказать, да все некогда было… в общем, ты самая лучшая в мире хозяйка!..
– Че-его?!
– Ничего!.. Когда я тебе еще это скажу?! Ты… ты мне больше всех еще в зоомагазине понравилась…
– Мыш… – расчувствовалась я. – Спасибо, родной… извини, что втравила тебя во всю эту историю!
– Забей! – отмахнулся он, украдкой вытирая глаза кончиком хвоста. – По крайней мере, никто из моих братьев никогда не видел столько, сколько видел я!.. И тем более – не говорил с хозяином на одном языке!
– Мышенька, я сейчас просто заплачу…
– Вот еще, новости! – негодующе фыркнул серый приятель. – Не забывай – ты предводитель! Им это не положено.
– Ты прямо как Таврус, – грустно улыбнулась я, почесав его за ухом, – знать бы, как он там?.. Надеюсь, ему уже лучше.
– Академик – спец, – кивнул хвостатый. – Оклемается борода… я уверен! Так что не кисни. Дело житейское.
Я вытряхнула пепел из потухшей трубки и сунула ее в карман:
– Ладно! Пора собираться.
– Куда?
– В последний путь. Что за глупые вопросы?.. Вон, – показала я, – ребята уже палатки сворачивают. Раненых всех эвакуировали?
– Так точно! – вытянулся во фрунт Мышель.
– Клоун… – хмыкнуло мое командирство. – А царевна?..
– Она не едет. Закатила истерику, мол, она за обожаемым супругом и не менее обожаемым папой – хоть в огонь, хоть в воду…
– Ага, что-то знакомое… помнится, жены декабристов тоже поехали за ними в Сибирь…
– …и испортили мужикам всю каторгу! – закатился крыс.
«Обалдуй. Но я его люблю!..»
Подошел Спиртус:
– Стась, я тут подумал…
– Не хочу.
– Да я же еще не сказал!..
– У тебя на лице все написано. Сам пей…
– Ну что я буду в одиночку, как пропойца какой?! – загундосил варвар. – Ну, Стася!.. Ну, давай, а?..
– Кодировать тебя надо! – чихнул крыс. – Пойди вон, Илу предложи, чего пристал?
– Он же непьющий!..
– Ну, еще кому-нить… царь, к примеру, уважает…
– Да?.. – Обрадованный Спиртус ускакал в палатку к Кирию.
– Зря отказалась, – проговорил Мыш. – Коньяк притупляет чувство страха… Я бы, честно говоря, плеснул за жабры.
– Ну иди, догони… – При слове «коньяк» я сморщила нос. Нет уж, благодарствуем, я лучше побоюсь…
– Дак они уже, поди, весь выхлестали, – пожал плечами длиннохвостый. – А ты что, теперь трезвенница-язвенница? С Ригана пример берешь?..
– Возможно… Кстати, где он? – Я огляделась по сторонам. Палатки собраны, лошади оседланы, воины с озабоченными лицами снуют туда-сюда, а рыцаря как корова языком слизнула…
– В последний раз я его возле Поднебесных видел, – припомнил крыс– Он помогал раненых грузить… Ой, вот память дырявая! Держи.
Мышель, чмокая, выудил из-за щеки обслюнявленный, сложенный в несколько раз кусочек бумаги и протянул мне:
– Он просил передать! Прям как в кино – любовные послания… Эх, молодость!..
Я развернула записку: «Прости меня». Два слова. Все.
– Не понял… – вопросительно пробормотал крыс. У меня неприятно засосало под ложечкой. Неужели он… сбежал?! Не может быть. Но… как еше можно это объяснить?
– Стаська.
– Да все нормально…
– Я не про это. Слышишь?..
– Что? – Я быстро сунула записку в карман и навострила уши.
Со стороны ущелья, нарастая, послышался странный гул. Мы замерли.
– Мама… – прошептал Мышель, распластавшись по моему плечу.
– Идут. – Я сдвинула брови. – Спокойно, парень… Мы умираем, но не сдаемся!
– Оптимистка, на фиг…
Я свистнула. Все повернули головы. Со стороны леса, прядая ушами и прихрамывая, бежал Кошмар.
– Ребята, – скомандовала я. – Все в ружье!..
– Уже? – Из неровного строя, пошатываясь, вышел Иллан. Ну какой из него сейчас боец?! Еле ноги передвигает!.. Мы молча посмотрели друг на друга. Я протянула ладонь:
– Ты – настоящий товарищ.
– Я же пес! – улыбнулся он. – Мы своих не бросаем.
– Знаю. – Я прыгнула в седло. – По коням!
Из ущелья организованными рядами выходили слуги Властителя Подземелья. Сотни. Тысячи. И, кажется, конца этой жуткой процессии не было… Впереди, на своем черном коне, ехал Деймер. На этот раз он ни от кого не скрывался. Зловещая фигура в балахоне сидела неподвижно, чуть покачиваясь в седле. Пришел, значит. Добивать… да мы, собственно, ни на что другое и не надеялись.
Черный Воин внезапно дернул повод, приостановив ход лошади, и резко поднял согнутую в локте руку. Идущее за ним войско, ворча, начало останавливаться. Не поняла юмора?..
Деймер, не оборачиваясь назад, выехал мне навстречу и остановился метрах в тридцати от нас. Стало совсем тихо. Почему они не нападают?.. Или…
– Ах, вот оно что! – сообразила я. – Решил с меня начать, Кощей… Ладно!
– Стаська, ты чего?! – цепенея, зашептал Мыш, – Он же зверь! И не думай, не пущу!..
– Тихо! – Я ничтоже сумнящеся стащила брыкаюшегося крыса с плеча и, оглянувшись назад, кивком подозвала Спиртуса.