Возлагая бремя
Шрифт:
— Дааа? — удивительно произнесла она. — Как интересно. Скажите, мистер Поттер, а что ещё нужно для чар вечной трансфигурации?
— Профессор, легче показать, — сказал Поттер. И он мягкими, и в тоже время уверенными движениями палочки, создал тройную пентаграмму, которую было видно невооружённым глазом. Я смотрел на Поттера как завороженный. — Perfecta mutatio, — произнёс он формулу совершенной трансфигурации, вместо деревянного учительского стола, перед нами появилось произведение искусства.
— Что это, мистер Поттер? — спросила удивлённая миссис Малфой.
— Это хрустальный стол, который, если его никто не разобьёт, простоит вечность, — ответил Поттер.
— Поразительно! Не думала, что кто-то на такое способен! — Нарцисса обернулась к классу, и спросила: — Кто-то может такое повторить? — но никто не проронил ни звука, более того, студенты отводили взгляд от миссис Малфой.
— Профессор, — обратился я к ней, — думаю, и мне пора выступить.
— Вы тоже будете показывать чары вечной трансфигурации? — спросила она.
— Нет. Вначале именно их я и хотел показать. Но существуют ещё высшие чары трансфигурации. — И, быстро положив на пол свою рунную табличку, произнёс: — Transmutatio ignis spirandi draconis, — и на её месте появляется китайский огненный дракон.
— Мистер Уизли, трансфигурировать неживое в живое учат студентов на четвертом курсе! Это самые сильные ваши чары? — спросила Малфой, голос которой выдавал её недовольство.
— Простите, профессор. Конечно, мой дракон не может размножаться и не содержит ценных ингредиентов. Но он может выполнять все мои приказы и дышать огнём. — После чего я мысленно приказал дракону прыгать на одной ноге, выдыхая огонь в окно. Когда тот выполнил мои указания, я вернул ему прежний вид.
— Позёр, — прошептал мне Поттер.
— Чья бы корова мычала, — ответил я.
Двери в кабинет резко открылись и на порог забежали запыхавшиеся Поттер-старший и профессор чар Флитвик.
— Что? Что здесь происходит? Я видел огонь из окна! Кто-нибудь ранен?
— Нет, директор, — ответила миссис Малфой. — Студенты мне показывали чары вечной трансфигурации. Никогда бы не подумала, что профессор МакГонагалл, такой хороший педагог.
— Какой трансфигурации? А что за огонь? — спросил Флитвик, не менее удивлённый услышанным.
— О, а это мистер Уизли всего лишь наколдовал дракона. Он всего лишь мог выпускать огонь. Но вот беда, размножаться он не может и…
— Какой, к Мордреду, Дракон?! — воскликнул Карлус Поттер. — Вы что, шутите?
— Неет. Это Вы решили пошутить, отправив под обороткой мастеров трансфигурации, — прошипела Нарцисса, которая, как я понял, подумала, что её втянули в какую-то интригу.
— Хватит! Мистер Поттер, мистер Уизли, немедленно в мой кабинет! — возмущенно воскликнул директор. — И Вы тоже, профессор Малфой.
Флитвик забрал остальных
— Что ты будешь говорить деду? — спросил я.
— Не знаю. Я об этом не подумал.
— Поттер, ты что идиот? Он ведь подумает, что ты — это Дамблдор!
— Он об этом не знает! Или?
— Ага. Петтигрю поведал ему при каких обстоятельствах были убиты твои родители, — ответил я.
— Вот же… — Гарри посмотрел на меня, и попросил: — Если что, ты поможешь? Вдруг он нападёт на меня, как только я войду.
— Скажешь летом ты провёл ритуал познания и узнал, что в тебе есть крестраж, и ничего лучше не придумал, как провести ритуал поглощения. Ты знаешь, что это такое? — спросил я.
— Да. И даже знаю в каких книгах описывается как он проводится. Но это не объясняет откуда у меня есть знания как выполняются эти заклинания. Дед не поверит, что я за лето сам выучил чары вечной трансфигурации.
— Скажешь, что после ритуала у тебя появились воспоминания Дамблдора. Продумай слова клятвы, вдруг он заставит поклясться. Да тебе и врать не нужно, у тебя и так есть его воспоминания.
— Думаешь он поверит? — спросил Поттер.
— Я перечитал очень много книг про крестражи, и мне ни разу не попадалось, чтобы человек, в которого заключён крестраж, проводил ритуал поглощения. Так что должно прокатить, — уверенно ответил я. — Кстати, а почему ты не расскажешь ему правду?
— Не знаю. Я привык быть один, — ответил он.
Я не стал настаивать, чтобы он раскрыл свою тайну. Чем меньше магов об этом знает, тем лучше. Карлус, узнав подробности о будущем, обязательно начнёт использовать эти знания. А мне это выгодно не было. Плюс ко всему, как я понял, на Поттере не было ограничений, наложенных на меня Магией и Смертью.
— Что ты там снова устроил? — накинулся Карлус на внука.
— Ничего особенного дед. Профессор Малфой попр…
— Молчать! — закричал директор. — Когда ты уже подберешь свои нюни и станешь мужчиной???
Мы с Нарциссой отошли в другую сторону кабинета и притворились его декорацией. Молча протягиваю ей склянку, которую она без слов нюхает.
— Антидот от оборотки, мистер?
— Уизли, Нарцисса. Всё тот же Рональд Биллиус Уизли, — ответил я, после чего сделал пару глотков зелья, которое должно было отменить действие оборотного зелья.
— На счёт Вас у меня были минимальные сомнения. Я и Люциус, давно считаем Вас гением, — сказала миссис Малфой. — А Поттер, это Поттер?
— Это тоже сделал он сам. Смотрите внимательно за представлением и лучше не влезайте.
— Мистер Уизли, я как-нибудь сама разберусь.
Я кивнул и начал внимательно смотреть представление. Карлус не останавливался, и не давал и слова проронить Гарри. Наконец-то младший Поттер устал слушать голословные обвинения во всех существующих грехах.