Возле Тьмы. Чужой
Шрифт:
А вон и просто мужик во двор вышел, в мою сторону смотрит. Я ему рукой помахал, он мне ответил.
А затем я услышал музыку. Кантри, естественно, и играла она негромко, но в тишине все слышно далеко. И когда мой трофейный «форд» подъехал к пересечению с шоссе, я увидел слева два дома, а перед ними несколько пикапов стоят. Оттуда и музыка доносится. И прямо на съезде с дороги указатель, краской по фанере: «Бар Сикс бар ранч». То есть ранчо «Шесть бревен», а при нем теперь бар, так получается.
И я просто взял и свернул туда. Вот так. Заехал на стоянку, нашел местечко, где встать, и машину заглушил. Так, чем платить будем в баре? Пошарил на заднем сиденье,
Огляделся. Дом с баром, за ним стоит здоровенный и явно очень дорогой жилой трейлер, мечта туриста. Справа гараж с тремя воротами. Все. Опять ограда из жердей на столбах. Где-то тарахтит генератор. Увидел, что на заднем стекле стоящего рядом пикапа висит винтовка М14. То есть, наверное, здесь с винтовками в бар не ходят. Ну и я не пойду, не буду выпендриваться. Скинул с себя подвесную, оставив кобуру с М1911 на бедре, затем, вспомнив про трофейный «смит-вессон», задрал штанину и надел на ногу, повыше ботинка, маленькую кобуру, сунув в нее пистолет. Присел, потянулся, разминаясь после долгой дороги, и пошел туда, где свет и музыка.
Бар был простым по устройству – полка с бутылками, деревянная стойка, вдоль которой табуреты в рядок, несколько столов. Это место явно не было баром раньше, его просто переделали, причем на скорую руку. На стенах висели оленьи головы и с добрый десяток винтовок.
Человек десять посетителей, среди них несколько женщин. Невысокий тощий лысоватый человек за стойкой. Ну и все, естественно, уставились на меня, но больше с любопытством и некоторой долей настороженности. Явной враждебности никто не проявлял, хотя вооружены были все, пистолетами и револьверами. Ну да, Дикий Запад, ну еще и времена теперь трудные.
Я протопал к стойке, поздоровался с барменом, который вежливо, но сдержанно кивнул в ответ.
– Я бы выпил пива и поел, если тут кормят, – сказал я. – Но я не знаю, чем можно платить в этих местах, я издалека. У меня есть немного долларов Анклава и есть что-то на обмен.
Бармен вытащил из холодильника под стойкой бутылку «Корз Лайт», открыл, поставил на стойку передо мной, сказав:
– Это бесплатно. Если расскажешь, откуда приехал и какие новости. Садись. А вообще мы берем федеральные деньги, и на обмен что-то полезное тоже можно взять. Разберемся.
Я обратил внимание на выражение «федеральные деньги», как-то оно прозвучало… ну вроде как «чужие деньги», «нехорошие деньги», примерно так.
Сидящий слева рослый немолодой толстяк в джинсовой куртке с овчинной подстежкой и в черной ковбойской шляпе, с усами как у моржа, показал на табурет рядом с собой, сказал, выговаривая гласные в нос:
– Садись сюда, здесь свободно.
– Спасибо, – кивнул я, усаживаясь и хватая бутылку со стойки.
Холодное. Пиво. Кайф какой, все три больших глотка.
Бармен смотрел на меня с одобрением. Никто не разговаривал, явно предполагая, что слово перешло ко мне.
– Привет, я – Влад, – сказал я, обращаясь вроде как сразу ко всем.
– Я – Бад Мак-Лири, у меня тут ранчо, – сказал толстяк, протягивая большую и пухлую ладонь, которая при пожатии вдруг оказалась твердой как доска из-за мозолей. – Угощает Эрни, – показал он на бармена. – Это Мел, моя жена теперь, – он чуть откинулся назад, давая мне возможность рассмотреть крепкую, одетую как ковбой женщину лет сорока, сидящую прямо за ним. Она отсалютовала мне стаканчиком с виски. – Это Джо, мой друг, – показал он на тощего бородатого дядьку лет за пятьдесят, стоящего у него за спиной.
– Это Салли, – продолжил речь бармен, показав на женщину слегка за тридцать, со светлыми от природы волосами, белыми бровями и простеньким круглым лицом.
– Майк, – отсалютовал мне пивной бутылкой крепкий мужик лет сорока, стриженный под военного.
– Пьер, – кивнул тощий чернявый парень, сидящий за углом стойки.
– Мари, – негромко и не слишком дружелюбно буркнула носатая молодая женщина с черными, заколотыми в хвост волосами, сидящая рядим с ним.
– Мэт Поплавски, я здесь помощник шерифа, – представился рослый, усатый и лысый мужик, действительно одетый в форму – темно-коричневую рубашку с серыми погонами и серыми же клапанами карманов. На рукаве была видна эмблема с надписью «Округ Джонсон, департамент шерифа». Его куртка висела на спинке стула, он сидел за столиком, расправляясь с большим стейком, рядом с которым лежала гора жареной картошки и здоровый початок кукурузы, что вызвало у меня острый приступ голода.
– А точно такой же стейк можно получить? – повернулся я к бармену.
– Можно, – коротко кивнул тот. – Десять минут.
– Откуда ты? – спросил меня толстяк.
– Из Колорадо вообще-то, – сказал я, возвращаясь к базовой версии своего происхождения. – Но вообще иммигрант, из Восточной Европы.
– Здесь четверть населения штата из Восточной Европы, чертовы поляки, – хохотнул Бад, покосившись в сторону депьюти Поплавски.
– Четверть немцев, поляков восемнадцать процентов, – ответил нимало не смутившийся страж закона, а затем вдруг поразил меня вопросом в лоб: – Ты местный или чужой? Можешь не врать, у нас с чужими нормальные отношения. Их отношения с федеральной властью нас не интересуют.
Некоторое время я сидел молча, просто переваривая услышанное. Потом окончательно растерялся, подбирая вариант ответа. Затем все же сказал:
– Нет, я местный. Но мне нужен контакт с чужими – я человека ищу.
– То есть ты едешь на север, к ним?
– Еду на север, в Канаду, искать их. Я понятия не имею, где они находятся. Вы знаете? – попытался я пустить разговор в русло эдакого конструктивного обсуждения проблемы.
– Нет, не знаем. В Канаде, где-то на севере, – ответил депьюти, в то время как все остальные с явным интересом прислушивались к разговору. И, опережая мое разочарование, он добавил: – Но у нас есть с ними связь. Мы знаем, где их форпост. И раз в месяц сюда приезжает их конвой, мы немного торгуем. И забирает своих людей.
– Своих людей? – совершенно озадачился я.
– К нам выходят чужие, постоянно. Те, кто слушает радио и кто читает плакаты.
Я немного покраснел. Радио за время пути я даже включить не догадался – исключительно музыку гонял. А вот плакатов никаких не видел, точно, о чем и заявил.
Сидящие в баре переглянулись, затем бармен сказал:
– Похоже, что их опять снесли. Ты ехал откуда?
– Через Ньюкастл и Жилетт.
– Опять, – уверенно кивнул он, потом пояснил: – Федералы платят банде «Отверженных», чтобы те убирали плакаты с дорог. Мы их восстанавливаем, у нас на этот счет договор с чужими, а те их срывают. Одно время даже начали вешать на их место фальшивые, отправлявшие людей в сторону Каспера, там никто не живет, кроме банд, но, похоже, им не под силу оказалось что-то строить, а не ломать.