Возлюби гнев свой!

Блаво Рушель

Два пути гнева

Итак, причины гнева и уровни его реализации в зависимости от потребностей человека могут быть весьма различны. Однако мы с вами смогли убедиться, что все это многообразие укладывается в два вектора гнева, в два пути, по которым он может быть направлен. Первый путь – гнев направлен на себя, то есть внутрь. Путь второй – гнев направлен на других, то есть во внешний мир. И один вектор не только не исключает другого, но и усиливается другим вектором.

Гнев и свойства темперамента

Многообразие же причин гнева в очередной раз убеждает нас в тотальности и даже в массовости этого явления человеческой природы. Однако убеждаемся мы и в том, что гнев в разной степени присущ разным людям. Первейшим же показателем актуализации степени гнева следует признать темперамент человека.

Со школы мы помним, что темпераменты, один из которых мы получаем от рождения, делятся на четыре типа: сангвиники, холерики, флегматики, меланхолики. Обладатели какого типа темперамента имеют повышенную предрасположенность к приступам гневливости?

Приходится признать, что гнев более всего присущ холерикам, а менее всего – флегматикам. В древности люди полагали, что к гневу склонны те люди, в организме которых в избытке присутствует желчь, то есть раздражительность, злоба, гнев возрастают тогда, когда случается выброс избыточной желчи в организме.

Уже в новейшее время самим академиком И. П. Павловым было доказано, что все эти качества зависят от специфики устройства нервной системы. У холериков это устройство такого, что рассогласованными оказываются часто процессы торможения и возбуждения, а у флегматиков, напротив, эти процессы соразмерно уравновешены, потому флегматики фактически несклонны к вспышкам гнева, а у холериков состояние гневливости чуть ли не естественное состояние организма. Но как в таком случае быть с отношением к гневу сангвиников и меланхоликов? Сангвиника следует признать носителем среднего темперамента, а значит, и склонность сангвиника к гневу будет носить, условно говоря, «средний» характер: без особого повода сангвиник не будет гневаться, гнев его, если уж возникнет, то не будет долгим, но и раскаяние за гнев не будет носить характер тотального посыпания головы пеплом, заламывания рук и рвания на себе волос. Другое дело меланхолик. не меньше холерика склонен он к гневу, только если у холерика гнев направлен преимущественно на внешний мир, то у меланхолика превалирует вектор, стремящийся в мир внутренний. Проще говоря, холерик в большей степени гневается на окружающих, тогда как меланхолик на себя. И для полноты картины: флегматик практически не гневается, а гнев сангвиника в равной степени распространяется на оба мира – и на внешний, и на внутренний. Вспомним в этой связи все то, что говорилось о специфике направленности гнева применительно к разновидностям человеческих потребностей. И если обобщать, то получается, что возникновение, развитие и специфика гнева в плане векторной направленности зависят от того, к какому типу потребностей можно его отнести, и от того, обладатель какого темперамента гневается.

Как оценивать гнев

Мы с вами пока не ответили на вопрос, как все же оценивать гнев. С одной стороны, гневаться свойственно многим людям, а с другой – гнев признан, как я уже сказал, одним из самых страшных грехов. В этой связи вспомним знаменитую «Божественную комедию», написанную итальянец Данте Алигьери еще в XIV веке. Напомню, что первая из трех частей дантовской поэмы показывает представления об устройстве ада, который поделен на девять кругов согласно дифференциации по степеням греховности. Чем ниже круг, тем страшнее грех и мучительнее наказание. И если в первом круге томятся те, кто не грешил, но и не был крещен, то в самом нижнем, девятом круге обнаруживаем носителей самого ужасного греха – предательства. Где же на этой шкале пороков находятся гневные? Они оказались в пятом круге; ниже, чем сладострастники, чревоугодники, скупцы и расточители, но, разумеется, выше еретиков, насильников, воров, убийц… Вот как Данте описывает то наказание, что несут гневные в пятом круге ада:

Угрюмый ключ стихает и растетВ Стигийское болото, ниспадаяК подножью серокаменных высот.И я увидел, долгий взгляд вперяя,Людей, погрязших в омуте реки;Была свирепа их толпа нагая.Они дрались, не только в две руки,Но головой, и грудью, и ногами,Друг друга норовя изгрызть в клочки.Учитель молвил: «Сын мой, перед намиТы видишь тех, кого осилил гнев;Еще ты должен знать, что под волнамиЕсть также люди; вздохи их, взлетев,Пузырят воду на пространстве зримом,Как подтверждает око, посмотрев.Увязнув, шепчут: «В воздухе родимом,Который блещет, солнцу веселясь,Мы были скучны, полны вялым дымом;И вот скучаем, втиснутые в грязь».Такую песнь у них курлычет горло,Напрасно слово вымолвить трудясь».

Как видим, позднее средневековье оценивало гнев как страшный, смертельный грех, заслуживающий самого сурового наказания – гневные, как и в жизни земной, продолжают в свирепой ярости обижать себе подобных, проводят вечность за банальной дракой. Почему столь негативно средневековый человек оценил грех гневливости?

Я полагаю, потому, что видел наглядной, к каким поступкам, к каким последствиям может гнев привести. Сам по себе, вероятно, гнев не так уж и страшен, но то, чему гнев может послужить причиною, бывает порою крайне ужасающем. В гневе царь Иван IV, прозванный Грозным, убил своего сына. А сколько преступлений совершается в гневе на так называемой бытовой почве! Небольшая ссора из-за гнева может привести к тому, что друг может убить друга, брат брата, сын отца, жена мужа… Достаточно взглянуть на сводки криминальных происшествий, чтобы сразу составить для себя общую картину тех преступлений, в основе которых лежал гнев. И тут уже не важно, стали ли причинами гнева пьянство, бедность, глупость или еще что-то; важно, что в гневе люди оказываются способны убивать себе подобных. Мне могут возразить, что я привожу крайние примеры, что далеко не всегда последствия гнева столь кошмарны. Это правда. Но легче ли от такой правды тем, кто страдает от гнева других людей? Легче ли тем, кто в гневе способен совершить преступление, а потом раскаиваться в том, последствия чего необратимы? Да, гнев опасен и для окружающих, и для тех, кто склонен к гневливости. Опасен не только по последствиям, но и потому, что в состоянии гнева человек не может полностью владеть собой, не может себя контролировать. Будто кто другой руководит человеком, пока тот находится в гневе.

Манипулирование гневом

Не менее важно, что и собственно приход гнева человек не может контролировать. Кажется порою, что без всяких на то причин вспыхивает в нас что-то. Тут же мы и теряем власть надо собой, ругаемся, сердимся, а нередко и даем волю рукам. Зная склонность того или иного человека к гневу, кто-то другой может этим человеком управлять: в подходящий момент выводить его из себя и тем самым выставлять его перед всеми в самом неподходящем и неприглядном свете. Вот показательный пример. Подчиненный желал во что бы то ни стало подсидеть своего непосредственного начальника, чтобы занять его место. Для этого нужно было опозорить начальника перед генеральным директором. И подчиненный сделал это, сыграв на излишней вспыльчивости своего начальника, с которой не раз сталкивался. Пока начальник читал головой отчет перед большим собрание и перед самим генеральным, сидящим с прочим высоким руководством в президиуме, подчиненный громко что-то шептал своему соседу. Отвлекаясь на шепот, докладчик стал сбиваться, стал бросать грозные взгляды на шепчущегося, но тот не унимался. И тогда начальник сорвался, перестал владеть собой, вышел из себя и, раскрасневшись, принялся бранить нахала прямо в микрофон. Нужный эффект был достигнут, манипулирование состоялось на все сто процентов. И имело для начальника весьма печальные последствия – генеральный директор объявил ему строгий выговор и перевел на службу в другое подразделение на должность, зарплата на которой была ниже, чем на прежней должности. Впрочем, справедливости ради нельзя не сказать, что и провокатор-карьерист не только не достиг своей цели, но и пострадал крайне существенно – был уволен с работы после директорского разбирательства инцидента.

Между тем, имели место и случаи, когда доведение до гнева приводило манипуляторов к достижению поставленной цели. Вот пример такого рода. В коммунальной квартире одна супружеская пара очень надеялась, что комната их соседа отойдет в будущем им. Но ведь сосед жив и здоров – как тут быть? Не долго думая, муж стал с завидным упорством провоцировать беднягу-соседа – задевать его плечом в коридоре, грубить, бросать вслед обидные слова. Делалось все это с явным знанием дела – сосед слыл человеком вспыльчивым, легко выходящим из себя, способным на гнев без особого на то повода. И как-то раз случилось так, что сосед не выдержал очередного хамства и нанес грубияну удар по голове. Стоит ли говорить, что медицинская экспертиза засвидетельствовала многочисленные побои, милиция задержала горячего драчуна, а суд приговорил его к тюремному заключению. Комната же гневного соседа отошла к супругам-провокаторам. Вот образец прямого вреда, который может нанести гнев.

Думаю, что все, сказанное выше, в полной мере убедило вас в одном – с гневом надо что-то делать, нельзя оставлять гнев на хозяйстве в нашем организме, нельзя позволять гневу становиться властителем над нами и помощником для врагов-манипуляторов. Так что же делать? Подавлять гнев? Стремится к его истреблению? На деле все обстоит не так просто, ибо редукция гнева и тем более уничтожение его ни в коей мере не могут считаться оптимальными способами выхода из сформировавшегося положения. Моя задача далее – поделиться с вами уникальными методиками работы с гневом. Но еще прежде позволю себе ответить на вопрос, почему гнев не стоит подавлять, почему нельзя гнев держать в себе?

Проявление и подавление гнева

Проявления гнева не приветствуются

В человеческом обществе с очень давних пор сложилось своего рода общее представление, согласно которому публичное проявление гнева считается актом крайне непристойным. Вспомните приведенный выше пример о том, как громкий шепот в зале вывел из себя докладчика. Полагаю, многим моим читателям знакома ситуация учителя, гневающегося на нерадивых учеников, или ситуация, когда рассерженный милиционер пускает в ход резиновую дубинку. А ведь и учитель, и милиционер в такого рода случаях заняты тем, что выпускают наружу свой гнев, то есть не стремятся его сдерживать. Так что же лучше – выпустить гнев или сдержаться? Сразу спешу сказать, что тут можно было бы выбрать одну из двух крайностей, если бы только обе они не имели в себе ярко выраженных минусов. Давайте разберемся для начала в том, почему не стоит выпускать гнев. Точнее сказать, почему не стоит бесконтрольно выпускать гнев на объект, этот гнев породивший. Ответ здесь кроется как раз в том самом общественном представлении о гневе. Веками сложилось так, что излишне горячий человек, человек, который не может сдержать себя даже тогда, когда это необходимо, вызывает осуждение со стороны других людей.