Возлюбленная Габриэля
Шрифт:
Габриэль обрадовался ее доверию, но удивился тому, почему ей комфортно с ним. Он такой же незнакомец, как и другие... довольно мокрый незнакомец.
Когда он обнял ее, то вновь посмотрел на своих коллег.
– Объяснитесь.
– Габриэль поймал взгляд Иветт, которая уставилась на руку, обнимающую Майю. Проблеск в ее глазах можно истолковать только как ревность. Осознание этого застало его врасплох.
Он никогда не давал Иветт никаких поводов верить, что видит в ней что-то большее чем просто ценного сотрудника. Или слишком много времени уделял дружескому
– Она выплевывает кровь, - объяснил Томас.
– Мы позвонили доку, и он сказал заставить ее выпить.
– Где Дрейк?
– В пути, - ответил Томас.
Габриэль слегка отодвинулся от Майи, чтобы посмотреть ей в лицо.
– Это правда, что ты не хочешь пить кровь?
– Она отвратительна! Такая дрянь. Меня от нее тошнит, - фыркнула она.
– Мы не лгали, - рявкнул Зейн.
Габриэль встретил его яростный взгляд.
– И думаю, это по твоей инициативе, вы решили держать ее и силой накормить.
– Ему не нужно ждать ответа Зейна, чтобы понять, что прав.
– Позволь напомнить тебе, что это не Вторая Мировая Война, а ты не в пыточной камере.
Глаза Зейна сузились. Габриэль наблюдал, как вздулись вены на шее его помощника. В это же время он почувствовал, как напряглось тело Майи. Габриэль сразу же понял, что ее инстинкты остры. У Зейна был вспыльчивый характер и развратные наклонности. Жестокость - его образ жизни, и она правильно испугалась.
– Главное, чтобы сработало.
– Голос Зейна оставался холодным и лишенным эмоций. Если бы он не был таким великолепным бойцом, то Габриэль уволил бы его несколько лет назад. Но он оказался умнее и сражался на их стороне, а не на вражеской. А когда Зейн выбирал сторону, то придерживался ее. Чем вызвано такое жестокое поведение, Габриэль мог только догадываться, но понимал, что никогда не узнает истинную причину.
– Если ты когда-нибудь снова тронешь ее, я убью тебя, - предупредил Габриэль, затем обвел взглядом двух других коллег.
– Это касается всех вас. Майя под моей личной защитой. Тронете ее и ощутите мой гнев.
Шок на их лицах подтвердил, что они приняли всерьез его угрозу... как и следовало.
Он никогда не бросал слов на ветер и не блефовал. И поэтому был ужасным игроком в покер.
– Хорошо.
Габриэль снова обратил внимание на Майю. Он отдавал себе отчет, что по-прежнему обнимал ее, и скорее всего она ощутила такую же неловкость, как и у него, потому что сразу же высвободилась.
– Иветт попыталась силой протолкнуть кровь мне в глотку, когда я ей сказала, что от нее меня рвет, - сказала Майя.
Иветт сделала шаг к ним.
– Я дала ей качественный продукт. А она повела себя так, будто ей дали кровь животных.
– Я этого не говорила. От вкуса и запаха этой крови меня тошнит. Я не могу ее пить. Как ты не понимаешь?
– Майя уперла кулаки в бедра и уставилась на Иветт.
Не желая наблюдать за их перепалкой, Габриэль поднял руку.
– Хорошо, давайте все рассмотрим подробно. Иветт, что ты дала ей.
– Ничего такого чего бы ни пила сама.
– Когда Габриэль
Ты знаешь, Самсону всегда поставляют лучшее. Но она даже не глотнула первой отрицательной. Я никогда о таком не слышала.
– Возможно, у меня аллергия, - перебила Майя.
– Невероятно, - ответил Томас.
– Неслыханно, - поддержал Зейн коллегу.
– У вампиров нет аллергии на кровь.
Габриэль кивнул, соглашаясь с ними. Никогда за свою долгую жизнь, он не слышал о вампире, который бы отторгал человеческую кровь.
– Майя, подавление жажды новообращенным вампиром приведет к тому, что ты захочешь выпить любую доступную человеческую кровь. Это чистой воды инстинкт. Другие ее инстинкты вроде работали нормально... учитывая, ее мгновенную реакцию на агрессию Зейна.
Габриэлю казалось, что она полностью освоилась с врожденным чувством самосохранения, но не мог объяснить, почему Майя не питалась.
– Тогда, возможно, я не вампир, - предложила она.
Габриэль долго изучал ее тело и ясно смог увидеть ее ауру, а если этого недостаточно, чтобы доказать кто она, то стоит вспомнить момент, когда Майя укусила его. Он почувствовал ее клыки. Нет, она точно вампир.
– Что-то неправильно.
***
Майя приняла на веру слова Габриэля. Неправильно? Черт возьми, происходило много неправильного.
Для начала, она стала вампиром... даже если еще не получалось переварить этот факт... а должна прямо сейчас находиться в больнице: ставить диагнозы и лечить пациентов.
К тому же, заперта в чужом доме в компании четырех незнакомцев... нет, пяти, здесь еще есть дворецкий... а должна находиться в своей маленькой квартире. Она носит одежду женщины, с которой ни разу не встречалась. Разве этого недостаточно?
Определенно нет. Каким-то образом она не превратилась в нормального вампира... ее везло по-крупному. Вместо жажды человеческой крови, которую, как ей сказали, должен испытывать каждый новообращенный вампир, она находила ее отвратительной и блевала ею.
Но они не знали, и Майя не сказала... не могла... что очень хотела бы укусить Габриэля.
Буквально. С того мига как он вошел на кухню, чтобы спасти ее от своих несносных друзей, она боролась с желанием погрузить клыки в его руку и покормиться от него. Да, покормиться. Так они это называли.
Когда Габриэль прижал ее к своей груди, Майя глубоко вдохнула его аромат. Ее чувства обострились настолько, что она практически могла почуять запах теплой крови, бегущей по его венам. Так близко, только руку протянуть.
Если бы его друзья убрались из комнаты, возможно, она смогла бы как-то завалить его и взять необходимое. А ей нужна не только его кровь. Майя желала его объятий и его обнаженного тела над или под ней... лишь бы заполучить его.
Ее потрясла эта мысль. Она не животное, чтобы без оглядки набрасываться на свою жертву, но ей-богу, как же хотелось крови Габриэля.