Возмездие графа дона Хулиана

Гойтисоло Хуан

смотрит на противоположный край

соблазнительная фигура похотливой женщины в вызывающей позе

Смерть

рядом с ним

насмешливо и холодно улыбается

в руке у нее песочные часы, и песок вот-вот кончится

вот Альваро на мосту

продвигается вперед

продвигается

но еще мгновение

и срывается

летит в бездну

распростершую жадную пасть

он умрет

мы уверены, что умрет

в жестоких мучениях

если его не выручит Джеймс Бонд

нет

никто его не спасет

неумолима твоя ненависть к прошлому и олицетворяющему его незаконному ребенку

в анналах должна быть засвидетельствована ритуальная смерть с соблюдением полного магического церемониала

(свет, реквизит, декорации, строгая режиссура)

чтобы она проникла в твою душу

заглушила чувство жалости

всю мягкость и все милосердие, что есть в тебе

(оставив лишь жажду насилия

и наслаждения)

ты — Хулиан

ты знаешь дорогу

свернуть с нее не заставят тебя ни уважение, ни какое бы то ни было другое человеческое чувство

смерть инфанта и надругательство над ним посеяли тревогу в народе, кар-петы, испытав такое унижение, истерически пытаются отвести беду заклинаниями : с хоров храма страха божьего проповедник

приписывает все несчастья вольности нравов и распущенности : у него бледное аскетическое лицо : луч прожектора подчеркивает резкие черты лица, грубую маску : перед молчаливой толпой перепуганных верующих он превозносит добродетель, бичует пороки, предрекает поражение Хулиана : укрывшись в исповедальне, ты терпеливо слушаешь пустую болтовню : кающиеся богомолки подходят к зарешеченному окошку, и ты тихим голосом склоняешь их к распутству и греху : воины твоей харки сняли тюрбаны и спрятали оружие под взятыми напрокат ветхими сутанами : могучая плоть оттопыривает длиннополые одежды, твоих людей возбуждает близость женщин, которые, молитвенно сложив руки, пытаются молитвами отвратить гнев небесный : бросают монеты в кружку для пожертвований : иные зажигают свечи и лампады перед фигурами святых : горестный ропот смешивается с ароматом ладана : когда жалкий оратор заканчивает проповедь, женщины опускаются на колени, высовывают липкие языки и принимают облатки, жадно глотают их : подмешанный в тесто порошок гашиша вызывает у них внезапный приступ плотского вожделения : богомолки рвут на себе одежды, катаются по земле с пеной на губах, сплетаются одна с другой в бесплодном объятии, не слушая увещеваний авгура : самая пора вмешаться твоим молодцам : они сбрасывают жалкие маскарадные костюмы, водружают белые тюрбаны на черные шапки курчавых волос и набрасываются на святую добычу : начинается оргия, христовы невесты охают и стонут, льется кровь : с пересечения продольного нефа с поперечным ты наблюдаешь за грубой и дикой сценой : возле тебя часовенка деревянной Куклы с шарнирами, в сине-золотистой мантии и с сердцем, утыканным стрелами, точно подушечка портнихи иголками : на руках у нее — Младенец с шевелюрой из натуральных волос, уложенных локонами по моде тридцатых годов а-ля Шерли Темпл, в руке держит игрушечную шпагу : лицо Куклы и полное, и изможденное одновременно : сгустки красной охры изображают струйки крови на щеках : веки подведены киноварью, тусклые глаза глядят угрюмо, сердито и тревожно : перешагнув через обезображенный труп волхва, ты подходишь к изваянию и начинаешь не спеша срывать с него украшения и драгоценности : взгляд твой падает на бриллиантовые серьги : осторожно, говорит Кукла : дужки сплошные : мне еще в детстве прокололи мочки ушей : таков обычай в нашей стране : дергай посильнее : Кукла моргает, но терпит боль молча и с достоинством : рука, на которой она держит Сына, как будто хочет спрятаться от твоего взгляда, и вдруг ты замечаешь кольца с изумрудами на безымянном и указательном пальцах, пробуешь снять — безуспешно : пальцы слишком толстые : может, мылом или вазелином, предлагает она : ерунда, отвечаешь ты : обходишься ножом, отрезанные пальцы пополнят твои трофеи, Кукла с трудом сдерживает слезы : каналья, говорит она : внезапно свод храма рушится вместе с пышно изукрашенными колоннами, волютами и лепными цветами, капителями, ретабло, решетками, головами и крыльями ангелов : все пышные умопомрачительные декорации рассыпаются в прах : эксвото падают на гроздья человеческих тел : глаза Куклы закатываются, будто земля пошла у нее из-под ног, и она вот-вот упадет в обморок : поворачивается, делает шаг вперед, назад, качается : Младенец проявляет признаки раздражения и вдруг вонзает свою шпагу в страждущее сердце Богоматери : оба с криком падают, и на этом заканчивается этот безумный, сказочный хэппенинг

на базар, на базар! : в неописуемое царство, лишенное мишуры, на которую не скупятся «Метро-Голдвин-Майер» и «Парамаунт» : оно расположено в конце танжерской Пляжной улицы, на окраине, куда осторожные представительницы слоев общества, занимающих среднее положение между твердыми телами и газами, отваживаются приходить лишь рано утром : сейчас площадь спит, словно после шумного народного гулянья : и ты снова в одиночестве, тебе остается только войти в темный туннель какой-нибудь улочки и потолкаться среди обитателей Двора чудес : пойти за нищим со скрюченной козьей ногой, королем танцовщиков, взяв ориентир на его выпученный синий глаз как на сигнал светофора : этот путь приведет тебя к человекоподобным существам, бросающим вызов обывательским представлениям о правдоподобии : царство безруких порченых хромых слепых паралитиков : как легко, оказывается, бедняку в малоразвитой стране потерять какой-нибудь орган или часть тела, будто они ракообразные : говор, крики, сигналы автомобилей, обычный уличный хаос : старик на белом (как у сына Зевса?) коне, заживо погребенный под вьюками ослик, грузовик, перевозящий домашние вещи, с которого доносятся бравурные звуки марша, горбатый карлик, согнувшийся под тяжестью огромного зеркального шкафа, велосипедист с полным пирожков подносом на голове, прямо-таки циркач : торговцы носками, галстуками, сандалиями : складные лотки : полная дама, с виду примадонна, работает локтями, раздвигая толпу, как ледокол : битком набитый автобус : люди гроздьями висят в дверях и даже выпирают из окон : не протолкнуться : прижатые друг к другу тела спрессованы в одну шевелящуюся и галдящую массу : эй, не нажимайте! : ну что за скоты, стали и стоят, не пошевелятся! : от скотины и слышу, сукин ты сын! : твоя соседка заботливо оберегает корзину с квохчущей курицей, стоящую у нее на коленях, плачет ребенок, из репродуктора несутся громкие звуки шопеновских «Сильфид» : ну куда лезешь, такая твоя мать! : что вы так ко мне жметесь, сеньора? : убери руки, нахал! : велосипедист выделывает немыслимые пируэты, удерживая поднос в равновесии : несравненная примадонна раскрывает солнечный зонт, не обращая внимания на громкие негодующие крики : курица квохчет, младенец орет, радио глушит «Сифилидами» : ты беспомощен, зажат между примадонной, крестьянкой с корзиной и велосипедистом-эквилибристом : по телу струится пот : у ног твоих ползает странное существо, глядит на тебя с укоризной : его облик не укладывается в рамки воображения, впечатляет своей необычностью : паук, тарантул, сороконожка? : трахейное дыхание, подвижные усики, ядовитый коготь? : внизу воздуха мало, непонятное существо задыхается и пробует подняться выше, дотянуться до полы твоего пиджака : ребенок плачет, примадонна блистает под зонтиком, велосипедист выделывает фантастические фигуры с полным подносом : насекомое-попрошайка жадно ищет человеческого тепла, лезет к тебе за пазуху, одну за другой откусывая пуговицы пиджака, зарывается в шерсть, и до тебя доносится его тоскующий жалобный голос : добрый-день-сеньор, мать-бедняжка-как-всегда, семь-десят-лет-какое-уж-тут-здоровье-а-сколько-огорчений :

квохтанье курицы, рев младенца, шопеновский сифилис! : твои пальцы сомкнулись на шее попрошайки, музыка заглушает хриплый стон : шар лопается, сыплются опилки, раздавленное брюшко извергает липкую массу : примадонна пробует голос, велосипедист балансирует на свободной натянутой проволоке, заботливая крестьянка укрывает курицу, сидящую на яйцах в корзине, все яйца целехоньки : шум, шум, музыка, голоса, треск помех! : ночной автобус продолжает свой фантастический рейс и доставит тебя на идущую под уклон пустынную и сонную Португальскую улицу

рыночный мусор (бумажки, кости, кожура фруктов) и соответствующие запахи (кислые, гнилые, тошнотворные) : но вот блестит гладкий остов — розовая гуттаперчевая кукла, жестоко изуродованная палачом : руки и ноги вывихнуты, зияют пустые глазницы, грудь пронзена большой золоченой булавкой, вместо головки — забавный султан из металлических перьев : она плывет по сточной канаве вместе с отбросами Большой площади : мимо перил лестницы, где наутро загадочные кабильские крестьянки выставят свой жалкий товар : плоды кактуса, пучки мяты, тощие связки фиников, которые никто не покупал и не купит : кверху лицом, с куском апельсиновой кожуры на груди, кукла спускается до пересечения с Португальской улицей : там она крутится, исчезает, вновь появляется, опять крутится, подхваченная водоворотом, образуемым двумя разнонаправленными потоками : когда снова появляется, поток оставляет ее посреди мостовой, тощий пес обнюхивает ее и уходит, поджав хвост : теперь кукла лежит в грубо сколоченных ясельках : мавр-некромант и дети-колдуны из мечети Айсауас подходят к ней и воздают ей почести : зеленые восковые свечи, сброшенные змеиные шкуры, клочья козлиной шерсти складываются на солому в знак поклонения и покорности : затем почитатели культа выстраиваются гуськом и с куклой на носилках идут, образуя процессию : по Пляжной улице к бульвару, впереди идет европейский мальчик в ковбойской шляпе с двумя никелированными револьверами за поясом : город как будто притаился в ожидании, вдалеке слышится нежный, неземной голос свирели — это точильщик : в этом голосе призыв, побуждение, обещание : он льется легко, красиво, чарующе : неотразимо : процессия идет мимо неказистых кирпичных домов, сопровождаемая ломкими стройными тенями : магометанский обряд под покровом беззвездной ночи : бурнусы, газовые чадры на фоне гипсового орнамента в виде животных, листьев и цветов, колонн, декоративных кустов : и здесь кукла воскресает, вдруг снова обретает глаза : руки и ноги на своих местах : теперь на ней белый бурнус и белый тюрбан, и она по-арабски взывает к аллаху и заявляет о своем горячем желании принять мусульманство : дети радостно взирают на необычное богоявление : процессия вышла на Испанский проспект, идет по центральной аллее меж рядов раскидистых пальм, направляемая голосом буколической свирели : заслышав нежный призыв, женщины и мужчины оставляют свои будничные дела и молча присоединяются к шествию : мало-помалу на звук свирели сходятся нищие, солдаты, крестьяне, туристы : дети возглавляют и направляют извилистую людскую реку и с радостью берут инструменты, которые щедро раздает некромант : кларнеты и саксофоны, скрипки и гобои, барабаны и тубы, мандолины и лютни : импровизированный оркестр с молчаливым одобрением слушают бредущие по бульвару тени : музыканты играют под сурдинку, их почти не слышно, тихое адажио навевает сон, убаюкивает : проходя мимо отеля «Дженина», мальчики один за другим перестают играть и, как в «Прощании» Гайдна, гасят зеленые свечи, складывают ноты, убирают инструменты в футляры, прежде чем покинуть фантасмагорическое ночное шествие : еще три раза прозвучит основная тема, все тише и тише, пока наконец музыка не смолкнет совсем, и останется лишь печальный голос свирели : так сладкозвучная лира издает последний стон : последние юные музыканты галантно раскланиваются, посылая во все стороны воздушные поцелуи : затем, перескочив через глинобитную стену ближайшего двора, похоронят в густых зарослях облезлую дохлую кошку : как вчера, как завтра, как в любой другой день : ты откроешь наружную дверь, поднимешься в свою квартиру : окно в кухне по-прежнему открыто настежь, тучи насекомых вьются над куриными потрохами в кучками сахарной пудры : наступает час извержения лавы и гибели Помпеи, катаклизма в царстве двукрылых и четырехкрылых : выполнив положенный ритуал, ты погасишь свет, не забыв, подобно завзятому охотнику, тщательно осмотреть поставленные ловушки : потом почистишь зубы и войдешь в комнату : тебя встретит обычное, неизменное убранство : два ступа, стенной шкаф, ночной столик, газовая плита : карта Марокканской империи в масштабе 1/1 000 000, издательство Хельвег, Берн, Швейцария : цветная гравюра с различными видами листьев : объемлющий (пшеница), цельнокрайный (пастушья сумка), зубчатый (крапива), пальчатый (индийский каштан) : торшер у изголовья, полная окурков пепельница, тетрадь в красной обложке с таблицей умножения, книжечка папиросной бумаги, в которую Тарик заворачивает свою травку : что еще? : ах да, люстра : четыре лапы, стеклянные слезы : две лампочки перегорели, надо бы зайти в лавку : откроешь томик стихов Поэта и прочтешь несколько строк, перед тем как раздеться : затем потянешь за шнурок, опустишь жалюзи, не взглянув на вражеский берег, на ядовитый рубец по ту сторону пролива : веки твои тяжелеют, и ты закрываешь глаза : ты знаешь, знаешь : завтра наступит другой день, и вторжение повторится

К СВЕДЕНИЮ

В создании настоящего произведения посмертно или невольно приняли участие

Альфонсо X Мудрый

Алонсо, Дамасо

Аррар'aс, Хоакин

Асорин

Берсео, Гонсало де

Бунюзль, Луис

Кальдерой де ла Барка, Педро

Каро, Родриго

Кастро, Америко

Кастро, Гильен де

Сервантес, Мигель де

Корраль, Педро де

Дарио, Рубен

Эспинель, Висенте

Эспронседа, Хосе де

Ганивет, Анхель

Гарсиа Лорка, Федерико

Гарсиа Моренте, Мануэль

Гонгора, Луис де

Ибн Хазм

Хименес, Хуан Рамон

Ларра, Мариано Хосе де

Леон, фрай Луис де

Лопес Аларкон, Энрике

Лопес Гарсиа, Бернардо

Мачадо, Антонио

Мачадо, Мануэль

Менендес Пелайо, Марселино

Менендес Пидаль, Рамон

Мора, Хосе Хоакин де

Мутанабби

Ортега-и-Гассет, Хосе

Отеро, Блас де

Перес де Аяла, Рамон

Перес де Гусман, Фернан

Перес де Пульгар, Эрнан

Примо де Ривера, Хосе Антонио

Кеведо, Франсиско де

Рохас, Фернандо де

Санчес Альборнос, Клаудио

Святая Тереса

Тирсо де Молина

Унамуно, Мигель де

Вега, Лопе де

Белее де Гевара, Луис

а также монсеньор Тихамер Тос, Перро, Вергилий, Лермонтов, Ян Флеминг, Умберто Эко, Агустин Лара. Использованы также материалы различных газет, школьных учебников и медицинских энциклопедий. Автор выражает особую признательность Карлосу Фуэнтесу, Хулио Кортасару и Гильермо Кабрера Инфанте за их дружеское участие и сочувствие.