Возмездие
Шрифт:
Ухватив за горлышко запрятанную позади толстых папок бутылку самого обычного коньяка, он отвинтил пробку и сделал большой глоток, который пронесся по нутру огненным вихрем. Стало немного полегче, мандраж после разговора с негласным начальством отступил, позволив мозгу работать почти в обычном режиме.
Так, и что он там сказал? Позаботиться о помощниках? Ну всё, теперь уж точно этого недотёпу Андреева ничего не спасет. Отбегал он своё, но туда этому мудаку и дорога.
Взяв один из множества своих мобильных телефонов, полковник отправил в защищенном мессенджере сообщение с координатами, а потом тут же позвонил
— Алло, Саша, получил? Отлично. Езжай туда, найдешь там красный длинный ключ с брелоком-адресником, и привезешь его в качестве оплаты… Кому-кому, херу твоему! — Полковник мгновенно пришел в бешенство, по-видимому, услышав очередной глупый вопрос от собеседника, и пнул некстати подвернувшуюся тумбу, сломав у одного из ящичков пластиковую ручку. — Совсем что ли у тебя память отшибло?! Всё, работай давай!
Швырнув на стол трубку, будто это она была виновата во всех в мире бедствиях, Дёмин еще раз приложился к бутылке коньяка, после чего в ушах у него опасно зашумело, а обстановка кабинета немного пошла кругом. Так, пожалуй, с него на сегодня хватит. Нельзя налегать на это дело, так и до беды недалеко.
Достав уже другой мобильник, полковник отправил короткое СМС-сообщение: «Курьер скоро будет. Позаботься о нем», и только после получения лаконичного «Ок», позволил себе немного расслабиться, развалившись в кресле.
Ну, дело можно считать сделанным, решение вопроса с Андреевым осталось лишь сущей формальностью. Как только капитан привезет и передаст исполнителям заказа на Секирина ключ, его пустят в расход. Несчастный случай, авария, передоз наркотой, случайное ограбление с применением оружия… неважно, полковник не ограничивал исполнителей в средствах, лишь бы дело было сделано чисто.
Схватив лежащий у самого края стола телефон, по которому он пару минут назад общался с подчиненным, Дёмин, вооружившись скрепкой, извлек из него лоток с сим-картой. Больше ему этот номер не понадобится…
Переполох, поднявшийся сейчас в Москве, не шел ни в какое сравнение даже с тем, который начался после кровавой новогодней ночи. У меня сложилось такое впечатление, что на улицы выгнали полицейских и военных больше, чем их вообще было в обширном столичном штате. Все выглядело так, что похищение высокопоставленного полицейского нам прощать не собирались.
Это было, конечно, очень плохо, но все же не критично. Хоть за прошедшие с момента форсированного допроса дни мне и пришлось пожертвовать многими из своих легионеров, которые попали в капитальные засады, но для паники поводов все еще не было. Тем не менее, для полномасштабных боевых действий у меня сильно не хватало солдат, а это значило лишь одно — мне пора пополнять ряды своей армии мёртвых. И я знал одно отличное место, лучше которого нельзя было даже придумать.
Единственным препятствием на пути осуществления моей задумки было лишь то, что мне самому придется покинуть безопасное укрытие, чего я всеми силами старался избегать, но особого выбора, к сожалению, в этом вопросе у меня не было. Либо ехать самому, либо сидеть как мышь под веником, распихав марионеток по самым глубоким норам, ожидая, когда рвение стражей порядка угаснет. Был еще и третий вариант — избавиться от всех беглых зэков разом, создав у властей иллюзию того, что ситуация снова под их полным контролем, что все социально опасные элементы ликвидированы, и теперь можно ослабить или вовсе отменить режим чрезвычайного положения.
Но… никогда не обходится без какого-нибудь «но». Я не мог отдать своих легионеров на растерзание полиции просто так. Потому что они мои! Наша с ними связь делала их для меня чем-то невообразимо близким, будто бы частью самого меня. Да, я знаю, я не раз, не два и даже не десять жертвовал мертвецами ради достижения своих целей, но не всеми же сразу! Для меня сейчас это было равносильно тому, чтобы отрубить себе руки и выколоть глаза, оставшись слепым и беспомощным, с жалкой кучкой незасвеченных зомби, чьих ресурсов едва ли хватит, чтобы организовать наблюдение за одним единственным двориком.
Нет, этот вариант я отмел окончательно и бесповоротно. Не только потому, что наша с легионерами связь сейчас была так крепка, как не была ни с одним мертвецом до этого, но и потому, что они были нужны мне не только для выживания, но и для мести.
Хотя, быть может, я просто боялся признаваться самому себе, что стал зависим от открывшихся мне возможностей. Абсолютная власть над сотнями бесконечно преданных исполнителей, готовых по одному только моему слову броситься в самую безнадежную схватку, ощущение вездесущности, мистического единения с каждым из своих мертвых бойцов, сонм будоражащих разум возможностей и чувство подавляющего всемогущества. Ощущение, что в твоих руках пусть небольшая, но все-таки армия, на каждого солдата в которой ты можешь положиться, как на самого себя.
Ну кто, скажите мне, по доброй воле откажется от такого, даже не попытавшись сразиться за всё это?
Прежний я почти наверняка бы отказался, испугавшись последствий. Но тот человек бесследно растворился в ворохе обрушившихся на мою голову событий. Не знаю, умер ли прошлый Сергей от пыток в подвале безымянной заброшенной промзоны, от угодившей в живот пули в захудалом темном дворе или был ли убит автоматной очередью в пригороде столицы. Быть может, он скончался на операционном столе или в палате интенсивной терапии, а может и вовсе бесславно сгнил в вонючей тюремной камере.
Его больше не существовало, а на смену ему пришел обновленный я. Более решительный, более жесткий, более рациональный. Стоит хоть кому-либо встать на пути к моей мести, и я не стану терзаться сомнениями — я уничтожу его с таким же безразличием, с каким бы прихлопнул надоедливого комара. В конце концов, разве виноват разогнанный локомотив, что перед ним на путях возник какой-то идиот, пытающийся остановить его голыми руками? А ведь я и был подобием такого локомотива, несущегося к своей цели.
А раз так, то и сдаваться без боя, не сделав ни единого выстрела, я не намеревался.
Вскочив со своего места настолько резко, что старое кресло отлетело на половину метра и, запутавшись в складках тусклого паласа, упало спинкой назад, я нервно начал расхаживать по комнате, похрустывая суставами.
Если я собираюсь сделать вылазку, то нужно все тщательно подготовить. Маршрут, транспорт, пути отступления, разместить заградительные отряды, которые отрежут меня от возможной погони. Все предстояло продумать до мельчайших мелочей, потому что права на ошибку мне по-прежнему никто не давал.