Возмездие
Шрифт:
Это была не драка, а простое кровавое избиение, которое закончилось только тогда, когда полуживой капитан потерял сознание. Весь залитый кровью, с переломанным лицом и сломанными руками, он валялся посреди хаотичного узора темно-багровых разводов, оставленных им на паркете. И кто бы знал, как же мне хотелось довести дело до конца… сесть прямо на него, и стучать его черепом об пол, пока в моих руках не окажется один лишь только кожаный мешок, наполненный мелкими осколками.
Но так поступать было нельзя. Мне нужна от него информация. Так что единственное, что мне оставалось — это развеяться и выплеснуть где-нибудь свою звериную ненависть. Иначе, боюсь, Андреев не переживет моего первого вопроса, и я тогда снова останусь в тупике, не имея понятия, куда двигаться дальше.
Я еще не знаю наверняка, можно ли такого как он, вернуть к жизни Силой, но я это обязательно проверю, но сперва получу все необходимые ответы…
Ну и что мне сейчас делать? Куда идти? Где или на ком сбросить накопившееся напряжение? Я пока себе представлял это слабо, но ведь теперь у меня был десятки тысяч пар глаз и ушей…
Вы можете представить, что ежедневно видит такое количество человек? Это просто невероятный объем информации, миллионы лиц, вывесок, витрин и автомобилей. И окунувшись в эту пёструю круговерть образов, наверняка можно найти для себя что-нибудь интересное.
Я вот, кажется, чисто случайно нашел, и теперь знаю, чем займу себя в ближайшее время…
Глава 5
За невероятно роскошный столик, застланный белоснежной шелковой скатертью, подсел пожилой солидный мужчина, чей чрезмерно выпирающий живот не смог уместиться целиком между гостевым диванчиком и столешницей. Уже сидящий здесь человек неторопливо попивал вино из высокого фужера, и на присоединившегося к его компании визитера взглянул с легким неодобрением. Однако ни жестом, ни голосом он не позволил себе этого выказать, а обратился к вновь прибывшему подчеркнуто уважительно и почтительно.
— Хаим Аронович, рад, что вы сумели выкроить для меня минутку своего драгоценного времени. Прошу, располагайтесь. Заказать вам что-нибудь? В этом ресторане поистине прекрасная винная карта, я настоятельно вам рекомендую.
Пузатый лишь досадливо поморщился, будто его одолевала изжога, но ответил все-таки достаточно дружелюбно, делая короткие паузы в словах, чтобы отдышаться.
— Бросьте, Тугай Гасанович, прошли те годы, когда я мог себе позволить пить вино. Теперь только «Боржоми» и ту лишь в терапевтических дозах. Давайте я вместо этого просто полюбопытствую, что вам понадобилось от скромного старого меня?
Сафаров, прежде чем заговорить, промокнул губы элегантной дизайнерской салфеткой с изысканной вышивкой, а после отбросил ее на край стола, словно это была бесполезная одноразовая тряпка.
— Расскажите, пожалуйста, о судьбе своего управляющего. Вы сумели отыскать следы Цыпина?
Пожилой еврей если и удивился вопросу, то никак себя не выдал. Он сохранял на лице благостное выражение, соседствующее с легкой ленцой.
— Я не знаю о его судьбе ни-че-го, уважаемый Тугай. Он бесследно пропал несколько месяцев назад вместе со своими людьми, и это все что мне доподлинно известно.
Хаим уставился на своего собеседника с немым вопросом во взгляде, словно спрашивая того, не хочет ли он поделиться какими-либо подробностями по этому вопросу. Но тот лишь огорченно покачал головой.
— Как жаль… я надеялся, что вы сможете дать мне хоть какую-нибудь зацепку.
— Зацепку? К чему?
— К Секирину, конечно же.
Полный мужчина вопросительно поднял бровь, давая понять, что тема текущего разговора для него остается до сих пор весьма туманной, отчего Тугай не смог сдержать тягостного вздоха.
— Ну как же, Хаим Аронович, ну Секирин. Тот самый человек, с которым ваш Цыпин должен был решить вопрос, связанный с «Бойней». Припоминаете?
— Ах, вы об этом! — Наконец-то на лице толстяка промелькнула тень понимания. — Послушайте, Тугай, меня крайне настораживает ваша осведомленность в этом вопросе. Вы не будете так любезны, пояснить свой необычный интерес?
Несмотря на то, что фраза эта была сказана совершенно ровным тоном, даже без намека на угрозу, Сафаров воспринял ее крайне серьезно. Он слега отстранился, и выставил перед собой раскрытые ладони, словно демонстрируя мирность своих намерений и отсутствие дурного умысла. Конфликт с одним из богатейших людей мира — это не та цель, к которой азербайджанец стремился.
— Прошу вас, Хаим, не думайте обо мне плохо. Дело в том, что этот Секирин, помимо прочих своих грешков, замешан в похищении моего сына. И для меня теперь вопрос его розыска — дело принципа и чести. Я не ищу себе новых врагов, поверьте. Напротив, мне нужны союзники.
— Вам? Союзники? — Собеседник натурально удивился, отчего кожа на его лбу собралась толстыми складками как у шарпея. — Зачем вам союзники против одного единственного человека?
Сафаров слегка нахмурился, уловив в этом вопросе намёк на его трусость, но все же терпеливо ответил:
— Вы тоже считали, что он один, и не представляет никакой угрозы. И где теперь ваш человек для особых поручений, которого вы отправили решать вопрос с Секириным?
Теперь уже настала очередь Хаима гневно сдвигать брови. Видно, что тема с исчезновением его подчиненного для олигарха была отнюдь не из приятных.
— Эта шавка здесь не при чем! — Чуть более резко, чем следовало бы, ответил пожилой еврей. — Я уверен, что все это проделки Хана. Но старому ублюдку сильно повезло, что его пристрелили раньше, чем я успел с него спросить за исчезновение Валеры! Без чьего-либо покровительства этот Секирин не стоит даже ржавого шекеля.
— Это очень опрометчивое утверждение, Хаим Аронович. Невероятно опрометчивое.
— Что вы хотите этим сказать?
— У меня есть серьезные основания полагать, что Хан и Секирин сотрудничали вовсе не на добровольных началах. Старый бандит чем-то шантажировал его, и, по-видимому, перегнул палку. Расплата, как мы теперь можем видеть, не заставила себя ждать.
— То есть, — почти перебил Сафарова Хаим, — вы утверждаете, что этот Секирин причастен к смерти Царёва?
— Я же уже сказал — у меня есть серьезные основания так полагать. Небезосновательно! — Веско вскинул Тугай руку, видя, что его оппонент собирается возразить. — Среди нападавших на особняк были опознаны тела людей, которые и похитили моего сына. А единственное связующее звено между этими двумя событиями — Секирин.