Возмездие
Шрифт:
Бандиты захохотали. Игорь Петрович неожиданно бросился на того, который стоял ближе, получил удар в лицо и отлетел обратно.
– Ты, козел! – повысил голос нокаутировавший его налетчик. – Ты с дуба рухнул? Баб своих не жалеешь? Так мы их сейчас приголубим.
– По головкам погладим, – поддакнул дружок. – И по всему остальному тоже.
– Не надо, – с усилием выговорил Игорь Петрович.
Губы его слиплись от крови, между ними растягивались и рвались красные нити.
– Что не надо? – уточнил бандит, беря Сашу за волосы и наматывая их на кулак.
Они
– Больно, – пискнула Саша. – Отпустите.
– Ей больно, слыхал? – провозгласил налетчик, обращаясь к красноротому Игорю Петровичу. – Сейчас еще больнее будет. Хочешь?
– Нет. Я согласен.
– Слыхали, братва? Он одолжение нам делает, он согласен. А что, если мы теперь не согласны? Если передумали?
С этими словами налетчик потянул Сашу за волосы, вынуждая ее встать. Чтобы ослабить болезненное натяжение, она привстала на цыпочки и быстро отвела взгляд от матери, которая, пользуясь тем, что на нее никто не смотрит, незаметно вытащила мобильник и принялась нажимать кнопки. Продлилось это недолго. Отобранный телефон полетел в одну сторону, его владелица – в другую.
Игорь Петрович инстинктивно встал. Стоявший рядом бандит, покряхтывая от удовольствия, несколько раз ударил его в живот. Хозяин дома мешком рухнул на пол.
– Не надо, прошу вас! – закричала Саша. – Папа согласился на все ваши условия. Не мучайте нас больше. Я беременная!
Если она надеялась разжалобить бандитов, то просчиталась. Тот, который держал девушку за волосы, встряхнул ее и загоготал:
– А я гинеколог. Пошли на медосмотр.
– Не-е-ет!
Мать, рыдая, поползла по полу к бандиту, протягивая руки, чтобы схватить его за ноги. Он пнул женщину и наступил ботинком ей на пальцы.
– Нет! Нет! – выкрикивала она. – Оставьте девочку! Меня берите, меня! Делайте со мной что хотите!
– Ишь, размечталась, мочалка старая. Кому ты нах сдалась?
Сашу разложили на диване и порвали на ней нарядное платье, надетое по случаю праздника.
– Сейчас ты у нас Снегуркой будешь. Не брыкайся, курва!
Игорь Петрович нашел в себе силы выпрямиться во весь рост.
– Или вы ее отпустите, или ничего не получите, – прошамкал он разбитым ртом.
– Уверен, фраер? А если так?
Налетчик быстрым движением приставил пистолет к голому животу рыдающей Саши.
– Хоть всех убейте, твари, – сказал Игорь Петрович.
Было в его голосе что-то такое, что заставило бандитов отступиться. Они оставили Сашу, которая торопливо сгребла свои вещички в охапку, чтобы прикрыться ими.
– Завтра автостоянки на нашего комерса перепишешь, – сказал главный налетчик Игорю Петровичу. – Я данные сброшу. Три дня сроку на сбор башлей.
– Неделя, – возразил он.
– Три дня. И двойной тариф за борзость. – Чтобы придать вес своим словам, бандит ловко схватил Сашу за сережку в ухе. – Если ты против, то только заикнись. Я ей ухо порву.
Игорь Петрович молчал. Вид его был страшен. Он мелко дрожал, как будто сквозь него пропускали высокое напряжение. Бандит слегка сбавил обороты.
– За три дня управишься? – поинтересовался он.
– Пять.
– Ладно, живите.
Бандит подошел к столу, плеснул себе коньяку. Понюхал. Поднял рюмку, произнеся:
– Ну, с праздничком, хозяева. Можете продолжать.
Он выпил и сделал знак сообщникам уходить. Топая тяжелыми ботинками, они вышли. Дверь захлопнулась. Это послужило сигналом для того, чтобы женщины завыли во весь голос, больше уже не сдерживаясь.
– Хватит! – оборвал их Игорь Петрович, осторожно утирая лицо льняной салфеткой. – Голосите, как по покойнику. Я живой пока.
– Лучше бы ты умер! – завизжала Саша. – Все из-за тебя, из-за тебя!
– Дом этот тоже из-за меня, между прочим.
– Да пошел ты со своим домом! Ни минуты здесь больше не останусь.
Встряхивая обвисшими ягодицами, Саша устремилась по лестнице наверх, в свою комнату. Дарья Геннадьевна перестала плакать и, размазывая тушь по щекам, жалобно произнесла:
– Уйдет ведь.
– Пусть идет, – сказал Игорь Петрович. – Ее место – рядом с мужем. Нечего бегать туда-суда. Не девочка. – Он потрогал шатающиеся зубы и добавил в сердцах: – Только этого не хватало для полного счастья! Теперь к стоматологу идти еще. Где на все денег набраться? А? А?..
Жена молчала. Она не знала ответа. Жизнь, еще недавно казавшаяся такой простой и ясной, вдруг обернулась сплошным туманом, в котором ничего нельзя было разобрать…
Глава 2. Друзья-товарищи
Определить, сколько посетителей находится в спортивном клубе, можно было по количеству машин, стоящих во внутреннем дворе. С утра, когда мужчины и женщины стремились подзарядиться перед трудовым днем, как правило, все залы и бассейн были заполнены под завязку. В обеденное время посетителей становилось раза в два меньше и половину их составляли пенсионеры, надеявшиеся таким образом обеспечить себе долголетие. Позже начинали подтягиваться студенты, и тогда залы снова наполнялись до отказа – и так до самого вечера.
Люди настолько привыкли вести здоровый образ жизни, что даже в праздничные дни «Лайв Спорт» не пустовал. И первого, и второго января, вместо того чтобы доедать остатки новогодних блюд и допивать напитки различной степени крепости, они дружно собирались в клубе и, что называется, делали себя. Строили – в буквальном и переносном смысле. Если людям этим чего-то не хватало в жизни, то недостатка в силе воли они явно не испытывали.
Уже за одно это их можно было уважать, и Корчак относился к ним с уважением. Он знал, что примерно две трети из них постепенно отсеются и перейдут в другие клубы либо найдут себе иные, более подходящие им нагрузки, но это не умаляло их силы воли и решимости самосовершенствоваться. Даже самые толстые и хилые, готовые отступиться от тренажеров уже завтра или послезавтра, заслуживали уважения. У них хватило сил оторвать зады от диванов и притащиться в спортзал. Это могло стать для них первой ступенькой лестницы, ведущей куда угодно, только не вниз.