Возможная Жизнь

Кайзер Ида

Ничего не сказав, она просто прошла мимо. И для него это означал конец.

– Это было обязательно? – догнав ее, поинтересовался я. Она молчала до тех пор, пока мы не расположились за столиком и не сделали заказ.

– Габи? – напомнил я.

– В том мире нельзя давать слабину Лео. Если ты начнешь уступать, этим будут пользоваться. А я женщина. Это в разы все усложняет. Моя вынужденная жестокость – это урок, который мне преподали много лет назад. Если меня не будут бояться как его, то и уважения никакого не будет. Мне тоже это не нравится. И я могла бы заставить их следовать за мной иными способами, но это означало бы начало войны. А мы с тобой пытаемся обрести мир, дорогой – сделав глоток минеральной

воды, она отставила бокал и отвела взгляд.

– Что его теперь ждет?

– Ничего хорошего, но и ничего смертельного. Я позвоню Полю, пусть тот поговорит с тем, кто отдает приказы относительно меня этим сторожевым псам. Вот он будет расплачиваться за свое высокомерие. А этого просто переведут, хотя свое наказание он тоже получит.

– Но ты же знаешь, что именно Адам приставил их к тебе.

– Да, знаю. Но они должны были просто следовать за мной и обеспечивать мою безопасность. Незаметно. Не вмешиваясь. А он стал перечить мне.

– Ладно, детка, не кипятись. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Я все еще хочу услышать о Миде – ее губы дрогнули в улыбке.

– Не можешь дождаться рассказа Кристин?

– Я не терпеливый – подмигнул я, от чего она открыто рассмеялась.

– Неправда! Ты самый терпеливый человек из всех, кого я знаю – наклонившись вперед, я поиграл бровями и дал понять, что полностью готов к ее рассказу.

– Ну, хорошо. Значит Вернон Мид? – я кивнул. – Он… другой?

– Другой? – нахмурился я. – Что это значит?

– Неожиданное открытие?

– Ты меня сейчас спрашиваешь? – улыбнулся я.

– Он глубже, чем может показаться – медленно кивнул, словно понимая, о чем она говорит.

– И?

– Это будет интересно – ее глаза сверкнули смешинкой. – У меня никогда не было того, что он готов предложить Кристин.

– Ты хотела бы оказаться на ее месте? – опустив взгляд, Габи задумалась на секунду.

– Дело не в том, что я хотела бы оказаться на ее месте. А в том, что рядом с ним можно почувствовать жизнь. Совершенно другую. Это свобода, легкость. Вот что меня притягивает – она затихла, слегка повернула бокал за тонкую ножку, а потом, глядя мне в глаза, произнесла:

– Я хотела бы узнать, какого это.

– Детка – сочувственно произнес я.

– У тебя ведь тоже не было этого? – она улыбнулась. – Знаешь, я только сейчас поняла, что прежде никогда не спрашивала у тебя про первый сексуальный опыт и отношения с девушками. Ты встречался с кем-то до встречи со мной? – закрыв глаза, я сморщился и простонал.

– Ты серьезно хочешь поговорить об этом?

– Еще как. И тебе не удастся спрыгнуть с этой темы. Я жду признания, дорогой.

– Ладно – протяжно произнес я. – У меня была девушка. Одна. Ее звали Нина. Нам было по пятнадцать, когда мы начали встречаться. В шестнадцать я лишился девственности, как и она. Но сейчас, думая об этом, я не уверен, что был у нее первым. В школе я не был популярен. Меня можно было отнести к категории симпатичных ботаников, но уж точно не звездам спорта, к которым все так благоговели. Хотя я неплохо играл в теннис. Но меня всегда больше привлекало искусство, фотография. Большую часть времени, я проводил с мамой в галерее или же с Энн в музее. А когда у бабушки случился инсульт… В общем Нина была не готова к тому, чтобы отказаться от вечеринок и веселья, ради того, чтобы поддерживать мою семью и проводить со мной время, сидя в больнице.

– Это ранило тебя?

– На самом деле нет. Я не любил ее, хотя думал, что влюблен. Она была одной из самых красивых девчонок школы, и многие бы посчитали за везенье, если бы она просто посмотрела на тебя. А тут она сама выбрала меня.

– И это одурманило тебя.

– В каком-то роде. Я был мальчишкой.

– И что случилось потом?

– Прошло время. Состояние Энн не улучшилось. Врачи советовали

маме перестать вести бессмысленную борьбу, и отключить бабушку от аппарата жизнеобеспечения. Но она, казалось, еще яростнее стала верить в ее исцеление. Ситуация в доме накалялась, и мне нужно было как-то спускать пар. Клубы и случайные связи облегчили мне эту задачу. Вмиг я стал одним из самых привлекательных и желанных парней. Но это едва ли что-то значило для меня. А затем я увидел тебя. Это было судьбоносно. Я уже не мог быть прежним. Хороший мальчик вновь взыграл во мне, и я полностью растворился в тебе.

– Долго же тебе пришлось бороться со мной.

– То время действительно было очень тяжелым, но я ни о чем не жалею. Ты научилась доверять мне. Полностью – накрыв мою руку своей, Габриэлла со слезами в глазах произнесла:

– Я так благодарна тебе, что ты не отступился от меня. Что продолжал сражаться, когда я отталкивала тебя и заставляла делать те омерзительные вещи – она отвернула от меня лицо, но я видел, как дрожали ее губы. – Я сделала с тобой то, что сделали со мной. Я была тогда неуправляема. Боль съедала меня, и я не знала, как выпустить ее наружу. А ты, хоть и старше меня, но был таким чистым – когда она повернулась ко мне, по ее щекам бежали слезы. – А я отравила твою светлую душу. Запачкала ее своей грязью.

– Габи… - я сжал ее руку, но она продолжила.

– Ты винишь себя за тот случай. И это тоже на моей совести – она стала глубоко дышать, и положила руку себе на грудь. Эти воспоминания всегда провоцировали ее приступы, и я не хотел, чтобы она продолжала.

– Так, детка, ты сейчас перестаешь копаться в прошлом. Ты ведь не забыла положить таблетки? – я потянулся за ее сумочкой, но она перехватила мою руку.

– Со мной все в порядке. Просто дослушай. Я должна сказать это. В том, что произошло, нет твоей вины. Только моя. Ты сделал для меня больше, чем любой другой человек – закрыв глаза, она остановилась. Я видел, что ей трудно дышать. Но если она сможет справиться самостоятельно, без помощи препаратов, будет лучше. – Я даже не могу представить, что было бы со мной, не появись ты. Лео, ты стал моим спасением. Моей надеждой. Моим светом. Дорогой, ты часть меня самой. Я безмерно люблю тебя. Поэтому, прошу, не обвиняй себя в чем-либо. Не надо – в горле образовался ком, глаза наполнялись слезами. Я пытался побороть их, но видимо не смог, потому что, встав и наклонившись, она взяла мое лицо в свои руки и большими пальцами стерла влагу под моими глазами.

– Мы навсегда останемся вместе, милый. Не переживай на счет Вернона. Ни одной минуты не переживай.

Вернон

– Здесь я и живу – махнув рукой, и обводя небольшое пространство, пропустил я Кристин вперед. Я не знал, зачем привез ее к себе. Раньше я так не делал. И мне не нравилось это. Но я не знал, как еще мне действовать с ней. Она была другой. Не одной из цыпочек, с которыми я развлекался или же встречался какое-то время. С ней все было сложнее. Но я готов был потерпеть, чтобы выяснить все ответы, которые мне требовались.

Пройдя внутрь, она встала посередине комнаты, объединявшей в себе гостиную и кухню. Пространство было таким маленьким, что походило на картонную коробку. Но меня раньше никогда не беспокоило это. Я предпочитал думать, что это просто одна из остановок на моем пути. Перевалочная база, если хотите. Живя над автомастерской, в которой я работал, и которую планировал рано или поздно приобрести, меня не заботило, что и кто подумают обо мне. У меня был план и четкая цель. Но сейчас внутри сработал какой-то передатчик. То ли обеспеченность ее не до парня, то ли что-то еще, но это лишило меня уверенности. И я искренне удивился, когда взглянув на выражение ее лица, не увидел пренебрежения или же чего-то другого отталкивающего ее от этого места. Она просто изучала.