Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века

Кошель Петр Агеевич

Совместное действие деспотизма и свободы, просвещения и рабства — это политическая квадратура круга, загадка, разрешавшаяся у нас со времен Петра два века и доселе не разрешенная.

В. Ключевский

Вспомним строки, которые Пушкин посвятил возникновению Петербурга. Поэт сказал: «на берегу пустынных волн» — но это утверждение вовсе не соответствует действительности: ко времени основания Петербурга его острова были в достаточной степени заселены. На главных из них мы можем указать 6 селений. На истоках Фонтанки находилось имение шведского майора Конау: приблизительно там, где потом встал Инженерный замок, стояла усадьба майора, а на месте нынешнего Летнего сада был разбит по голландскому образцу довольно

большой сад. Далее, на месте нынешнего Адмиралтейства была довольно большая безымянная деревня, в ней заключалось «пять дворов и семь душ мужского пола, сена косили 90 копен, а хлеба сеяли 18 коробей». Деревня Гавгуева была приблизительно на месте возникшей потом Благовещенской площади — при Петре здесь был каторжный двор. На Васильевском острове, на самой стрелке, были охотничий домик Якова Делягарди и селение лоцманов. Наконец, на Фомином острове при шведах находилось большое, — подчеркиваем это определение, — поместье Биркенгольм, где король Густав Адольф хотел основать город Ниен, а в новгородское время здесь было большое село в 36 дворов (что соответствует населению около 180 душ) самое крупное из поселений в устьях Невы, и в нем находился «двор тиун на приезд, без пашни», т.е. дом для приезда великокняжеского судьи. Значительное количество деревушек было раскинуто и по другим островам, так что назвать эту местность «пустынной» ни в коем случае нельзя.

Большая Новгородская дорога шла приблизительно по нынешней Лиговке и в конце современной Кирочной делилась на несколько троп. Одна из них, около Пантелеймоновского моста, переходила через Фонтанку, огибала сад майора Конау, и вдоль берега Невы шла на взморье, другая через современные Пески направлялась к Охтинскому перевозу, тогда перевозу к Ниеншанцу.

На Охте в начале XVII в. лежала деревня Усадище, на реке Чернавке, притоке реки Охты, деревня Минкино. На территории, занятой позднее Смольным, располагалось село Спасское, Спасский погост, где стояла православная церковь. У Литейного проспекта, там, где сейчас набережная Кутузова, располагались деревни Враловщина и Палениха.

У ерика Безымянного, как тогда звалась Фонтанка, лежала деревня Кандуя. На Выборгской стороне значатся деревни Кошкино и Орешек.

У истоков Фонтанки, там, где она вытекает из Невы, стояла деревня Усадище, или Усадица. Возле устья Безымянного ерика были избы деревни Калинки. Память о ней запечатлена в названии Калинкина моста.

Ерик — небольшой проток, соединяющий два озера или реку с озером.

Где-то возле будущего Таврического сада лежали Сабирино и Осиновое, на реке Волковке — Гаврилово и Кухарево. На Неве, у места расположения современного Володарского моста, значатся Дубок Верхний и Дубок Нижний. Между Охтой и Большой Невкой были расположены Одинцово, Гринкино, Максимово. Там, где сейчас село Рыбацкое, располагалась деревня Сундерица. Уже тогда стояли деревни Волково, Купчино, Саблино, Лукьяновка. Деревушки в два-три дома располагались на берегу Карповки, на Крестовском острове.

На Выборгской стороне лежали деревня Опока и усадьба Одинцова (Адицова—на шведских картах).

Вблизи дельты Невы располагались русские поселения: Первушкино и Лигово, Колтуши, Тосно, Токсово, Лисий Нос, Стрельна, Паркола (Парголово), Кавгала (Кавголово), Дудорово (Дудергоф). Вверх по течению Невы лежали Путилово, Муцыкино, Васильево и др. В дельте Невы находились острова Васильевский, Лозовый (Гутуевский), Крестовый (Крестовский), Каменный, Хвойный (Аптекарский), Столбовой (Петровский), Березовый (Петроградская сторона) и др.

Следует отметить следующую любопытную подробность, к которой более обстоятельно мы вернемся впоследствии: почти все большие сооружения Петербурга петровского времени сооружались на месте этих первоначальных деревушек. И понятно, почему: здесь почва была более или менее обработана, укреплена, следовательно, требовалось менее подготовительной работы — а Петр, несмотря на весь его размах, был очень экономен в средствах.

Итак, 16

мая 1703 г. основывается крепость, названная в честь святого апостола Петра: Санкт-Петербург. А 29 июня в центре крепости закладывается деревянная небольшая церковь во имя апостолов Петра и Павла. Это был как раз их день. Крепость переименовывается в Петропавловскую, а прежнее ее название Санкт-Петербург переносится на город, к тому времени уже возникший под защитой крепости.

ПЕТРОПАВЛОВСКАЯ КРЕПОСТЬ

У самых вод раскатистой Невы,

Лицом к лицу с нарядною столицей,

Темнеет, грозный в памяти молвы,

Гранитный вал с внушительною спицей.

Там виден храм, там искони внутри

Опочивают русские цари,

А возле стен зарыты коменданты,

И тихий плач в гробницы льют куранты…

С. Андреевский

Поспешность в возведении крепости заставляла ее коменданта Романа Вилимовича Брюса принимать самые решительные меры по комплектованию рабочей силы. Главными строителями, конечно, были «работные люди», вербовавшиеся в то время по всей России.

Ценою жизни и здоровья солдат и «работных людей» крепость, действительно, строилась быстро. Условия труда и быта первых строителей города были исключительно тяжелы. Изнурительный труд, недоедание, отсутствие жилищ (люди ютились в шалашах, а то и просто под сырым петербургским небом) уносили множество жизней.

Об участи строителей города ярко говорит то обстоятельство, что работа на этой стройке приравнивалась к каторге. В одном из своих указов Петр I предписывал дезертиров из армии «...бить кнутом и ссылать на каторгу в новопостроенный город в Санкт-Петербург, чтобы и впредь иным таким с службы и из полков бегать было неповадно».

Правда, для сокращения смертности среди строителей города принимались некоторые меры. В Новгороде было создано центральное провиантское управление, направлявшее в район стройки продукты на судах по реке Волхов и через Ладожское озеро. В Ладоге и Шлиссельбурге были созданы продовольственные перевалочные базы. Уже весной 1704 г. в Петербург прибыл транспорт с теплой одеждой. Однако регулярность подвоза хлеба и других припасов нередко нарушалась из-за бурь на Ладожском озере. Для борьбы против дизентерии и цинги применялась лекарственная водка, настоенная на сосновых шишках. Это «лекарство» выдавалось, конечно, не бесплатно — ведро стоило 4 руб. 32 коп. Высученные деньги шли в доход казны. (Заметим, что ежедневный заработок квалифицированного каменщика не превышал 10 копеек.)

Несмотря на все эти меры, смертность среди строителей была очень высока, о чем свидетельствует замечание графа Апраксина на одном из донесений: «Зело ужасает меня включенная роспись о умерших и больных солдатах, и отчего такой упадок учинился не можем рассудить».

Нехватка рабочих рук и, вероятно, стремление сохранить своих солдат и полноценную рабочую силу побудили Петра дать распоряжение о направлении в Петербург уголовных преступников, с тем чтобы заменить им ссылку в Сибирь работами по сооружению крепости. «3ело нужда есть,—писал Петр 23 сентября 1703 г. к Ф. Ю. Ромодановскому,—дабы несколько тысяч воров (а именно, если возможно, 2000 человек) приготовить к будущему лету: по всем приказам, ратушам и городам собрать по первому пути их, которые посланы в Сибирь, а ныне еще в Вологде».

В основном же ряды строителей города пополнялись путем мобилизации рабочей силы. Уже в 1704 г. указ от 1 марта обязывал провинциальную администрацию выслать в Петербург из 85 мест страны 40 тысяч рабочих. На 1705 год был дан наряд на отправку рабочей силы «с 35 городов, с посадов, дворцовых волостей, поместьев, вотчин всяких чинов людей, с крестьянских и бобыльских дворов, взять работных людей с девяти дворов человека». И с тех пор мобилизация рабочих рук на строительство Петербурга не прекращалась много лет.