Возраст осени

Неумолим возраст «осени»: время утекает сквозь пальцы, уходят ближние и дальние, закрываются двери, гостеприимно распахнутые ранее.

Перед вами осенняя книга, написанная за несколько последних

месяцев: две маленькие повести и трехчастный поэтический цикл из шестидесяти трех новых стихотворений, который называется «После первой горькой чаши».

После первой горькой чаши не закусываютудила.Верят: жизнь, такая яркая и вкусная,не прошла.Как щенки, в чужие двери слепо тычутсянаугадИ надеются, что где-то путь отыщетсяв райский сад.

Моя первая жизненная чаша отравлена ядом «чеченской войны». Поэтому редко удается избежать этой темы – и в стихах, и в прозе. Прошло более двадцати лет, а я все еще порой вижу сны, где играю со смертью «на вылет» на догорающем бесплодном просторе родного города. Об этом – «военная» часть стихов: «Там».

ТамПо развалинам бродит беда,Хлеб и тротил в изголовье креста,Там пусто мыслям и тесно мечтамТам.

Если не боитесь узнать, сколько цветов у войны как «ежится вокзал в перекрестье пуль», как взвивается пламенем неосторожный шаг по «нитям серебра в минной пуповине», – приглашаю пройти со мной по седому, остывшему пеплу моей памяти. Но предупреждаю – будет больно.

Война – злое безвременье.

Все, кто внутри, ранены или убиты.

В е р б а Мы у войны внутри.Не о чем говоритьВ день, когда дети леглиВ рваную рану земли.Мы с тобой рядом стоим.Пламя и дым – на двоих.В ближней воронке – мои,В дальней воронке – твои.А между нами – стена,Море кровавой тоски.Не отрекайся, страна!Куда нам теперь – таким?

Следующий, «мирный» стихотворный раздел называется «Жить». Это неспешный разговор о нас с вами: о добром вечере, расцвеченном звездной россыпью, о залетном маленьком счастье «с надеждой без веры», о теплом доме из сокровенных слов на далеком берегу.

Не задувай, Господь, мою свечу:Я все еще люблю, еще свечу,Я все еще храню и берегу,Я все еще умею и могу!

Последний поэтический цикл: «Обрывки несбывшихся снов» – очень откровенные «женские» стихи.

Я сотру отпечатки растраченных слов,Заметая следы телефонных бесед.Разбросаю обрывки несбывшихся сновПо рассветной росе, по рассветной росе…

Иллюстрацией к этому разделу могла бы стать «размытая тень на старом нечетком фото». Грустные размышления, воспоминания о любви «без тормозов по-над пропастью», о первом «разлучном» глотке холодка, о мятном горьком вкусе одиночества, о вальсе, который танцуют без пары.

Стонет-мечется гитара,В темноту роняет звуки.Я танцую вальс без пары —Вальс разлуки…

Герои прозы «Время закрытых дверей» – как и я, в возрасте «осени». Их жизнь – настоящий «бег с препятствиями»: торопятся, спотыкаются, ошибаются, боятся пропустить что-то важное, стараются успеть наверстать упущенное.

В повести «Адреналин» Николай Петрович проходит непростой жизненный путь, но все еще ощущает себя морально не повзрослевшим Коляном. На склоне лет он с удивлением обнаруживает, что не испытал чувства полета, и старается восполнить этот пробел весьма неожиданным способом.

Героиня «Закона сохранения любви» спохватывается, что так и не любила по-настоящему. Математик Вера не бросается с головой в омут чувств, а пытается строить отношения на рациональном фундаменте, разрабатывает сложную систему законов и принципов любви.

Переживет ли Николай Петрович адреналиновый взрыв? Сумеет ли Вера практически реализовать свою стройную любовную теорию? Или двери, за которыми могли ожидать яркие впечатления и переживания, для них навсегда закрыты?

Об этом вы узнаете, когда прочтете повести. Скажу лишь, что мои «осенние» герои полны надежды и сил, чтобы жить, несмотря ни на что и вопреки всему.

Жить – не мстить, не винить огонь,Опаливший крылья твоей судьбе.Жить – собирать семена в ладонь,Даже если плоды достанутся не тебе…«Бег с препятствиями» продолжается!Будем жить!В е р б а