Возрождение голубого ангела
Шрифт:
Ксеннокс попятился назад, пока не уперся спиной в комод с книгами. Между ним и странным существом оставался только журнальный столик. Оно жадно смотрело на Ксена, издавая при этом свой жуткий рык и ощеривая обе пасти, а потом бросилось на него, но парень успел сориентироваться и оттолкнул мебель в сторону твари. Та от удара отпрянула назад, но тут же запрыгнула на столик. Теперь их отделяло друг от друга расстояние одного прыжка. Ксеннокс схватил стоявший неподалеку неоновый торшер и стал ждать нападения жуткой твари.
Через мгновение существо молниеносно прыгнуло на Ксена и сбило его с ног. Несмотря на свои небольшие габариты (размером чуть больше крупной индейки), оно было достаточно массивным, чтобы повалить его на спину. Тварь улеглась на живот своей жертвы и собралась всеми своими зубами вцепиться прямо в лицо парня.
В самый последний момент Ксеннокс успел засунуть неоновый торшер в обе пасти. Он держал торшер горизонтально, пытаясь отодвинуть кровожадные челюсти подальше от своего лица. На лицо парня капали слюни и слизь, а запах из пасти чудища был словно из сотни выгребных ям. Тварь наседала с неистовой силой, и Ксенноксу явно не хватало сил, чтобы справиться с ней, и он начал потихоньку уступать. Тварь пыталась выплюнуть изо ртов торшер и вцепиться в глотку Ксену, и уже почти преуспела, как вдруг раздалась четкая и громкая команда:
– Пари-амба! Пари-гур!
Внезапно хватка существа ослабла, оно начало сдавать назад и наконец-то слезло с Ксеннокса. Вытерев слюну и слизь с лица и глаз, Ксеннокс понял, что эти слова произнес незнакомец, спускавшийся по лестнице со второго этажа. Это был солидный мужчина преклонного возраста с седыми волосами, ухоженной бородой и красивой тростью с головой дракона на рукоятке. Мужчина еще раз громко крикнул:
– Пари-беус!
Злобная тварь послушно вышла из комнаты и улеглась у ног мужчины, который к этому времени спустился по лестнице и остановился на пороге комнаты, в которой только что происходило сражение. На какое-то мгновение воцарилась полная тишина. И вдруг из глубины коридора послышался истошный вопль. С громким криком: «Сдохни, тварь!» в комнату вбежал Надрем с поднятой над головой саблей. Мужчина и Ксеннокс хором закричали:
– Стой!
Надрем занес было саблю над одной из голов твари, но резко остановился. Испугались все, кроме самого существа, которое мирно стояло на месте, облизывая своим длинным языком собственные глаза.
– Это не тварь, молодой человек, а болотный буллок! – спокойно заметил незнакомец. – А теперьпотрудитесь объясниться, что вы оба делаете в моем доме и почему без спроса взяли мою испанскую рапиру XVII века?
– А мне кажется, что это вам стоит объясниться, откуда у вас столько запрещенных вещей и эта прожорливая тварь-людоед. Я клянусь, она чуть не оттяпала мне полноги. Ксен, ты все видел, подтверди! – возмутился Над.
– Ну, во-первых, запрещенного здесь почти ничего нет, это просто очень редкие вещи, с которыми такие ребята, как вы, не встречаются в повседневной жизни. А для людей более состоятельных многие из этих вещей не в новинку. А во-вторых, я повторюсь – это не тварь, а болотный буллок! Или просто Буля, как я его называю. Он прибыл сюда прямиком с Виталики.
– Ничего себе Буля, чуть полноги мне не оторвал. Вот мы пожалуемся куда следует, и пусть там и решают, Буля это или болотная тварь, – недовольно проворчал Над.
– Примите наши извинения, ганн 1 , нам не следовало заходить в ваш дом и тем более беспокоить ваше животное. Я курьер из компании «Парадиз Карго», принес ваш заказ, вот он. А мой друг просто испугался вашего э-э-э… так сказать, питомца. Мы не хотим никаких проблем, поэтому поставьте на эйршете свой отпечаток о получении посылки, и мы, пожалуй, пойдем, – растерянно произнес Ксен, пытаясь вежливо выкрутиться из неловкой ситуации.
Надрем посмотрел на Ксеннокса и с недоуменной гримасой развел руки в стороны.
1
Уважительное обращение к мужчине, принятое на Гангелионе.
– Я так понимаю, именно вы нажали на зеленую кнопку на его клетке? – спросил мужчина и посмотрел на Надрема.
– Ну, может и я, но там не было таблички, что внутри прячется чудовище!
– Мой вам совет, дружище: постарайтесь в дальнейшем не нажимать на случайные кнопки в незнакомых домах. А вашей силой, мой юный друг, я просто восхищен! – продолжил незнакомец, глядя на Ксеннокса. – Дело в том, что шейные мышцы болотного буллока невероятно сильны. Я просто поражаюсь, как вам удалось так долго сдерживать его напор. Вы, мой друг, настоящий силач, как я погляжу.
Надрем недовольно отвернулся, но не стал перечить незнакомцу.
– Ну, хорошо, наверное, с моей стороны было невежливо не представиться. Меня зовут Генри Бейнс, и я, действительно коллекционер. Мой голографический определитель сломался пару дней назад, и я все никак его не починю. А дверь я просто забыл запереть, потому что это всегда делал за меня определитель. Вот почему я не люблю всю эту навороченную технику – она делает из нас ленивых дураков. То ли дело было на Земле, когда каждый человек принадлежал самому себе. Я не просто коллекционер-перекупщик, а еще и историк, ценитель всей этой старины. Многие из этих вещей не предназначены для продажи, а принадлежат лично мне. Но вот Булю я бы продал с удовольствием, уж больно много хлопот он доставляет мне в последнее время.
– А почему у вас такое странное имя? Ну, то есть старое, как на Земле? – спросил Ксеннокс.
– Дело в том, что мне не дали нового имени, и я сам выбрал его себе.
– Но ведь это невозможно! Всем гражданам дают новые имена, если только вы не член Магистра… – запнулся Ксен.
– Ну вот, дружище, вы и добрались до сути. Я действительно служил Великому Магистрату.
– Вы что-то путаете. Все знают, что члены Великого Магистрата назначаются с рождения и посмертно, – заметил Над.
– Ну, тогда разрешите представиться – единственный на сегодняшний день член Магистрата, лишенный своего поста. Причем, прошу заметить, по собственному желанию.
Надрем наклонился и тихонько прошептал на ухо Ксенноксу:
– Дед точно умом тронулся, или чего-то не договаривает. Не верю я ему.
Правда, шепнул он это так громко, что все было слышно и самому Генри. Но тот сделал вид, будто ничего не услышал.
Пытаясь сгладить неловкую ситуацию, Ксеннокс тут же задал Генри новый вопрос: