Возрождение
Шрифт:
— Я прогуляюсь с тобой, — сказал он, сжав в кулаке оба поводка.
Кивнув, я еще раз попрощалась с присутствующими.
— Он великолепен, — сказала я, наклоняясь, чтобы провести рукой по черно-коричневому меху Каньона. — Когда я была моложе, тоже хотела иметь немецкую овчарку.
— Если бы я мог, то взял бы себе такого.
— У меня никогда не было собаки, — вздохнув, задумчиво произнесла я. — Мой отец не имел ни времени, ни желания заботиться о животном. Но я всегда их любила.
— Ты хорошо провела время? — спросил Дэвид.
— Да. Ты отлично
Дэвид переложил поводки из одной руки в другую.
— С ним легко.
— Мне понравилась твоя семья.
— Ты им тоже понравилась.
— Ты не можешь этого знать, — поддразнила я, несильно толкнув его плечом. Осознав, что сделала, я смущенно отодвинулась.
— Ну, конечно, я знаю. Я бы никогда не пригласил тебя, если бы думал иначе.
— Хорошо, — легко согласилась я, потому что отчаянно хотела, чтобы это было правдой. То, что эта прекрасная семья могла посчитать меня хорошим человеком, почему-то значило для меня многое. Как только воспоминание о наших с Дэвидом обнаженных и переплетенных телах всплыло в памяти, я покраснела. «Хорошие люди не изменяют своим мужьям», — напомнила я себе. Я протянула руку, чтобы взять поводок. — Я должна идти.
— Спасибо, что пришла. Я очень рад.
Я подняла руку, прощаясь, а затем развернулась и ушла по тропинке.
Я тоже была рада. Чего-то подобного давно не было в моей жизни и мне этого очень не хватало. Время, проведенное с Дэвидом, каждый раз, казалось, подчеркивало то, чего я раньше не замечала. Простота. Непринужденность. А другая сторона — страсть. Сегодня я усвоила урок, что страсть между нами живет не только между простыней. Просто проявляется она по-разному. Например, это может быть желание быть рядом с ним, чтобы напитать его энергию. Когда Дэвид не со мной, я жаждала его общества. С улыбкой на губах я думала об этом по дороге домой.
Вернувшись в квартиру, я погасила улыбку на лице. Билл поднял голову, поприветствовав меня, а затем вновь вернулся к работе. Вспоминая вечер в его кабинете, я осознала, что наши отношения с Биллом не были наполнены страстью. Они были любящими и стабильными. Но Билл был не таким. Единственное, чем он был страстно увлечен — это, возможно, спорт. И даже это увлечение было по-своему пассивным.
Я видела, что страсть может сделать с отношениями. Моя мать становилась неразумной и бесчувственной, когда дело касалось моего отца. Она позволила эмоциям управлять ее жизнью и, в конечном итоге, это разрушило их брак.
Раньше я никогда не сомневалась, какой путь был правильным. Я всегда знала, что выберу стабильность и надежность. Альтернатива предполагала беспорядок, сражения, боль, неуверенность. Я старалась не представлять такую жизнь с Дэвидом, когда смотрела на Билла, расположившегося за кухонным столом. Может ли быть Дэвид верным одному человеку? Искра, проскочившая между нами, исходила от него, именно потому, что он был таким мужчиной? И это означало, что каждая испытывала те же чувства в его присутствии?
Конечно, между двумя людьми с таким внутренним накалом, как у нас, будет присутствовать хаос. Это неизбежно.
Глава 13
Гретхен в голубом коротеньком вечернем платье закружилась на месте, стоило мне позвать ее по имени.
— Я так рада видеть тебя, — сказала она, когда я вошла в двери отеля. — Мне нужно еще выпить.
— Ты не должна встречать гостей?
— Нет, это не мой клиент, — пояснила Гретхен, подхватывая меня под локоток. Она пошла внутрь быстрым шагом. — И не пытайся мне сказать, что ты не в курсе, что это проект Дэвида. Скрытная сучка.
Прикусив губу, я подумывала изобразить невинность, но знала, что Гретхен быстро меня раскусит. Мы присутствовали на пробном открытии отеля Дэвида “Ревелин”. Однажды я уже была здесь с ним. Тогда здание еще строилось и создавало лишь смутное представление о знойных экзотических пляжах с черным песком. Эта концепция сейчас была более заметна, отметила я, оглядывая интерьер. Мы ступали по мраморным полам цвета оникса, испещренным прожилками перламутрового серебра. В фойе стояли большие аквариумы с неестественно голубой водой.
Служащий, одетый с головы до пят в черное, направил нас к дверному проему, расположенному между аквариумами. Мы прошли под стеклянным потолком в душный зал. Здесь было темнее, чем в фойе. Под потолком низко висели люстры, придавшие пространству эфемерное сияние. Стулья и диванчики, обитые красным бархатом, выстроились в комнате напротив темных стен, завлекая посетителей.
— Кстати, я люблю сексуальную Лив, — прокомментировала Гретхен, приподняв брови на мой наряд, а затем махнув бармену.
Я торжествующе улыбнулась. Я опустила свои внутренние барьеры, ярко накрасив глаза и воспользовавшись глянцевым розовым блеском для губ. Мой черный без бретелек комбинезон обтягивал тело, как вторая кожа и в полной мере демонстрировал, пусть и неглубокое, но декольте.
Гретхен подала мне выпить, и мы чокнулись.
— Где Билл? — спросила она, сделав глоток.
— На выходные он отправился на север с друзьями.
— Он чертовски любит рыбалку, да?
Я рассмеялась.
— Ему нравиться уезжать из города, но, да, рыбалка ему нравится тоже.
— Думаешь, это потому что он вырос за городом? — Она проверила свой телефон. — Подожди здесь. Я должна встретить Грега у дверей.
Я подошла к аквариуму, что отделял основной зал от фойе и светился успокаивающим, голубым сиянием. Потягивая “Бельведер” с клюквой, я разглядывала лениво плавающих рыб.
Что-то в комментарии Гретхен зацепило меня. Фактически Билл вырос на небольшой ферме в часе езды от города, на которой все еще жили его родители-католики. Именно они с детства привили ему определенные понятия, благодаря которым он так тяжело работал сейчас. Выходные Билл проводил с родителями, ухаживая за фермой, а в течение недели по их настоянию брал дополнительные уроки, занимался с репетиторами и устроился на неполный рабочий день.