Возвращение 3. Часть 1

Алдышев Виктор

– Да чтоб тебя… – выругался Егор. – Дубль два.

За гереспри ринулись и лан-ирмейцы и звено истребителей "Сварога". Но последние, едва коснувшись атмосферы, сменили курс и вышли из этой гонки. Было понятно, что их отозвали на контроль орбиты, у них свои высоты работы. А в голубой дымке рисовались очертания истребителей ВКС, поднятых с наземных аэродромов.

– Костя, чего ты ждёшь? Догоняем! – Анна даже приподнялась в кресле. – Начало посмотрели, давай уж и финал не пропустим.

Багиров уверенно направил "Наглеца"

за погоней. Чтобы не мешать своим, держался в отдалении, но из виду корабли не выпускал. На общей частоте ВКС наконец прекратились бесплодные попытки выгнать лан-ирмеев и теперь переговаривались пилоты истребителей, следующих за гостями. Слов, кроме мата было мало, но сходились во мнении, что лан-ирмейцы хотят гереспри живым. Они долбали по нему, но с явным намерением повредить корабль, а не взорвать его к чертям. И он этим мастерски пользовался, отстреливался и уходил от атак. Но это всё продлится не долго, у пилота гереспри нет шансов.

Анна заметила неожиданную особенность:

– У него лан-ирмейский камуфляж.

– Наверное, поэтому и хотят живым, – усмехнулся Костя, – чтобы узнать где спёр.

Бой за прошедшие минуты переместился низко к земле. Корабли гнали уже на высоте всего двух километров от поверхности. И гереспри наконец зажали со всех сторон. Его повреждённый камуфляж сбоил, он появлялся и исчезал, оставляя осколки, искры и пламя, когда взрывались, догонявшие его снаряды. Три лан-ирмейца брали его в кольцо, и уйти уже было некуда, но внезапно… корабль снова исчез. И не появился. Истребители пронзили пространство в последней точке его нахождения, едва не столкнувшись. Разошлись в последний момент.

А Костя мгновенно понял:

– Вниз ушёл!

Пилот преследуемого корабля вырубил двигатели и провалился воздухе в свободное падение.

– Ух ты… – Багиров вдохнул и мгновения так и сидел с полной грудью.

– Что? – спросила Анна.

– Приём знакомый, – Костя наконец выдохнул.

Когда-то он сам сделал точно также.

Очертания истребителя мелькнули далеко внизу, почти у самой земли над зелёным ковром хвойного леса. Мчась вокруг планеты корабли добрались до Урала.

– Они сейчас вернутся, – заметил Третьяков.

Лан-ирмеи проскочили место падения гереспри, завернули в крутой вираж, разворачиваясь, но им помешали истребители ВКС. И гостям пришлось дать круг побольше, из-за того, что им лоб в лоб пошли машины землян.

Костя не следил за воздухом, смотрел вниз, туда, где над соснами провалился в лес истребитель гереспри. Корабль во время боя потрепали, а Багиров знал, что запуск двигателей после их резкого отключения весьма затруднителен в условиях атмосферы. Это они с Бестужевым прошли на своей шкуре, когда падали вот также. Но тогда высота была побольше.

– У него могли не запуститься двигатели, – произнёс Костя, – мог просто рухнуть.

– Что предлагаешь? – спросила Анна.

– Давай проверим, – ответил Багиров. – Гереспри-одиночка на корабле с лан-ирмейским камуфляжем стремится попасть на Землю, где ему, в общем-то, никто не будет рад. Что-то здесь не так.

Лазарева кивнула, но ещё сомневалась. Формально, они вообще не должны здесь находиться и тем более не должны ни во что влезать. Нарушители – это дело ВКС, их командующего и главкома. То, что с "Наглецом" до сих пор не вышли на связь и не спросили: какого хрена вы там забыли, – это только потому, что всем не до них и они пока никому не мешают выполнять боевые задачи. Но "Наглец" видят во всех штабах. Так что втык им гарантирован.

Анна напряжённо прикусила губу:

– Костя, издалека посмотреть – это ладно, но…

– Мы ближе всех, – Багиров, говоря это, уже направил корабль вниз, – надо выяснить зачем он здесь.

– Если жив, – подал голос Егор.

Лазарева наконец вздохнула, кивнула и уверенно произнесла:

– Вот и проверим. Да, и надо кое-что сделать.

На рабочем поле управления погасли все индикаторы сети связи. Анна вырубила антенны "Наглеца", чтобы им не могли передать приказ не лезть не в своё дело. А так – не слышали, не знаем. Да, дураки, так точно, виноваты.

Костя насмешливо хмыкнул.

– Скажем, что было повреждение, – ответила Лазарева на этот хмык.

– У нас минуты две, – заметил Паша. – Пока лан-ирмеи разворачиваются.

– Успеем, – Костя вёл машину, едва ли не задевая животом верхушки деревьев и глядя вниз.

– Ага, а вот и он, – Анна увидела первая и даже привстала с кресла.

Из-за вертикального падения, истребитель не снёс пол леса, а проломил пузом десяток деревьев и образовал круглую брешь в густом зелёном покрове. Костя опустил машину как раз через этот "колодец" на край провала в земле, из которого торчали спина и бок истребителя. Фонарь кабины наглухо затвердел, но боковой люк был открыт и человеческая фигура медленно двигалась по крылу корабля.

– Ох, ты, – Егор встал, чтобы лучше видеть. – Живой, всё-таки…

Пока "Наглец" опускался на землю, пилот гереспри выбрался из ямы и упал на колени. Он сидел, опираясь на ладони, и смотрел, как напротив него приземляется истребитель, очень похожий на его собственный.

Багиров, посадив машину, приказал экипажу взять оружие. Табельные пистолеты ПЛ-24 всегда находились на борту. Все надели набедренные кобуры и вышли.

Положение пилота не изменилось, когда четыре человека покинули корабль и направились к нему. Тяжело дыша, он опустил голову, и, глядя в землю, вцепился в неё пальцами. Сжимал так, словно не верил, что всё-таки добрался до поверхности живым.

Даже Егор, глядя на это, подавил в себе недовольство. Как бы там ни было, этот гереспри реально совершил чудо.

Конец ознакомительного фрагмента.