Возвращение Алателя
Шрифт:
– Ну, Швар похож на кого угодно, только не на деррского дурака, – заметил Хейграст. – Линга, придержи коня. На воротах пост стражников, я должен быть там первым.
Вблизи стена города оказалась неожиданно низкой. Некоторую основательность ей придавали пологие склоны каменистого холма, приподнимая на полсотни локтей над окружающим полем, но сама она вряд ли была выше четырех взрослых элбанов. Куда уж тут защититься от серьезной осады. Хотя суровые воины под стенами вовсе не походили на изнеженных бездельем стражников Эйд-Мера. Даже Хейграст одобрительно хмыкнул, увидев, как упражняются несколько нари у самой дороги на деревянных мечах. А с лица Лукуса улыбка так и вовсе не сходила.
– Что-то я не вижу белу среди воинов! – удивился Лукус. – А между тем я слышал, что в салмской армии есть целая когорта конных лучников-белу!
– Есть, – кивнул Хейграст. – Не в Глаулине, а в Шине. В Глаулине осталось еще два легиона. И пять в Шине. В случае серьезной войны в течение недели могут быть собраны несколько легионов ополчения. И те, которые поставляют западные провинции Салмии, не многим хуже постоянных. Там есть и белу лучники, и шаи с огромными копьями, которые они кладут на плечи друг другу, и нари. Не эти замечательные когорты первого легиона, которые ты видишь, а еще шесть когорт ополченцев. Поверь мне, в ополчении Салмии сражаются настоящие войны. Но оно набирается только в случае настоящей войны.
– Все говорит о том, что война будет настоящей, – вздохнул Лукус. – Смотри-ка.
Возле самых ворот толпилось не менее двух вармов мужчин, одетых в деррские костюмы, вооруженных луками и короткими мечами. Многие держали в поводу лошадей. Седой легионер с покрытым шрамами лицом, осматривал дерри одного за другим и что-то диктовал тщедушному писцу, делающему записи в потрепанной книге.
– Вот и ополчение, и кони в том числе, – задумался Хейграст. – Но едва ли они наберут среди дерри хотя бы три когорты. Дерри предпочитают смерть у своего порога. Почему-то они считают, что лучше умереть, чем покинуть лес.
– Стойте, путники! – раздался голос стражника у ворот. – Кто вы? За какой надобностью едете в Заводье? Кто может поручиться за вас?
– Я Хейграст, сын кузнеца, – крикнул нари, спрыгивая с коня. – Со мной Саш, Лукус, Дан, сын Микофана, Тиир, Линга, дочь Сливра из Утонья, Ангес, священник престола Эла. Остановиться мы намерены у торговца кожами Визрула. Мы спешим, стражник. Нам назначена встреча с королем Даргоном в доме наместника. Вот знак короля.
– Они все спешат, – проворчал седой стражник, разглядывая медальон. – До обеда еще есть время, успеете смыть с себя дорожную пыль. Эй! – заорал он в сторону молодого парня с короткой пикой, стоявшего на стене возле подъемного механизма. – Спишь? Успел записать имена путников на восковой доске?
– Успел бы, – отозвался парень. – Только места там уже больше нет. Стирать и писать заново или идти в писарскую за новой?
– Не идти, а бежать! – заорал стражник. – Отдашь писарю, пусть заносит в книгу, а сам с новой доской и сюда! Беда! Беда с этой молодежью, – обратился ветеран к Хейграсту. – Народ валом валит, а в охране оставили только стариков и эти зеленые побеги. Всех в ополчение забирают. Хорошо еще хоть писать умеет. Эй! Ушел уже? Ворота-то сначала открой! Смотрите! Этот сосунок даже и не думал спешить!
Лениво заскрипело колесо, натянулась цепь, и ворота медленно поползли вверх. Дан склонил голову и вслед за Хейграстом и Лукусом въехал в пределы города.
Сразу за стеной открылась шумная рыночная площадь. Впрочем, торговцев с нее потеснили ополченцы. Охрипшие легионеры строили их рядами, что-то долго и настойчиво объясняли, кричали, орали, и все это вместе производило впечатление потревоженного ногой лесного муравейника. Хейграст шел впереди отряда, чудом находя проход в беспорядочной толпе, при необходимости раздвигал ее плечами, и обиженные ополченцы, ловя жесткий взгляд крепкого нари, уважительно провожали его глазами. Наконец спутники выбрались на нужную улицу и принялись вместе с нею карабкаться по склонам холмов.
– Заводье – восточный угол деррских земель, – объяснил Лукус Дану. – И Волчьи Холмы начинаются уже здесь. Сам город расположен на холмах. Поэтому и стена невысокая, так как дома одноэтажные, город низкий и обширный. Чтобы огородить его полностью, высоту стены пришлось уменьшить вдвое. А по мне так лучше было бы укрепить часть города. Вон в Глаулине – город стеной не огорожен, только замок в центре.
– Это в Глаулине, – вмешался Хейграст. – Но Глаулин не стоит на окраине Волчьих Холмов. К тому же там почти всегда пять легионов салмской гвардии. А эта стена не для защиты от вражеской армии, а для спокойного сна горожан в мирное время.
– Какой странный город, – заметил Саш. – В Эйд-Мере башни, ни одна не похожа на другую, а здесь все дома на одно лицо.
– Но, тем не менее, все они из камня, – заметил Хейграст. – Город много раз горел, пока однажды наместник не запретил строить деревянные дома. Самое удивительное, что в городе дерри очень мало самих дерри. Они предпочитают жить в лесных поселках. А здесь кого только нет. Есть общины почти всех народов Эл-Айрана. Все, кому показалась нелегкой жизнь на окраине холодной степи, могут найти здесь приют. Как его нашел однажды и Визрул. К тому же половина населения города выходцы из Империи.
– Чем же так не мила Империя своим детям? – спросил Саш.
– Ее дети не милы ей, – ответил Лукус. – Если бы Салмия, как и Империя, культивировала рабство, будь уверен, она бы лишилась не меньше чем половины своей нынешней силы и славы.
– Потому и прочного мира у Салмии нет с Империей, – заметил Хейграст. – Императора устроил бы только такой мир, в котором любой беглый раб возвращался бы Салмией обратно на неминуемую расправу.
– Ну, уж этого он не дождется! – воскликнул Лукус.
– Да, – согласился Хейграст. – Но только до того момента, пока над Салмской землей развевается флаг с силуэтом бегущего оленя.
– Вот, – показал Лукус. – Дом Визрула.
Друзья остановились на узкой улочке у высоких ворот. Из-за стены, сложенной из неровных округлых камней, скрепленных серым раствором, торчала приплюснутая крыша невысокого строения. Тянуло кислым запахом и дымом.
– Кожевенник, – поморщился Дан. – Мне знаком этот запах.
– Хозяин! – закричал Хейграст, подходя к воротам и ударяя по ним висящим на цепи деревянным молотком. – Не желаешь ли принять нескольких мирных и тихих элбанов на короткий постой?