Возвращение астровитянки
Шрифт:
—Едем на место. Моя голова — не помойка, я закладываю туда только полезные и надёжные вещи. Чужую труху молоть смысла нет. Заодно подышим свежим воздухом…
Алан яростно закрутил баранку влево — они взяли последний поворот и, наконец, приехали на место происшествия.
Напарники вышли и осмотрелись.
Узкая асфальтовая дорога спускалась с холма, где стоял красивый особняк, делала здесь зигзаг среди кустарников и через несколько сот метров вливалась в шоссе, пересекающее реку.
Машина не вписалась в извилину дороги, пробила кустарник — он был
Алан вытянул шею и отследил путь машины по склону. Машину из реки уже выловили, но Алану хотелось посмотреть на место крушения.
— Симеон, давай спустимся?
— Зачем ноги ломать? — буркнул Симеон. — Машина улетела отсюда, и если есть причина аварии, то она здесь, а в реке можно найти только результаты.
— Ты что, не видел раньше аварий? Такой крутой поворот и есть причина.
— Парень ездил по этой дороге пятнадцать лет. Почему он вдруг взял и слетел с неё? Он был не пьян, и даже дождь в тот день не шёл.
Молодой полицейский сокрушённо покачал головой на такое упрямство и незаметно протёр на мундире свеженький значок академии. Был бы на месте убившегося водителя обычный смертный — дело было бы закрыто сразу как совершенно ясное. Но погибший был большим человеком. Это ему принадлежит — принадлежал! — особняк на холме. Юрист в возрасте, дорогая машина, хороший дом в престижном районе, молодая жена. Работал в мэрии, был вовлечен в конфликт с землевладельцами, поэтому друзья юриста, включая самого мэра, уверены, что дело нечисто, и потребовали от полицейских досконального разбирательства. Вот и болтаются тут два детектива, изображая бойскаутов в поисках оленьих следов, а на самом деле — имитируя расследование. Алан фыркнул, глядя на Симеона, который внимательно осматривал дорогу:
— Тут же ничего нет! Совершенно чистый обычный асфальт. Эксперты всё обшарили и ничего не нашли.
— Это-то и настораживает, — охотно откликнулся Симеон — Почему асфальт тут такой чистый? Метров двадцать в сторону — на обочине валяются листочки, окурки шалопайские, колечки от банок колы, кипарисные шишки. А в этом месте чистота, как будто в квартире.
— Наверное, помыл кто-то… — серьёзно сказал Алан, веселясь про себя.
— Отличная идея! — с интересом посмотрел на него старик-напарник. — Может, из тебя и выйдет толк.
Алан прикусил язык от неожиданности.
—Итак, принимаем твою версию — кто-то помыл дорогу от чего-то скользкого, на чём машину и занесло. Но от масла дорогу быстро не отмоешь… — бормотал Симеон.
Молодой напарник взялся за дело всерьёз. Кусок чистого асфальта они исследовали вдоль и поперек. Он ничем не отличался от другой дороги — разве только своей чистотой. Если и было какое-нибудь подозрительное вещество на асфальте, то его давно смыло в водосточное отверстие на краю шоссе и унесло в канализацию. Но Алан был уверен: масла на асфальте не было — его так просто не уберёшь. Никакой химией тоже не пахло.
Они перешли к обочинам, густо покрытым прошлогодними листьями. Симеон нашёл сухой лист с белой капелькой. Потом ещё один. Соскрёб капли в пробирку из своего саквояжа. Попросил Алана сделать несколько снимков дороги — чистой и грязной, чтобы было видно отличие.
— Думаешь, убийство? — с надеждой спросил молодой напарник.
— Думаю — да, — вздохнул Симеон. Он ещё раз оглядел склоны горы, нахмурился и посмотрел в такое же мрачное небо.
Экспертиза подтвердила вывод старика. Кто-то намазал дорогу скользкой белой глиной. Водитель не ожидал подвоха, спускался в обычном режиме. Машина слетела с обрыва, и через десять минут полицейские были на месте происшествия. Но кто-то уже успел замести следы преступления.
Симеон прочитал заключение экспертизы и вздохнул:
—Что за времена пошли, даже глиной стали убивать… Он, не обращая внимания на горящие охотничьим азартом глаза напарника, развернулся и уткнулся в какие-то новости на экране.
Алан не выдержал:
—Симеон, что дальше будем делать? Главные подозреваемые из числа многочисленных врагов убитого проверены — они чисты как ангелы. У всех алиби крепче алмаза — в начале рабочего дня они все сидели по своим офисам со своими секретаршами, чёрт их дери!
Симеон вздохнул, оглянулся и сказал:
— Ищи переносной водомёт, каким моют старые каменные стены и деревянные патио.
— Но таких водомётов слишком много! — воскликнул Алан.
— Сынок, а тебе разве не говорили в академии, что полицейская работа трудна и опасна? — язвительно фыркнул старик и отвернулся к экрану.
Алан копался с водомётами неделю, но тут пришла новость от главного эксперта управления. Он позвонил самолично и заявил:
— Мы проанализировали химический состав глины, которую вы нам принесли, и выделили водную компоненту. При спектральном анализе мы нашли в ней заметное количество хлора!
— А попроще, профессор? — поморщился Симеон. — На что указывает этот хлор?
— На устаревший способ обработки питьевой воды, который применяется только в районе старых ливерпульских доков.
— Отлично! — обрадовался Алан. — Значит, наш водомёт набирал воду в том районе, и там же его надо искать. Это упрощает дело!
— Странное орудие убийства, — добавил от себя эксперт. — Всего лишь глина.
Симеон философски сказал:
—Человек убивает мыслью. Это его главное орудие. А уж чем он оснастит своё намерение — не так важно.
— Ты зарыл свой талант мыслителя в полицейском участке! — поддел его эксперт.
— Отчего же, — возразил старик, — именно здесь мышление приносит самые конкретные результаты.
Молодой напарник ускакал в район доков, а Симеон снова уткнулся в экран.
Алан вернулся, грязно и изобретательно ругаясь: вляпался в этих трущобах в собачье дерьмо. Еле выковырял его из рубчатой подошвы ботинка.
Но молодой полицейский сразу заткнулся, когда Симеон показал в бесплатной газетке на неприметное объявление о предложении временной работы с годовым окладом в сто тысяч фунтов в год.