Возвращение Безумного Бога 4
Шрифт:
«Где я?» — пронеслось в голове. Последнее, что я помнил — это черную воронку, затягивающую меня и остальных. А теперь… это место. Я какжется, когда был здесь… и уже много раз… Оно казалось знакомым, но я не мог вспомнить, откуда.
Главное сейчас — найти остальных. Мои дочери, Громов, Лебедев, Волков… Где они все? Живы ли?
Я двинулся вперед, осторожно ступая по неровной поверхности. Каждый шаг давался с трудом — казалось, сама атмосфера этого места давила на меня, пытаясь остановить. Но я не мог сдаться. Я должен был найти их.
Время здесь, казалось, текло иначе. Я не мог сказать, сколько прошло — минуты или часы. Пейзаж почти не менялся, лишь иногда вдалеке мелькали какие-то тени, слишком быстрые, чтобы разглядеть их.
Внезапно я услышал крик. Женский голос, полный ужаса и боли. Сахаринка!
Я бросился на звук, перепрыгивая через расщелины и огибая острые скалы. Наконец, я увидел ее — моя дочь висела над пропастью, цепляясь за край скалы. Ее лицо было искажено от страха и усилий.
— Папа! — закричала она, увидев меня, — Я… соскальзываю…
Я подбежал к краю, протягивая ей руку. С огромным усилием мне удалось вытащить Сахаринку. Она дрожала, прижимаясь ко мне.
— Папа… это место… оно ужасно. Я думала, что умру.
— Все хорошо, ты в безопасности, — успокаивал я ее, гладя по голове, — Мы найдем остальных и выберемся отсюда.
Это жуткое место даже храбрую Сахаринку вывело из равновесия.
Мы двинулись дальше вместе, держась за руки. Сахаринка рассказала, что очнулась на краю пропасти, не понимая, где находится. Она пыталась отойти, но земля под ногами осыпалась, и она едва успела ухватиться за край.
Вскоре мы услышали громкий рев, от которого задрожала земля. Из-за скалы показалось чудовище — огромное, покрытое чешуей существо с множеством щупалец и горящими красными глазами. От него отчетливо разило Бездной. Оно тащило в пасти что-то… кого-то.
— Вафелька! — воскликнули мы с Сахаринкой одновременно.
Наша гигантская дочь отбивалась от монстра, но ее силы явно были на исходе. Он не мог прокусить ее хитин, но все равно знатно потрепал. Мы бросились на помощь.
Я создал в руках сгустки Бездны и метнул их в глаза чудовища. Оно взревело от боли, выпуская Вафельку из своих щупалец. Сахаринка подхватила сестру, оттаскивая ее в сторону.
Монстр, ослепленный и разъяренный, бросился на меня. Я, подрубив Синхронизацию, едва успевал уворачиваться от его атак, чувствуя, как земля дрожит под тяжестью гигантской туши. Но годы тренировок не прошли даром — я двигался быстро и точно, нанося удары по уязвимым местам.
Наконец, после долгой и изнурительной битвы, чудовище рухнуло, издав предсмертный вопль. Я тяжело дышал, чувствуя, как дрожат руки от напряжения. Моя энергия Бездны была почти на нуле…
Я подошел к огромной твари и положил на нее руки, поглощая ее запасы. Чуть-чуть восполню потерянное.
— Папа! Ты победил его! — радостно воскликнула Вафелька, подбегая ко мне, — Я думала, что мне конец…
— Все в порядке, милая, — улыбнулся я, обнимая ее… за ногу. Выше не доставал, — Главное, что вы обе целы.
Мы продолжили путь втроем, теперь более осторожно.
Прошло еще какое-то время, прежде чем мы услышали звуки борьбы. Выглянув из-за скалы, мы увидели Громова и Лебедева, сражающихся с группой странных существ — они были похожи на людей, но их тела словно состояли из теней и дыма.
Не раздумывая, мы бросились на помощь.
— Княжич! — воскликнул Громов, увидев меня, — Вы живы!
— Как видите, — усмехнулся я, отбивая атаку одного из существ, — Рад, что и вы тоже.
Вместе мы быстро расправились с нападавшими. Тени рассеялись, словно их и не было.
— Что это за место? — спросил Лебедев, тяжело дыша, — Мы очнулись здесь, окруженные этими… тварями.
— Я и сам не уверен, — признался я. У меня были догадки, но я не торопился ими делится.
Громов и Лебедев тоже не помнили, как оказались здесь. Они бродили какое-то время, пока не наткнулись на этих существ.
— А где Волков? — спросил Громов, — И ваша третья… м-м-м… дочь?
Я покачал головой.
— Пока ищем.
Мы двинулись дальше уже впятером. Я чувствовал, как с каждым шагом атмосфера становится все более гнетущей. Иногда мы слышали странные неразборчивые голоса на грани шепота, словно кто-то невидимый наблюдал за нами.
Пройдя по длинному тоннелю, мы оказались в огромной пещере, освещенной странным фосфоресцирующим светом.
— Где мы теперь? — пробормотал Лебедев.
Я не успел ответить. Из темноты вышла фигура, и я с удивлением узнал в ней Волкова. Но что-то было не так — его глаза светились неестественным красным светом, а на лице застыла странная ухмылка.
— А, вот и вы, — произнес он голосом, который казался одновременно его и чужим, — Я ждал вас.
— Волков? — нахмурился Громов, — Что с тобой?
— Если это коньюктивит, то какой-то странный, — озадаченно произнес Лебедев, глядя на глаза Волкова.
— Волков? — усмехнулся тот, — О нет, Волков уже давно мертв. Я лишь использую его тело.
Я напрягся, готовясь к бою.
— Кто ты?
Существо в теле Волкова рассмеялось.
— Я — хранитель этого места. И вы, смертные, не должны были сюда попасть. Вас вообще не должно здесь быть!
— Где Перчинка? — спросил я, чувствуя, как внутри закипает гнев, — Что ты с ней сделал?
— А, твоя дочь? — оно ухмыльнулось еще шире, — Она в безопасности. Пока что. Но если хочешь воссоединиться с ней, тебе придется пройти искупление.
— Какое еще искупление? — спросил Лебедев.
Существо взмахнуло рукой, и перед нами появился портал — огромное черное отверстие в земле, из которого исходил холод и ощущение пустоты.
— Там, внизу, находятся смертные души, — сказало оно, — Твоя дочь среди них. Если сможешь найти ее и вывести обратно — она твоя. Но учти, раз войдя туда, ты можешь никогда не вернуться.