Возвращение Безумного Бога 4
Шрифт:
— Это значит, — ответил я, глядя ему прямо в глаза, — что мы должны быть готовы. Готовы к тому, что ситуация может ухудшится в любой момент. И мое измерение теперь может стать ключом к нашему спасению.
— Император и Тайный Совет в курсе… существования подробных явлений? — спросил Громов.
Я пожал плечами.
— Понятия не имею. Если и в курсе — они явно держат это в секрете. По каким-то своим государственным соображениям.
— Каким образом мы используем это измерение против Аномалий? — поинтересовался Лебедев, до этого молча слушавший нашу беседу. Он поправил очки на носу и подался вперед, явно заинтригованный.
— Я планирую использовать его для изучения Бездны… ну то есть Аномалий, — пояснил я, — Теперь, когда оно стабилизировано и очищено от монстров, мы сможем более детально исследовать природу Бездны. Понять ее суть, найти способы противодействия. Возможно, даже обратить ее силу против нее самой.
— Звучит рискованно, — заметил Громов, покачав головой, — Играть с такими вещами — все равно что жонглировать гранатами с выдернутой чекой.
— Безусловно, риск есть, — согласился я, — Но у нас нет выбора, Виктор. Мы не можем просто сидеть сложа руки и ждать, пока Бездна поглотит наш мир. Если есть хоть малейший шанс найти способ борьбы с ней, мы должны его использовать.
Лебедев задумчиво кивнул.
— В ваших словах есть смысл, княжич. Лучше действовать на опережение, чем потом разгребать последствия.
Пока мы с Громовым и Лебедевым обсуждали дальнейшие планы, я краем глаза наблюдал за своими дочерьми. Сахаринка и Вафелька оживленно беседовали с Игорем Волковым, который выглядел уже намного лучше после пережитого в Мире Мертвых.
От его былого недоверия и презрения к мирмециям не осталось и следа. Казалось, пройдя через испытания вместе с нами, он наконец-то понял, что они — такие же люди, как и все остальные.
Вафелька, с ее непосредственностью и добродушием, что-то увлеченно рассказывала Волкову, размахивая своими огромными руками. Тот слушал ее с искренним интересом, время от времени задавая вопросы.
— А еще я умею вот так! — воскликнула Вафелька и, взяв со стола вилку, с легкостью завязала ее бантиком, словно это была проволока.
Волков изумленно покачал головой.
— Ты даже не применяла духовную силу… Такая сила в этих руках… Но ты ведь используешь ее только для добрых дел, верно?
Он общался с ней как с ребенком. Впрочем Вафелька по сути и была большим ребенком. Вафелька энергично закивала.
— Конечно! Папа говорил нам, что сила дана Одаренным для борьбы с порождениями Бездны… ну то есть с Аномалиями. Я бы никогда не стала обижать кого-то просто так.
— Твой папа — мудрый человек, — сказал Волков, бросив на меня быстрый взгляд, — Вам повезло с ним.
Сахаринка улыбнулась.
— Это точно. Он лучший папа на свете. Хотя иногда и бывает слишком строгим.
Они рассмеялись, и я почувствовал, как теплая волна нежности разливается в моей груди. Приятно было видеть, как мои дочери находят общий язык с людьми, которые еще недавно относились к ним с подозрением и страхом.
Перчинка тоже присоединилась к их разговору. Я заметил, что она вела себя с Волковым на удивление мило и дружелюбно, словно забыв о том, как он сильно ранил ее совсем недавно.
В какой-то момент Волков, вздохнув, произнес:
— Перчинка, я хотел извиниться перед тобой. За то, что напал на тебя тогда, в лесу. Прости меня.
Перчинка мягко улыбнулась и ответила:
— Я принимаю твои извинения, Игорь. Мы все совершаем ошибки. Главное — уметь признавать их и исправлять.
Волков кивнул, на его лице отразилось облегчение.
— Спасибо. Я многое переосмыслил за последнее время…
Я невольно улыбнулся, глядя на эту сцену.
Громов, проследив за моим взглядом, тоже усмехнулся.
— Кажется, наш Игорь наконец-то прозрел, — заметил он, — Лучше поздно, чем никогда.
— Да уж… — согласился я, — Иногда нужно пройти через ад, чтобы увидеть истину.
— Думаете, он действительно изменился? — спросил Лебедев, — Или это временное помутнение?
Я пожал плечами.
— Время покажет.
Я еще раз окинул взглядом всю нашу разношерстную компанию, собравшуюся за столом. Перчинка, Сахаринка, Вафелька, Громов, Лебедев, Волков… Каждый из них привнес что-то свое в общее дело. Каждый сыграл свою роль.
Громов, словно подслушав мои мысли, поднял стакан с чаем и произнес:
— За нас. За тех, кто заглянул в бездну и не дрогнул.
Все дружно подняли свои стаканы, присоединяясь к тосту. Даже Волков, еще недавно сторонившийся мирмеций, теперь чокался с ними, как с равными.
Я тоже поднял свой стакан, чувствуя прилив гордости за свою необычную команду.
— За нас, — повторил я, — И за будущее нашего мира.
После того, как мы допили чай, разговор продолжился в непринужденной атмосфере. Громов рассказывал забавные истории из своей практики борьбы с Аномалиями, Волков с интересом расспрашивал мирмеций об их жизни и способностях. Лебедев время от времени вставлял комментарии, демонстрируя свои обширные познания в самых разных областях.
— Парни, а помните тот случай с летающими рыбами в Приозерске? — смеялся Громов, откинувшись на спинку стула, — Вот уж где мы намучились! Быстрые, заразы, были…
— Ха-ха, да, было дело, — рассмеялся Лебедев, почему-то потирая плечо, — Эти острые зубы мне до сих пор по ночам снятся…
— Летающие рыбы? — удивленно переспросила Вафелька, — Разве такое бывает?
— В нашем мире, милая, бывает все что угодно, — ответил Громов, — Особенно когда Аномалии шалят. Представь себе целую стаю карпов, летающих по городу словно птицы. И каждый размером с хорошую собаку!