Возвращение блудного бумеранга
Шрифт:
— Но какой-то круг общения у нее должен был быть?
— Да. Родственники. Двое-трое подруг. Таких же одиноких, как и она сама. И…
— Ну? Говорите!
Тамара молчала. Было видно, что девушка подавлена. И не знает, как ей поступить.
— И кто еще был у вашей тети?
— Сын, — через силу выдавила Тамара.
— У вашей тети был сын?
Свекровь Тамары возмутилась:
— Ты же нам говорила, что твоя тетушка одинока!
— Не ругайте меня, мама! Я не могла сказать вам!
— Почему же?
— Это наша семейная тайна, — с надрывом произнесла Тамара. — Об этом у нас в семье не принято говорить!
— О чем?
— О Сандрике.
— Сандрик? Это и есть сын тети Изольды?
— Да.
— И что с ним не так?
— Все! — вырвалось у Тамары. — Все с ним не так!
— А если поподробней? — заинтересовался следователь.
— Он — игрок! Проматывает все деньги тети Изольды. А сколько раз к ней приходили его разгневанные кредиторы! И всегда она находила возможность расплатиться с ними. Да она почти по миру пошла из-за этого Сандрика! Он обворовывал ее, обворовывал своих родственников. Сколько позора тетя Изольда хлебнула с ним! Вам и не передать.
Наконец терпение тети Изольды лопнуло.
— Она его выгнала, — решительно произнесла Тамара. — И мы все вздохнули с облегчением. Не стало Сандрика, не стало и проблем.
— Да, это понятно. Но где сейчас сын вашей тети?
— Не знаю!
— А где работает?
— Нигде не работает, и чем он теперь живет, я не знаю. Впрочем, работать он не желал никогда. Чем промышляет, мне тоже не известно. Учиться он не захотел. Одним словом, не сын, а сплошной позор!
Тамара замолчала, вопросительно глядя на следователя. Мол, впечатлил ли вас мой рассказ? Следователя рассказ впечатлил. Он выглядел словно кот, который увидел бесхозное блюдечко со свежими сливками.
— Родной сын, — пробормотал он. — Надо же.
— Ну, не совсем он ей был родной, — поправила его Тамара.
— Как это?
— Ну, так. Не родной он, приемный.
— Что вы хотите этим сказать?
Тамара глубоко вздохнула и принялась пояснять, что она хотела сказать.
— Наша бедная тетя Изольда всегда хотела иметь мальчика, сына. А у нее даже девочка не получалась. И наконец они с мужем приняли решение усыновить чужого ребенка. Усыновили, воспитывали словно родного, а он… Он покатился по наклонной. Доводил своих приемных родителей до отчаяния. Потом дядя умер, не выдержал свалившегося на их голову позора. А тетя Изольда осталась вдвоем со своим несчастьем.
— Ненадолго, как я замечаю, — пробормотал следователь. — Теперь она тоже мертва. А ее сын… Юноша ведь был признан их законным сыном, я так понимаю?
— Все бумаги были оформлены.
— Значит, этот молодой человек остался единственным наследником вашей тети. Очень хорошо! А где я могу его найти?
Этого Тамара не знала. По ее словам, с тех пор, как тетя Изольда выгнала прохвоста из дома, он промышлял чем и где угодно. То крутил наперстки на рынке. То устраивал какие-то акционерные общества, которые прогорали с завидной регулярностью, принося доход только самим учредителям. Ну, и еще много разного, в том же духе.
— А где он жил?
Жил Сандрик на съемных квартирах. Но в последнее время прибился к какому-то мужчине, которого называл дядя Бадри. И о котором отзывался с большим уважением. Тетя Изольда такого уважения к этому человеку не испытывала. И подозревала, что это какой-то вор или вообще криминальный тип, который точно не научит Сандрика ничему хорошему.
— Квартира у вашей тети большая?
— Не очень. Три комнаты.
— А деньги?
— Кое-какие накопления у тети Изольды должны были сохраниться, несмотря на все старания Сандрика, — сказала Тамара. — Например, мне же она подарила старинное столовое серебро. И я точно знаю, дома у тети Изольды было еще много вещей в том же духе.
— Откуда?
— Дядя Амиран занимал в свое время большой пост в министерстве. И я знаю, что они с тетей Изольдой не бедствовали. Верней, не бедствовали, пока у них не появился Сандрик.
— А антикварные вещи откуда?
— Тетя Изольда любила, когда вокруг нее красивые вещи. И пока были деньги, покупала антиквариат.
Собственно говоря, скандал между Сандриком и его приемной матерью как раз и разгорелся из-за бронзовой статуэтки, которую молодой человек прихватил из дома. Он-то считал вещичку грошовой безделушкой, пропажу которой мать и не заметит. Но для тети Изольды, отлично знающей цену фигурки, это было последней каплей.
Когда Сандрик вернулся домой, он обнаружил, что ни один из его ключей не подходит к новым замкам. Какое-то время он пытался качать права. Но потом внезапно оставил тетю Изольду в покое и просто исчез.
Тетя Изольда вздохнула с облегчением. Она уже давно не испытывала иллюзий по поводу своего приемного сына. И считала, что передышка эта ненадолго. Сандрик исчез и больше не появлялся. Время от времени он звонил своей приемной матери, говорил, что у него все отлично, справлялся о ее здоровье и… и прощался, в очередной раз извинившись за свое поведение и пообещав вернуть все, на него потраченное.
— И все равно я ему не верю, — твердила тетя Изольда, избавившись от «сынули». — Мне кажется, что он замышляет что-то недоброе.
Эту же версию подтвердила и мама Тамары. После беседы с ней оказалось, что тетя Изольда на самом деле приходилась тетей именно ей. А Тамаре она была двоюродной бабушкой. Просто в семье все привыкли звать погибшую тетей Изольдой. Вот и Тамара, не задумываясь над степенью родства, также называла покойную тетей.
— А что касается Сандрика, то такого выродка еще земля не видела! — резко высказалась молодая женщина. — Сколько тетя Изольда ему хорошего сделала, а он все перечеркнул! Другой бы на руках приемную мать носил уже за одно то, что она его из детского дома взяла. А этот — нет! Выродок, он и есть выродок!
Но где живет вышеупомянутый Сандрик, она не знала.
— Уверена, нашел себе пристанище у таких же негодяев, как он сам! Рыбак рыбака видит издалека! — были ее последние слова.
Этим следователю и пришлось довольствоваться.
— Ну, что же, — произнес он. — Будем искать вашего Сандрика. Ничего, небось человек не иголка, найдется!
Вернувшись домой, подруги сразу же почувствовали, как накалилась тут атмосфера. Анька ходила хмурая и насупленная. Давид был мрачнее тучи. Между собой супруги не разговаривали. И вообще, старались подолгу в одной комнате не находиться.