Возвращение блудного бумеранга
Шрифт:
— Что ты тут унижаешься?! — сердито шипела ей в ухо Кира, выволакивая подругу из кабинета. — Пошли отсюда!
— Оставьте меня! Дайте мне умереть!
— Сейчас не время.
— Пустите! — рвалась Аня. — Я должна сказать следователю, какой Давид прекрасный человек!
— Нужно не умолять, а взять себя в руки и найти настоящего преступника! Эту бабу в черном!
— Но как? Где мы найдем эту бабу?
— Найдем! Уверена, она достаточно наследила. Если убийство твоей тети Изольды и дяди Нико тоже ее рук дело, то мы ее найдем.
— Как? Где?
— У твоей тети Изольды в окружении было не так уж много женщин, которым ее пес доверял.
Однако, прибыв ко второму следователю, который вел дела об убийстве Сандрика и стариков, подруги убедились, что были не совсем правы. Уже в приемной они обнаружили сразу трех седовласых старушек в темных платьях. Девушки сразу же подумали, что это свидетельницы по делу тети Изольды и Сандрика. И не ошиблись.
— Да, мы ближайшие подруги нашей Изольдочки! — закивали головами старушки. — Можно сказать, единственные ей родные души!
Разумеется, и тут девушкам пришлось выслушать рассказ о том, какое чудовище досталось бедной тете Изольде в сыновья. Рассказывала полная и довольно высокая пожилая женщина, производившая впечатление бывшего главного бухгалтера или какого-то другого начальства не из крупных. Может быть, заведующая складом. Или заведующая производством при столовой или ресторане.
Она очень чисто и правильно говорила по-русски, употребляя много литературных слов и выражений, которые редко услышишь в среде коренных жителей России. Что поделаешь, очень часто иностранцы, которые учат язык по книгам, разговаривают куда грамотнее и правильнее, чем современная молодежь, предпочитающая языку Пушкина и Тургенева свой собственный сленг.
Итак, девушки безропотно выслушали историю о том, каким Сандрик был чудовищем. Как он обворовывал Изольду, которой пришлось прятать от сына все ценные вещицы, раздав их на хранение родственникам и подругам. Как Сандрик, еще будучи несовершеннолетним, трижды попадал в милицию за воровство и мошенничество. И как бедная тетя Изольда продавала один раритет за другим, чтобы выкупить малолетнего негодяя и дать ему очередной шанс на исправление.
— Никогда не прощу себе! — вдруг воскликнула одна из женщин, прервав рассказчицу на полуслове. — Никогда.
— Будет тебе, Нино!
— Ты хотела как лучше!
— Хотела! — кивнула женщина. — А что получилось?
Подруг осенило. Вот она! Та самая Нино, о которой говорила мама Тамары. Женщина, которая помогла тете Изольде с усыновлением Сандрика.
Тетя Нино не стала отрицать своей причастности к этому делу.
— Да, моя вина! — воскликнула она.
И две другие старушки немедленно заголосили:
— Не виновата ты!
— Твоей вины нету.
— Нет, есть! Ведь я уговорила Изольду на этот шаг! Значит, я и виновата!
— Ты не могла знать, что получится.
Но тетя Нино была безутешна. Когда-то это была очень красивая, видная женщина. Еще и сейчас ее увядшая красота бросалась в глаза. Она не постарела и не подурнела подобно многим южным женщинам, чьи молодость и прелесть, увы, так скоротечны.
Тетю Нино время пощадило. Она словно высохла и подкоптилась от времени. Но прежние черты просматривались во всем ее облике.
— А вы в то время работали в детском доме? — спросила у нее Кира.
— В детском саду, — поправила ее тетя Нино.
— И там вы нашли Сандрика?
— Нет, с чего вы взяли?
Кира слегка смутилась.
— Ну, мы слышали… нам рассказывали… Рассказывали, что это вы помогли тете Изольде с усыновлением Сандрика.
— Я ей подала эту идею. Вот за что я себя казню! Но ребенка Изольда брала не в детском доме.
— Нет?
— Конечно нет! — пренебрежительно произнесла тетя Нино. — В детском доме нет никакой гарантии, что родители ребенка — приличные люди.
На взгляд подруг, ни один приличный человек, а тем более женщина, не отдаст свое дитя в чужие руки. Но тетя Нино, похоже, считала, что ситуации бывают разные.
— Изольда нашла девушку из очень приличной семьи, — принялась объяснять она подругам. — Случайно нашла. Верней, не случайно. Конечно, ей помог в этом высший промысел. То есть это тогда я так считала. А потом-то поняла, это были козни сатаны. Вот что это было такое!
И выплеснув свое негодование, тетя Нино продолжила уже гораздо спокойней:
— Теперь, когда Изольда и Сандрик… оба умерли, я могу поведать вам историю усыновления Сандрика. Впрочем, Изольда никогда и не делала из этого особой тайны. С шестнадцати лет Сандрик точно знал, что он не ее родной сын. Изольда думала, что это заставит парня усовеститься. Но он стал только хуже!
Тетя Нино снова разволновалась.
— Представляете, Сандрик упрекал Изольду в том, что она ему не родная мать. Так и говорил, ах, ты не моя родная мать, так чего я буду тебя слушаться? Такой негодяй! Такой негодяй! Совершенно не желал понимать, что не родному человеку за воспитание, уход и ласку нужно быть благодарным втрое больше. Но он не желал ничего понимать! Ему просто нравилось изводить бедную Изольду!
— Нино, — перебила ее подруга. — Не увлекайся. Рассказывай по существу, девочки истомились.
И тетя Нино начала снова:
— Эта семья, где Изольда взяла Сандрика, была нашими общими друзьями. Тогда я не знала, кто они такие. Но потом Изольда открыла мне эту тайну. И я вам скажу, они очень, очень приличные люди. Даже не представляю, как такое могло случиться, что та девушка — их дочь, что она оказалась беременна, да еще без мужа, да еще непонятно от кого. Но как бы там ни было, единственный человек, кому она доверилась в своей беде, была Изольда.
Тетя Изольда увезла перепуганную и растерявшуюся девушку в свой загородный дом. Устроила ее там со всеми удобствами. И помогла выносить ребенка, взяв с юной матери обещание, что та отдаст ребенка ей. Молодая мать была только рада избавиться от дитяти. Младенец был ей совсем не нужен. Если бы эту историю удалось замять, то у нее еще оставался шанс выйти замуж. Про операции по восстановлению девичьей невинности слышали уже и тогда.