Возвращение блудного сына
Шрифт:
– «А кто ему позволит это сделать?» – подыграл начальнику подчиненный.
– «Вот и займитесь этим!» – сразу оседлал тот покорного.
– «Его надо шантажировать разоблачением, как бывшего советского, или теперь русского агента, обманувшего вдобавок свою жену и тестя! Как его там? – уточнил и формально, так как прекрасно помнил, спросил Пол.
– «Дон Диего Родригес – скотопромышленник, депутат нижней палаты Национального конгресса!» – показал
– «Вот, видите?! Ведь потерять всё это дорогого стоит!? А что он увидит в России? И увидит ли? Ведь после провала с ним и разговор будет другим! Давайте, кстати, его разоблачим не как нам сданного… Воронцовым, кажется, а как проколовшегося на чём-либо, например, на похищении секретов, или ещё на чём-либо?!» – рождались новые идеи в его изощрённом еврейском мозгу.
– «Так можно и на убийстве…» – озвучил кое-что из генетической памяти сын бывшего немецкого офицера.
– «Кого же?» – больше удивился факту, чем предполагаемым персоналиям его шеф.
– «Да тут есть много иммигрантов из России, в том числе даже из Москвы! Можно покопаться!».
– «Покопайтесь, Фрэнк, покопайтесь! И докопайтесь!» – резюмировал шеф.
– «Так можно и того же Воронцова, например!».
– «А что? Вполне. Но не сейчас. И сделать это надо, подбив Воронцова на шантаж Руди, спровоцировав того на физическое устранение этого Воронцова! А для этого нам надо будет дать ему задание на шантаж. Но, повторяю, не сейчас!».
– «Так точно, шеф! Разрешите идти?» – очередной раз восторженно взглянул он на своего шефа, искренне пожалев, что тот еврей.
– «Идите!» – чуть пренебрежительно махнул рукой Пол, отвлекаясь на свои, разложенные на столе бумаги.
Майор Браун круто развернулся на каблуках, невольно щёлкнув ими при этом.
У-у-у! Фашистское отродие! – пронеслось в голове заместителя резидента – Весь в папашу! С кем приходится работать? Но служака он отменный, ведь в случае чего будет рыть… и нароет! – чуть подобрел он.
Майор Браун действительно был очень исполнительным, являясь сыном бежавшего в 1945 году в Аргентину офицера Германских ВМС «Крингсмарине» и аргентинской женщины. После окончания школы родители послали своё единственное чадо в США для поступления в университет и натурализации там.
Но Фрэнк не смог поступить, зато смог жениться на американке, постепенно натурализовавшись там. Со временем им заинтересовалось ЦРУ, обучив и взяв в свои ряды, и направив на службу, естественно, на родину в Буэнос-Айрес, где он знал все закоулки и имел множество друзей детства.
Так что майор Фрэнк Браун слов на ветер не бросал.
После ознакомления с их разговором резидент раздумывал не долго.
– «Давайте после нашей подготовки мы не будем пока докладывать наверх и ждать их распоряжений, а всё же попробуем перевербовать Руди. Если нам не удастся, то придётся
И Пол Фридман стал разрабатывать план операции «Руди».
Много позже, уже после доклада резидента из Буэнос-Айреса в Лэнгли, руководство ЦРУ решило провести комплексный анализ своего прокола, и повело расследование всех сторон жизненного цикла существования, пребывания и деятельности под их руководством на территориях США, Испании и Аргентины их агента «Руди».
И в Вашингтон был вызван резидент ЦРУ в Мадриде Блэйк Рассел.
– «Ну, что, Дэвид? Вот и настал наш час?! Я как в воду глядел!» – до своего отъезда в США обратился он к своему коллеге Дэвиду Корку.
– «А что случилось, шеф?».
– «А меня, наконец, вызывают в Вашингтон для доклада по «Руди» со всеми имеющимися у нас, и не только на него, документами и данными по этому делу» – поделился тот со своим подчинённым.
Дэвид скорчил удивлённую гримасу, но тут же выказал пристальное внимание.
– «Как хорошо, что мы своевременно подготовились к этому! Спасибо нашим коллегам из Буэнос-Айреса Вильяму Ортману и Полу Фридману! Не зря тот к нам прилетал, и мы тогда состряпали совместные документы «О наших подозрениях по поводку агента «Руди» и оформили их задним числом! Хороший получился у нас дополнительный козырь!» – обрадовал его начальник.
– «Да, я помню! Вы тогда ещё ему сказали: а интересный ход мыслей у Вас, дружище!» – несколько повеселел и Дэвид Корк.
После всех этих совещаний в Буэнос-Айресе, Мадриде и в Лэнгли под Вашингтоном ЦРУ не стало торопиться с разоблачением своего агента Руди.
Он ведь ещё продолжал работать на них, да и было непонятно, что он вообще мог путного и важного сообщать в Москву, из того, что могло бы навредить интересам США в Аргентине, за исключением деятельности его самого. Но и гнать через него дезинформацию в Москву тоже вряд ли бы получилось.
Но аналитики из Лэнгли немного просчитались, не смогли точно оценить аналитические способности и повышенную контактность своего аргентинского агента Руди. И тем временем односторонняя информация всё ещё шла в Москву. Другое дело, что эта информация пока не имела существенной ценности и стратегической важности. Но это была уже не вина Гектора. Теперь сотруднику внешней разведки России Гектору приходилось преодолевать трудности, связанные не только с предательством Воронцова, но и с более ранним предательством Запорожского. Ведь после этого удар пришёлся по прямым соратникам Гектора в Аргентине, в том числе и по его связнику. После их раскрытия и постепенной, дабы не раскрыть своего информатора, высылки из Буэнос-Айреса Гектор временно остался без связи.