Возвращение блудного сына
Шрифт:
По прибытии домой в Буэнос-Айрес, в рамках семейной беседы за поздним ужином, между тестем и зятем состоялся долгий и задушевный разговор. Но ему сначала предшествовала степенная трапеза, с соблюдением различных мелких семейных ритуалов. Разговор мужчин сначала, как водится во многих семьях, и не только аргентинских, начался с погоды и футбола. А затем коснулся политики, бизнеса и работы, танго и женщин, семьи и будущих детей. Они поверхностно прошлись по разным темам, не углубляясь в них, и глубоко не выясняя реальных воззрений друг друга. Рауль обратил внимание, что тесть умеет не только показать свою эрудицию и осведомлённость, но и внимательно выслушать его. При этом в разговоре он ловко не переходил
Последующие четыре дня, включая выходные, пошли на налаживание быта молодых, покупку различных вещей и одежды для Рауля, и в подготовке к началу его новой трудовой деятельности.
И уже в понедельник 16 июля 1991 года Рауль Хоакин Мендес приступил к работе в должности помощника депутата «доктора Диего» нижней палаты – Палаты депутатов Национального конгресса Аргентины.
Теперь у него появилось личное время, когда он мог без помех со стороны любимой, под прикрытием рабочего времени заняться своими делами разведчика. К тому же посольство и консульство СССР находились поблизости от их дома на улице Родригеса Пены, 1741.
Теперь оставалось выйти на связь с резидентом в посольстве и дать о себе знать в центр, куда он заблаговременно ещё в Мадриде сообщил свой будущий адрес и номер домашнего телефона. Недаром он там несколько раз ходил с Исабель звонить к ней домой в Буэнос-Айрес.
Но никаких весточек из Москвы всё ещё не было.
Поэтому Гектор решил пока действовать самостоятельно.
Уже в конце июля, выждав подходящий момент, он из уличного телефона-автомата позвонил в посольство СССР и передал условленную фразу, и также сообщив, что ровно через сутки ещё раз перезвонит. На следующий день в коротком разговоре с не представившимся ему сотрудником посольства Гектор получил обещание, что с ним выйдут на связь телефонным звонком к нему домой. Но дни шли, а долгожданного телефонного звонка так и не было.
Поэтому Рауль всецело погрузился в новую для себя работу. Ему приходилось готовить для дона Диего нужные тому материалы, даже тексты его выступлений, встречаться с различными людьми, и не только с избирателями, вести переговоры с некоторыми из них, а также сопровождать депутата в его деловых поездках, и не только. Постепенно круг знакомых Рауля расширялся, причём и среди высокопоставленных людей. На всех их он производил весьма благоприятное впечатление, и не только своим внешним видом, умением общаться, поддержать собеседника и выслушать его, но и своими обширными и глубокими знаниями в различных областях, своими выводами и суждениями, а также ненавязчивостью, корректностью и простотой общения.
Рауль постепенно изучал аргентинцев и их менталитет. Он понял, что все они буквально помешаны на политике, футболе и театре. И если с пониманием политики у него было всё более менее нормально, знание местного театра было только делом времени, то в футбольных знаниях ему предстояло подтянуться. На первых порах Рауля выручало знание мирового футбола вообще. И его собеседники в первое время прощали недавнему иностранцу пробелы в его знаниях аргентинского футбола. Но новоиспечённому невольному болельщику любимой тестем команды «Ривер Плейт» пришлось подтянуться со своими знаниями, прежде всего, внимательно слушая благодарных ему за это заядлых футбольных болельщиков.
Рауль также заметил, что для приветливых аргентинцев, для коих естественен
Чувствуя, что аргентинцы весьма обидчивы, Рауль учитывал это при разговорах с ними. Но его некоторые, больше по привычке, лёгкие дружеские подтрунивания над иногда раздражавшими его собеседниками, к счастью быстро сглаживалось незлопамятностью Портеньо.
В таких случаях быстрое, тут же на месте, принесение Раулем извинений собеседнику сразу компенсировали якобы нанесённую им обиду.
Рауля поначалу удивлял испанский язык многих аргентинцев. Постепенно он на практике познакомился с новыми для себя местными диалектами, жаргонами и сленгами, особенно с Буэнос-Айресским «люнфардо».
Всё больше и больше Рауль познавал визитную карточку Аргентины – её колоритную столицу, в которой наиболее полно отразились национальные традиции аргентинцев, и проживало более трети населения страны.
Не забывали молодые супруги и культурную программу, по примеру их мадридских похождений, под руководством Исабель начав методичное посещение местных театров, музеев и культурных центров.
Постоянно развивающийся Буэнос-Айрес по насыщенности культурной жизнью, сконцентрировавшейся вокруг многочисленных театров, музеев, центров культуры, художественных галерей и многообразных шоу, очень напоминал иностранцам их европейские столицы, и по праву считался одним из ведущих мировых центров культуры.
Рауль и Исабель иногда и сами растворялись в ночной жизни столицы, вместе с толпами разношёрстного, разновозрастного и модно одетого народа заполняя кафе, ресторанчики, кинотеатры и театры, по понятной причине пропуская теперь лишь одни дискотеки.
Молодожёны не забывали и спорт, занимавший важнейшее место в жизни аргентинцев. Однако из-за беременности Исабель, погрязшей теперь в своих и семейных делах, активные занятия спортом – теннис, поло и гольф, пока пришлось отложить до лучших времён, ограничившись лишь настоящей страстью аргентинцев – семейным болением за свою футбольную команду.
Так незаметно и увлекательно прошёл месяц работы Рауля в Буэнос-Айресе. Наступило 17 августа – годовщина памяти героя борьбы за независимость Аргентины генерала Хосе де Сан Мартина, погибшего в борьбе с испанскими колонизаторами. И на семейном памятном ужине семьи Родригес был подведён некоторый итог работы Рауля.
– «Рауль, я могу всем здесь сказать, да и не только здесь, что ты весьма успешно втянулся в работу! Ты уже заслужил уважение многих людей, в том числе известных в стране. Тебя стали уже многие узнавать! Ты хоть и постепенно, но даже слишком быстро становишься публичным человеком!? Так что тебе уже можно, да и пора, плотнее заняться и журналистскими делами!» – держал речь перед семейным коллективом депутат аргентинского парламента.