Возвращение Борна
Шрифт:
– Я хочу, чтобы наша следующая встреча открыла нам дорогу в великое будущее.
Спалко улыбнулся.
– Прошлое умрет, чтобы открыть нам дорогу к этому великому будущему, – ответил он, и в его глазах Зина прочитала тайный смысл сказанных им слов. Беззвучно смеясь, с сияющими от удовольствия глазами, она следом за Хасаном Арсеновым поднялась по железной лесенке в самолет.
Увидев, как за ними закрылся входной люк, Спалко направился к своему самолету, терпеливо дожидавшемуся его у края взлетного поля. Вынув сотовый телефон, он набрал номер и, когда услышал
– Борн продвигается вперед с пугающей быстротой. Я не могу больше дожидаться, пока Хан убьет его, и уже начинаю сомневаться в том, что у него изначально было такое намерение. Хан представляет собой весьма любопытное существо, он – загадка, которую я никогда не мог разгадать. Но сейчас Хан стал и вовсе непредсказуем, поэтому я вынужден сделать вывод, что он преследует какие-то собственные интересы. Если Борн сейчас погибнет, Хан спрячется под корягу, и тогда уже никто – даже я – не сможет его найти. Ничто не должно помешать тому, что должно произойти через два дня. Я понятно излагаю? Вот и хорошо. А теперь слушайте: существует единственный способ обезвредить эту парочку…
Макколл получил не только имя и адрес Аннаки Вадас (какая удача, она жила всего в четырех кварталах к северу от турецких бань!), но и ее фото в виде компьютерного файла, присоединенного к сообщению, присланному на его сотовый телефон. Поэтому он без труда узнал женщину, когда она вышла из подъезда дома 106/108 по улице Фё. Ее красота и уверенная походка произвели на него сильное впечатление. Макколл наблюдал за тем, как женщина убирает в карман мобильный телефон, открывает дверь синей «Шкоды» и садится за руль.
Не успела Аннака вставить ключ в замок зажигания, как с заднего сиденья «Шкоды» поднялся Хан и произнес:
– Мне следовало бы рассказать обо всем этом Борну.
Женщина вздрогнула, но не сделала попытки обернуться. Она прошла отличную подготовку, умела владеть собой и знала, как вести себя в подобных ситуациях. Глядя на него в зеркало заднего вида, она коротко ответила:
– Рассказать о чем? Ты ничего не знаешь.
– Я знаю достаточно много. Например, то, что именно ты вызвала полицию на квартиру Молнара. И знаю, зачем ты это сделала. Борн подобрался слишком близко к истине, не так ли? Он оказался на пороге открытия, что его подставил Спалко. Я уже говорил ему об этом, но он не верит ни одному моему слову.
– А с какой стати он должен тебе верить? Он убежден, что ты – часть глобального заговора, направленного на то, чтобы манипулировать им.
Хан перегнулся вперед, и его железные пальцы схватили запястье ее руки, которая медленно ползла по сиденью, пока она говорила.
– Не нужно этого делать. – Взяв ее сумочку, он открыл ее и достал оттуда пистолет. – Ты уже пыталась убить меня однажды. Поверь, второй такой возможности тебе не представится.
Аннака посмотрела на его отражение в зеркале. Все внутри ее бурлило.
– Ты думаешь, я лгу тебе относительно Джейсона,
Пропустив ее реплику мимо ушей, Хан сказал:
– Меня удивляет одно: как тебе удалось убедить Борна в том, что ты любила своего отца, в то время как на самом деле – отчаянно ненавидела его.
Аннака молчала. Ее дыхание замедлилось, она пыталась собраться с мыслями. Она понимала, что оказалась в крайне затруднительном положении, и главным сейчас было выпутаться из него с наименьшими потерями.
– Представляю твою радость, когда его пристрелили! – продолжал тем временем Хан. – Хотя, зная тебя, я готов допустить и такое предположение: ты страшно жалела, что не смогла угостить его пулей собственноручно.
– Если ты решил убить меня, – сухо проговорила женщина, – делай это прямо сейчас, только избавь меня от своей пустой болтовни.
Метнувшись вперед с быстротой кобры, Хан схватил ее за горло, и впервые ее лицо исказилось от страха. Именно этого он и добивался.
– Я не намерен избавлять тебя ни от чего, Аннака. От чего избавила меня ты, когда у тебя была такая возможность?
– Я не думала, что обязана нянчиться с тобой.
– Ты вообще редко думала, когда мы были вместе, – сказал он, – а если и думала, то, по крайней мере, не обо мне.
– О, я думала о тебе постоянно, – холодно улыбнулась она.
– И делилась каждой этой мыслью со Степаном Спалко. – Рука Хана, державшая женщину за горло, сжалась чуть сильнее, заставляя ее голову двигаться из стороны в сторону. – Или я не прав?
– Зачем ты спрашиваешь, если заранее знаешь ответ? – чуть охрипшим голосом проговорила она.
– Как долго он играл мною?
Аннака закрыла глаза.
– С самого начала.
От злости Хан заскрежетал зубами.
– В чем суть его игры? Что ему от меня нужно?
– А вот этого я не знаю. – Хан сжал ее горло с такой силой, что воздух перестал попадать в ее легкие, и женщина захрипела. Через пару секунд он ослабил хватку, и она свистящим шепотом сказала: – Делай со мной что хочешь, но ты все равно получишь прежний ответ. Я действительно не знаю, это правда.
– Правда! – иронически хмыкнул Хан. – Ты не узнаешь правду в лицо, даже если столкнешься с ней лоб в лоб. – Тем не менее он поверил ее словам и сморщился, осознав, насколько мало ему проку от этой женщины. – Какова твоя задача по отношению к Борну?
– Не позволить ему добраться до Степана.
Хан вспомнил свой разговор со Спалко и кивнул:
– Звучит правдоподобно.
Ложь легко срывалась с ее уст и звучала правдоподобно не только потому, что Аннака практиковалась в этом искусстве на протяжении всей своей жизни, но и потому, что до последнего телефонного разговора со Спалко это действительно было правдой. Поэтому сейчас все, что она говорила Хану, звучало убедительно, хотя на самом деле планы Спалко уже поменялись. Возможно, ей повезло в том, что Хан задал ей именно этот вопрос, но окончательно о везении можно будет говорить только после того, как ей удастся выбраться из этой передряги живой и невредимой.