Возвращение Борна
Шрифт:
– Вы рассказывали о том, что доктор Сидо вернулся домой очень возбужденным, – напомнил Борн.
– Ага, правильно. – Эшти отломила маленький кусочек кекса. – Он рассказал, что общался с Феликсом и тот сообщил ему, что в его работе, которой он был занят последние два года, произошел настоящий прорыв.
У Борна пересохло во рту. Как странно, подумалось ему, что судьба всего мира сейчас находится в руках незаметной домохозяйки, с которой он пьет кофе и угощается испеченным ею кексом.
– Рассказал ли вам муж, в чем суть этой работы?
– Конечно,
– Действительно странно, – ответил Борн. Его мозг лихорадочно работал, собирая воедино разрозненные кусочки паззла, которые накапливались на протяжении последних дней и из-за которых его жизнь уже неоднократно подвергалась опасности. Он встал со стула.
– Боюсь, мне пора идти, Эшти. Огромное вам спасибо за то, что уделили мне время, и за ваше гостеприимство. Кофе был очень вкусным, а кекс – само совершенство!
Женщина вспыхнула от удовольствия, расплылась в улыбке и проводила гостя к выходу.
– Приходите еще, Дэвид, и, надеюсь, в следующий раз вы окажетесь у нас в гостях в связи с более приятным поводом.
– Непременно, – пообещал он.
Выйдя на улицу, Борн в задумчивости остановился. Информация, полученная от Эшти Сидо, подтвердила не только его подозрения, но и самые худшие опасения. Главная и единственная причина, по которой все вокруг стремились наложить лапу на доктора Шиффера, состояла в том, что тому удалось разработать и создать переносной распылитель средств ведения биологической и химической войны. В большом городе, вроде Москвы или Нью-Йорка, применение такого устройства станет причиной тысяч смертей, причем в зоне распыления не удастся спасти никого. Чудовищный сценарий, и он воплотится в жизнь, если Борну не сумеет отыскать доктора Шиффера. Если кто-то знает о его местонахождении, то это, без сомнения, Петер Сидо, и доказательством тому – история, рассказанная его женой.
Необходимо увидеться с доктором Петером Сидо, и чем скорее, тем лучше.
– Вы понимаете, что сами нарываетесь на неприятности? – спросил Фаид аль-Сауд.
– Да, но Борис провоцирует меня. Вам не хуже меня известно, что он – еще та сволочь.
– Для начала, – невозмутимым тоном заговорил Фаид аль-Сауд, – скажу вам, что если вы и дальше собираетесь называть его по имени, то отношений вам не наладить никогда. Он будет ненавидеть вас, как кровного врага. – Аль-Сауд развел руками. – Возможно, я чего-то не понимаю, мистер Халл, но в таком случае объясните мне сами: для чего вам нужно постоянно нагнетать напряженность и еще больше усложнять задание, которое и
Двое экспертов служб безопасности осматривали автономную систему вентиляции конференц-зала, которую они уже оснастили ультракрасными сенсорами движения и тепловыми датчиками. Это была внеочередная, а не традиционная проверка, которую они ежедневно осуществляли совместно с русским.
Всего восемь часов осталось до того момента, когда сюда начнут съезжаться участники саммита, а еще через двенадцать часов главы государств соберутся вместе и встрече на высшем уровне будет дан старт. Поэтому спецы по безопасности не имели права даже на малейшую ошибку – никто из них, включая Бориса Ильича Карпова.
– То есть вы не считаете Карпова сволочью?
Фаид аль-Сауд сверился со схемой вентиляционной системы, с которой он, похоже, не расставался даже ночью.
– Честно говоря, мне не до этого. Мои мысли заняты совсем другим. – Убедившись, что соединение воздухопровода не нарушено, аль-Сауд двинулся дальше.
– Ладно, тогда поговорим об охоте.
Араб обернулся.
– Что вы имеете в виду?
– Я подумал о том, что из нас с вами могла бы получиться неплохая команда. Мы наверняка сработаемся. Когда речь идет об обеспечении безопасности, мы с вами понимаем друг друга с полуслова.
– Вы хотите сказать, что я послушно выполняю все ваши приказы?
Лицо Халла приняло обиженный вид.
– Я этого не говорил!
– А вам и не надо говорить, мистер Халл. Вас, как и почти любого американца, видно насквозь. Если вас хоть кто-то не слушается, вы либо злитесь, либо дуетесь.
Халл почувствовал, что закипает от возмущения.
– Мы не дети! – завопил он.
– Позволю себе не согласиться, – спокойно парировал Фаид аль-Сауд. – Временами вы напоминаете мне моего шестилетнего сына.
Халлу захотелось вытащить из кобуры свой «глок-31» и сунуть ствол прямо в эту арабскую рожу. Где он научился разговаривать с представителем правительства США в таком тоне? Да это же – все равно что плевать на американский флаг! Но будет ли толк от применения силы в данном случае? Нет, как ни противно это признавать, но сейчас нужно действовать по-другому.
– Так о чем мы говорили? – спросил он, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал как можно ровнее.
Фаид аль-Сауд оставался невозмутимым.
– Мы говорили о том, что вам с Карповым следует как можно быстрее уладить свои разногласия.
Халл упрямо мотнул головой:
– Ничего не выйдет, приятель, и вы знаете это не хуже меня.
К сожалению, Фаид аль-Сауд знал: это было правдой. Оба – и Халл, и Карпов – ослеплены взаимной ненавистью. Оставалось надеяться лишь на то, что эта враждебность не выйдет за определенные рамки и не превратится в широкомасштабную войну.
– Полагаю, с моей стороны будет правильным по-прежнему занимать нейтральную позицию, – сказал он. – Иначе вы попросту перегрызете друг другу глотки, и никто вас не сумеет разнять.