Шрифт:
Глава 1
— Паршивый старый городишко, не на что и рассчитывать! От тебя никогда не было большого толку, да и впредь, похоже, не будет. Провалиться мне на этом месте, если ты не похож на меня как две капли воды! — проворчал Гарри Дестри, выйдя на улицу из салуна «Глоток удачи» и облокотившись на скользкие, объеденные лошадьми перила, поддерживающие навес над крыльцом салуна.
Перед ним, петляя, будто свернувшаяся на солнце змея, тянулась главная улица Уома, исчезающая где-то далеко вдали.
Свое название городишко получил еще в незапамятные времена, когда и городом-то не был — так, просто
Однако известность Уома еще не достигла такого уровня, чтобы удовлетворить взыскательным требованиям Гарри. Он никогда не забывал об этом городке, ни на минуту, ведь ему была знакома тут каждая вывеска, всех его торговцев он знал в лицо, да и не только их. Он был накоротке со многими жителями — от адвокатов до кузнецов. И в этом не было ничего удивительного, поскольку Дестри вырос вместе с Уомом. Когда-то он шлепал босыми пятками по его пыльным улочкам, потом здесь же учился в школе. Но по мнению самого Гарри Дестри, самым ценным бриллиантом в венчающей его короне, которым он дорожил превыше всего на свете, было участие в бесчисленных уомских драках. В них он нередко рисковал жизнью и ни разу не испытал горечи поражения.
Сражался Гарри не ради выгоды и не ради славы. Нет, только ради той пьянящей радости, которую сама по себе дарит настоящая схватка. Он всегда дрался исключительно врукопашную, не унижаясь до того, чтобы отстаивать свою жизнь с ножом или револьвером, и вот теперь он вернулся домой. Для него слово «Уом» звучало как сладчайшая музыка, как имя лучшего в мире города, хотя Дестри скорее бы умер, чем признался в этом. Он был плоть от плоти его и любил его так же сильно, как низко ценил.
Окинув городок внимательным взглядом, Дестри мигом отметил новую крышу, белоснежную, с еще свежей кровельной дранкой, и придирчиво огляделся вокруг, стараясь догадаться, что за новый человек появился в Уоме. А зашагав по улице, не миновал еще и первый поворот, как нос к носу столкнулся с Честером Бентом.
— Ух ты, лопни мои глаза, кого я вижу?! — изысканно приветствовал его Дестри. — Будь я проклят, если это не коротышка Чет Бент, разряженный в пух и прах! Не иначе как в воскресную школу собрался, а, Чет? Как дела, дружище? А покажи-ка ручки, старина, — маникюр все еще держится?
Честера Бента ни один человек в здравом уме не назвал бы коротышкой. Более того, у него в запасе была еще пара дюймов, благодаря которым он мог поглядывать на Гарри сверху вниз. Да и преимущество в весе, этак в двадцать пять фунтов, придавало ему некоторую солидность. Но Бент навсегда запомнил тот проклятый день, когда много лет назад пал жертвой неукротимой ярости этого бешеного Дестри, налетевшего на него с кулаками. Гарри победа тоже далась нелегко. За обманчиво мирной внешностью унылого, добродушного тюленя Чета скрывалась недюжинная сила, а за привычной усмешкой пряталась железная воля настоящего бойца. Трижды они сходились лицом к лицу и дважды их с окровавленными кулаками растаскивали добровольные секунданты, не желавшие поражения ни одному из них. Наконец в третий раз схватились на самом краю бассейна. Дело кончилось тем, что Бент рухнул на спину и не смог подняться, а Дестри стоял над ним, пока поверженный соперник не прошептал разбитыми губами, что с него хватит. С того достопамятного сражения кулаки Дестри больше не угрожали Бенту, Гарри стал к нему обращаться с добродушным презрением.
При этом не играло никакой роли то, что Честер с каждым годом богател, стал одним из самых преуспевающих людей в городе — ему принадлежал магазин и несколько домов. Более того, намеревался купить долю в золотых приисках. Все равно в глазах Дестри он по-прежнему оставался коротышкой Четом, и все благодаря той победе возле бассейна. Но Гарри совершил непростительную ошибку. Он не понял тогда и не догадался потом, что хотя на свете есть немало такого, что большинство людей с легкостью выбрасывают из памяти, черный миг, когда мужчина или мальчишка вынужден произнести разбитыми в кровь губами постыдные слова: «Довольно, я сдаюсь!» — невозможно ни забыть, ни простить.
Увидев ковбоя, Бент с трудом заставил себя улыбнуться.
— А что это ты тут делаешь, возле обувной лавки? — начал Гарри. — Ждешь, когда тебе предложат парочку сапог, а, Чет?
— Да нет, просто жду, — хмуро ответил Бент. — Пообещал Дэнджерфилду, что возьму с собой Чарли и привезу ее в целости и сохранности. Она сейчас в магазине, примеряет туфли…
— Да что ты говоришь?! Выходит, Чарли здесь? Так я пойду с ней поздороваюсь! — объявил Дестри. — Пошли, подержишь мое пальто, старина.
Он величественно прошествовал в лавку, где вспотевший от волнения юноша продавец, пыхтя от смущения, пытался надеть кожаную бальную туфельку на ножку хорошенькой шестнадцатилетней девушки. Пышная грива ее волос была откинута назад и заплетена в длинную косу, кончик которой выгорел на солнце до такой степени, что стал почти белым.
— Эй, привет, Чарли! — окликнул ее Гарри. — Как дела, малышка? И куда, скажи на милость, подевались твои веснушки?
— Я их вывела, — весело ответила Чарли Дэнджерфилд. — А куда, скажи на милость, подевались твои шпоры?
— Оставил в «Глотке удачи», — хмыкнул Дестри. — У меня их выпросили, хотят повесить там на стену как амулет.
— Понятно, проиграл в покер, — заявила она не моргнув глазом.
— Вот всегда так! — проворчал Гарри. — Интересно, откуда ты успела узнать?
— А мне это вовсе не обязательно, — хихикнула девушка. — Достаточно на тебя взглянуть — и все ясно. Небось проиграл еще долларов шесть? Верно?
— Пять с половиной, — быстро возразил Дестри. — Кто тебе сказал?
— Господи, да я просто слышала, что ты пробыл в Серкл-Игрек шесть дней, вот и все.
— Ладно, идет. Расскажу тебе, Чарли, как было дело. Ты же знаешь, мне обычно везет, и тут карта шла — лучше не бывает, хоть прикуп не бери! Сбросил одну, а Сим Харпер — три. Поэтому я поставил на кон и старый револьвер, и все деньги, и новый шелковый платок, даже шпоры! А этот мошенник ну просто наколдовал! И когда взять с меня уже было нечего, выложил на стол четыре дамы. Все четыре ухмыльнулись мне прямо в лицо! Ну скажи, видела ты когда-нибудь в жизни, чтобы человеку так отчаянно не повезло?!