Возвращение домой.Том 2.
Шрифт:
— Четыре.
— Ага, не знал, что ты была уже такая большая. В таком случае, разумеется, у тебя сохранились воспоминания. Сам я помню себя в два года. Сижу я в коляске, и какой-то другой малыш пихает мне в рот ириску…
В этот момент Мэри, возвысив голос, объявила, что идет ставить чай, и эту идею единодушно одобрили. После ее ухода Диана опять опустилась в свое кресло, а Джудит села на край дивана, где расположился Пеко.
— Дорогая, сколько тебе пришлось перенести! Ты как будто похудела. Впрочем, так даже элегантнее.
— Конечно, в порядке.
— Лавди умирает от желания тебя увидеть и показать тебе своего сорванца Ната. Они вот-вот должны прийти… Джесс просто очаровательна! Отважное дитя! Сколько натерпелась! Бидди позвонила мне, как только получила телеграмму от Боба. Она уже говорила нам раньше, что…
Диана спохватилась, что Джесс может ее услышать, и быстро взглянула на девочку. Та сидела к ним спиной, беседуя с полковником. Диана беззвучно, одними губами прошептала: «Что Джесс погибла». Джудит кивнула.
— …И потом услышать такое. Узнать, что это не так. Ты, должно быть, чуть в обморок не упала от счастья.
— Да, это был радостный момент.
— И так жалко, милая, твоих родителей. Страшно подумать. Я хотела написать, но не успела. Бидди все мне рассказала, но пока я собиралась сесть за письмо, мы узнали, что ты уже возвращаешься. Как прошло путешествие?
— Путешествие — это громко сказано. Скорее, тест на выживание. Корабль был набит до отказа. Ели в три смены. Можете себе представить.
— Ужас! Кстати, раз речь зашла о еде… Неттлбеды передают тебе привет и надеются скоро увидеться. Они теперь отдыхают у нас все воскресенья и поехали в Камборн навестить какого-то дряхлого родственника в доме престарелых. Ну, разве не чудесно было вернуться в Дауэр-Хаус? Сад — загляденье, правда? Я дала Филлис несколько саженцев…
Сама не своя от восторга, она болтала без умолку. Джудит сидела и делала вид, что слушает, но мысли ее были далеко. Она думала о Гасе Каллендере. Подходящий ли сейчас момент для того, чтобы сказать Диане и полковнику о том, что Гас жив? Нет, решила она, не сейчас. Первым человеком, которому она все откроет, причем с глазу на глаз, будет Лавди. Она сделает это сегодня же, попозже, дождется удобного момента и…
— Где спит малышка Джесс?
— В комнате Анны. Места хватает. Анна временно переехала в комнату Филлис.
— Какие у тебя планы насчет сестры?
— Думаю, надо навестить мисс Катто и поговорить с ней: нельзя ли устроить Джесс в школу «Святой Урсулы».
— Да почему же нет, дорогая, конечно, можно! Удивительно, как все в жизни повторяется. Боже, о чем я только думаю! Я же не сказала тебе об Афине. Она ждет ребенка, второго. Срок — весной, кажется. Вот радость-то! Словами не выразить, как мы скучали, когда они уехали. Без ребенка в доме стало совершенно пусто…
Не успела она произнести эти слова, как со стороны кухни послышался пронзительный голос Натаниеля Маджа — мальчик
— Не хочу снимать!
— Надо. Они грязные.
— Нет, не грязные!
— Не нет, а да. Ты весь пол в кухне заляпал. Иди-ка сюда…
— Нет!..
— Нат!..
Раздался вопль. Как видно, Лавди схватила непослушного сыночка и силой стаскивала с него обувь.
— О Боже… — чуть слышно пробормотала Диана.
Через несколько секунд дверь распахнулась, и ее внук влетел в комнату. Его щеки горели от негодования, губы дрожали.
— Что случилось? — спросила Диана, и Нат поведал ей без обиняков.
— Мама сняла с меня сапоги! Новые, красные! А я хотел, чтобы вы посмотрели!
Диана сделала попытку успокоить ребенка.
— Мы посмотрим в другой раз, — сказала она ласково.
— Но я хочу, чтобы вы посмотрели сейчас!
Джудит поднялась с дивана, и в тот же миг в дверях появилась Лавди. Внешне она ничуть не изменилась — все та же девчонка-сорвиголова, — и никак нельзя было подумать, что она — мать этого неукротимого трехлетнего ребенка. На ней были брюки, старый пуловер и красные носки, голова по-прежнему в темных кудряшках, упругих и блестящих.
Какое-то мгновение они обе просто стояли, глядя друг на друга и улыбаясь. Потом Лавди заговорила:
— А-а, вот кто к нам пожаловал! Ну, рада тебя видеть.
Они сошлись посредине комнаты, обнялись и небрежно чмокнули друг друга — так они и раньше всегда целовались.
— Простите за небольшое опоздание, просто… Нат, перестань тыкать пальцем Пеко в глаза! Ты же знаешь, что этого делать нельзя.
Мальчик бросил на мать свирепый взгляд, его карие глаза горели такой дерзостью и неповиновением, что Джудит невольно рассмеялась.
— Похоже, нашелся-таки тебе достойный противник.
— Это просто горе, а не ребенок!
— Папа говорит, что я маленький шельмец, — сообщил Нат всем присутствующим. Тут он заметил Джесс и не мигая уставился на нее. Джесс глядела на него с интересом.
— Привет, — сказала она.
— Ты кто?
— Я Джесс.
— Что ты здесь делаешь?
— Я пришла на чай.
— Мы принесли шоколадное печенье — у мамы в сумке.
— Дашь мне попробовать? Нат подумал и сказал:
— Нет, я сам все съем.
Затем он вскарабкался на диван и начал на нем прыгать. Тут пришла Мэри — сказать, что чай на столе, — и спасла положение. Она сцапала Натаниеля прямо в полете, посреди очередного прыжка, и, не обращая внимания на его истошные вопли (хотелось надеяться, радостные), унесла мальчишку в направлении столовой.
— Только она может с ним сладить, — сказала Лавди с какой-то горькой гордостью.
— А Уолтер?
— Уолтер! Да он сам похлеще будет! Ну, мама, идем есть? Они двинулись в столовую; последним вышел полковник, задержавшийся, чтобы поставить решетку перед камином.