Возвращение Героя
Шрифт:
– Смысл в моих знаниях, если магическая система разниться от мира к миру...
– нехотя произнёс я, погладив длиннющую бороду.
В принципе, на Земле может работать любая магия, не зависимо от её системы или мира откуда она пришла. Почему так? Потому что магической системы-то здесь вообще нет и никогда не было.
– Но шанс. Каков шанс на то, что моя память останется?
– Пятьдесят на пятьдесят, - девушка развела руки в стороны.
– Или останется, или нет!
Я
– Я согласен, - через несколько минут тишину помещения разорвал мой хриплый голос, переходящий в каркающий смех.
– Ха-ха-ха, я согласен! Но перед этим... я должен попрощаться со Сном, Грин и остальными. Так будет правильно. А ещё я хочу услышать твою историю. В последний раз.
– Нет, ничего я рассказывать не буду!
– тут же отозвалась Лав, отрицательно качнув головой. Она тепло улыбнулась и крепко обняла меня, погладив длинные волосы.
– Услышишь её, когда мы снова встретимся, брат. Мы ведь обязательно встретимся. Или я тебя найду, или ты меня. И тогда уже ты расскажешь мне свою новую историю, прямо как тогда, в прошлом. Хорошо?
В этот день история героя закончилась.
Но, как известно, после окончания одной истории, всегда начинается другая.
И моя новая история началась с пугающей своим леденящим душу спокойствием тьмы, пытающейся завладеть чужой для неё душой, угодившей в Бездну неестественным образом. Но душа не сдавалась, она яростно сопротивлялась и плыла вниз, прямо к виднеющемуся вдалеке свету. И тьме осталось только одно - отпустить её в дальнейший путь.
А дальше... дальше был свет и первый обжигающий глоток воздуха.
Потому что я вернулся.
Глава 5.
Из небольшой деревянной хижины струился голубоватый свет, он дрожал и временами исчезал, чтобы в следующее мгновение вновь вспыхнуть, продолжив свою агонию.
Внутри хлипкой на вид постройки находилось двое - девушка, лежащая на кровати из нескольких меховых шкур, и старуха, с ног до головы закутанная в тёмный кожаный плащ.
Молодая девушка прерывисто дышала, проворачивая столь простое действие с заметной тяжестью. Она была бледной и вспотевшей, под прикрытыми глазами осели тёмные мешки, светлые волосы были спутаны и спадали на лицо, лишь два длинных кроличьих ушка, исходящих из головы, временами подёргивались, говоря о чудовищной боли и напряжении, что не выражается на спокойном, словно водная гладь, лице молодой зверолюдки.
Принимающая роды старуха, в свою очередь, разительно отличалась от молодой девушки. Из-под балахона виднелись алые звериные глаза, они поблескивали от сине-голубых всполохов кристалла-светильника, расположенного у входа в хижину,
Старая женщина хмурилась, проводя пассы руками над объёмным животом зверолюдки. Судя по её ощущениям, с минуты на минуту "процесс" должен начаться, но вот переживёт ли она его?
– Райя, я последний раз взываю к остаткам твоего здравого разума, - тихим шипящим голосом произнесла лекарь, взглянув в такие же алые звериные глаза девушки, - давай я уничтожу этот гнилой плод, твоя жизнь необходима племени, в отличие от жизни этого гнилого существа. Так будет больше шансов на твоё выживание. Нерождённое дитя - не плод великой любви, оно создано ненавистью и похотью.
Старуха внимательно посмотрела на бледную шею Райи, где виднелся рубец от ошейника.
– В конце концов его не примут духи, а правила ты знаешь. Если ты переживёшь чудо деторождения, но ни один из Великих Духов не изберет его, то казнь ждёт и тебя, и твою нерождённую тварь.
– Перестань...
– тихо прорычала девушка, прищурив глаза.
– Называть моего ребёнка тварью. Он ни в чём не виноват и не тебе его судить. Пусть судьями будут духи!
– Дура, - спокойно ответила старуха.
Её слова не были наполнены ненавистью или насмешкой, это была просто констатация факта. Она не верила, что духи отметят своей силой полукровку, рождённую не из любви, а из ненависти. Нет, полукровок раньше отмечали, но подобную... смесь проклятого архтерриуса и зверолюда - нет. Сама жизнь ненавидит этих ужасающих тварей, чудо, что подобный монстр вообще оставил Райю в живых.
– Началось, - целительница отвлеклась от своих мыслей и покосилась на дрогнувшие тени, что начали клубиться над Райей.
– Духи с тобой, дальше всё зависит от тебя и твоей удачи.
– Знаю, Праматерь, - серьёзно раздалось от прикусившей нижнюю губу девушки, - знаю.
Через шесть мучительных часов всё было закончено. Измождённая девушка практически не дышала, оглядывая мутным взором деревянный потолок хижины. Она подрагивала, словно уподобляясь танцующим на потолке теням.
– Мальчик... у него нет звериных глаз и чёрный мех, - мрачно раздалось от целительницы, сжимающей новорождённого.
– Он слаб. Слабее наших детей, но мальчик - они редко рождаются, хоть в этом тебе повезло. И он не плачет, знака хуже быть не может.
Новорождённого успели вытереть, он был лысым, но вот небольшие кроличьи ушки уже покрывал тонкий, практически незаметный чёрных мех. У мальчика были тёмные омуты глаз, казалось, что они поглощают свет. Дитя мутным взглядом оглядывало скрытое балахоном лицо старухи.
– Его глаза пугают, хочется выдрать их когтями.
– Праматерь, дай... дай мне взглянуть на него, - с трудом выдавила из себя Райя, потянув дрожащую руку к целительнице.
– Я всегда удивлялась твоей силе воли, граничащей с твоим безумием, - хмуро раздалось от старухи. Она передала ребёнка в дрожащие руки молодой матери.
– У тебя есть пять минут, после чего я начинаю ритуал.