Возвращение к себе
Шрифт:
— …
— У тебя три попытки.
— Наташ, слишком много народа. Давай их отправим отсюда?
— Не поняла?
— Для исполнения желания много народа…
— Заинтриговал…
— Э, вроде медовый месяц, а точнее целых четыре, позади, а они друг от друга оторваться не могут! Музыка закончилась давно! — прервала нас Любочка, — Кажется, наступило время, когда пора вспомнить умную присказку: дорогие гости, не надоели ли вам хозяева. Лида хватит с Вадимом миловаться, Димка мебель на место ставьте…
— Любочка, спасибо. Ты мудрая женщина, — неожиданно произнёс Сергей.
— Была бы мудрая,
— А чай, Серёж? Мы же гостей чаем не напоили.
— В следующий раз, Наташ. Ещё раз пригласим… потом, позже.
— Отчего же такие вдруг перемены? Даже желание могу загадать, чтобы ты его исполнил. Знаешь, я тебе благодарна, что круто изменил мою жизнь, наверное, сама я бы так и тянула с этим, боясь перемен. Спасибо и за то, что не дал наделать глупостей, выйдя замуж не за того человека, и вновь испортив жизнь и ему и себе. Надеюсь, что эти долги я отдала с лихвой?
— Что ты этим хочешь сказать?
— Ничего нового, чего бы ты сам не думал. Наш фиктивный брак несколько затянулся, ты не находишь? Ты пожертвовал многим, например, терпел неудобства, что я привнесла со своим приходом в качестве жены в твой дом. Настало время освободить тебя от моего присутствия, чтобы ты мог строить свою жизнь по своему усмотрению, а не возился с московской фифой, разгребая её конюшни.
— Так ты всё поняла? И вновь готова принести себя в жертву, чтобы отблагодарить? А мне нужна твоя жертвенность, не хочешь спросить? Или ты наперёд решила и за меня додумала? Что ж давай поговорим, раз время наступило! — недовольно, даже как-то зло произнёс Сергей, предлагая продолжить начатый мною разговор, — Только вот я никак на жертву не тяну, тебе не кажется? Ни по каким параметрам! И, думал, что ты это понимаешь, надеялся, что поменяв обстановку, научишься видеть не свои прошлые проблемы, а перспективу для себя. Хотя бы для себя! Из чего ты сделала вывод, что я женился на тебе не потому, что сам этого хотел? Разве меня можно заставить что-то делать, с чем я не согласен и чего не хочу? Ответь, ты за мной это замечала?
— Нет.
— Тогда с какого такого перепугу ты здесь целую теорию вывела? Какие-то долги приплела! С чего это наш брак фиктивный? Из-за того, что спим в разных кроватях?
— А что не так?
— Не так! Как я могу навязывать близкие отношения любимой женщине, если ей плохо, если она должна, наконец-то, о себе подумать. Быть нам вместе или нет — это твоё решение со всеми вытекающими. Я-то для себя это решил, когда отвечал на вопрос в ЗАГСе, а ты нет. Хочешь сбежать? От себя или от меня?
— Ты живёшь своей жизнью, я в неё не вписываюсь.
— Не хочешь вписываться! Мы вместе занимаемся Центром, ты, кажется, нашла дело по душе. Заметь, сама, а не потому, что от тебя этого требовали. Ты сама пытаешься со мной держать дистанцию, искусственно, а не потому что это тебе нужно. Я это замечаю, другие замечают, ты же в упор не видишь. В прошлом была боль, но нельзя же всю жизнь жить этим прошлым, нельзя не верить людям. Наташа, я не знаю почему, но ты мне боишься довериться, боишься поверить.
— Я чувствую себя лишней в твоём доме, — с вызовом бросила я, понимая, что Сергей прав, что я спряталась в ракушку и мне так удобно. Бегаю по замкнутому кругу и сама себя жалею.
— Надо
Прежде, чем уйти, Сергей притянул меня к себе и поцеловал. Братский поцелуй нерадивой младшей сестрёнке!
Устроила истерику на пустом месте, а всё из-за невинного замечания о детях. Откуда им взяться от святого духа что ли, если мы только на бумаге муж и жена. Сергей же на меня внимания не обращает!
Ужасно захотелось разреветься от жалости к себе. Опять? Стоп. Ты же хотела озвучить своё желание, но почему же не решилась? Что страшного в том, чтобы сделать самой первый шаг. Не получится, значит, не получится, но хотя бы попробовать вместо того, чтобы сопли на локоть наматывать. Боишься своих чувств к Сергею? А ведь он давно тебе не безразличен, и ты хочешь, чтобы он обращал на тебя внимание как на жену, как на женщину… Именно поэтому тебя разозлил этот братский поцелуй! И детей ты хочешь именно от него! Знал бы Серёжка, что за желания бурлят в моей голове… Наверное догадывался, если всех отправил восвояси, только ты этого не заметила, дура! Журналистка, профессионал — возомнила о себе, под носом у себя ничего не видишь!
Глава 42
Глава 42
В ожидании возвращения мужа я решила заняться делом: перемыть и убрать посуду, остатки пиршества упаковать и переместить в холодильник. Хозяйка в доме? Тогда рачительная хозяйка! Заняв руки, избавиться от мыслей не удалось, поэтому я старательно перемывала косточки самой себе, вспоминая мелкие детали, которым прежде не предавала значения. И в очередной раз убеждалась, что собственными руками сотворила то, к чему пришла. Серёжка же делал попытки построить более доверительные отношения, привлечь к занятию общим делом, опираясь на мой журналистский опыт, а в ответ на ненавязчивые варианты, что он предлагал, я фыркала, бесилась и старалась занять себя чем угодно лишь бы вне нашего дома.
Вроде всё переделала… Что-то Серёжка задерживается, а обещал через час вернуться. Хотя каждый раз так, вроде к дому идёшь, но то одно отвлечёт, то кого-то встретишь, то кто-нибудь позовёт и пятнадцать минут легко на пару часов затянуться могут. Сергей же начальник Центра, у него забот побольше моего будет.
Нет, сидеть и ждать нестерпимо, в конце концов лучше пройдусь, может по дороге встретимся.
— Наташка! — навстречу мне спешил долгожданный муж, — Ура! Всё-таки удалось. — Сергей подхватил меня и закружил, смеясь и целуя одновременно.
— Ненормальный! — от неожиданности выдохнула я, — Что случилось? — попыталась выяснить между поцелуями, которые становились всё крепче и интимнее, от братских в них была разве что осторожная нежность. Я и не заметила, как Сергей успел аккуратно поставить на землю, потому что с каким-то неистовством отдалась воле чувств, нахлынувших на меня. Так весной в половодье маленькая речушка, выйдя из берегов, может снести всё на своём пути.
Когда первая волна страсти чуть стихла, и мы отдышались, смущаясь как дети, смогли говорить, боясь посмотреть друг другу в глаза.