Возвращение к себе
Шрифт:
— Так что же случилось? Ты обещал вернуться через час, а сам застрял…
— Ты вышла меня встречать? Надеюсь, что так будет всегда.
— Ты будешь задерживаться?
— Возможно, но главное, что ты будешь ждать и встречать. Как сегодня…
— Не увиливай от ответа.
— Наташка, нашему Центру увеличили финансирование, нас включили в федеральную программу, а ещё изменили штатное расписание. Мы растём!
— Это же здорово! — обрадовалась я. Не зря Серёжка приезжал в Москву, ему всё удалось и теперь Центр будет не просто существовать, работать, а развиваться.
— Завтра поедем встречать новых специалистов! Ты со мной?
— Что за вопрос? Конечно!
— А теперь домой, а то оконфузимся при всём честном народе! — подхватывая меня на руки и целуя, шепнул мне на ухо любимый муж, направляясь к нашему гнёздышку.
— Я люблю тебя, — мои губы прошептали эти заветные слова, выдавая то, что таилось где-то в самой глубине, прежде чем я осознала, что произнесла.
— Наташа… — то ли вдох, то ли выдох обжёг мою щёку.
Я не помню, как мы добрались до дома. В голове смешались звуки, стоны, слившиеся в единый крик, крик освобождения, крик единения не только наших тел, но и душ…
— Неужели мы дожили до «медового» месяца, даже не верится. Боялся, что тебе здесь быстро наскучит, ведь одно дело приехать в командировку, а совсем другое жить здесь.
— Это такого ты обо мне мнения? Конечно, ты же назвал меня московской фифой, нахал!
— Придётся просить прощения!
— Э, дай подумать, за мной же осталась желание на сдачу! — закатив глаза, задумалась я. Мне вполне по нраву пришёлся наш опыт минутной давности, поэтому задуманное желание готово было сорваться с губ, но потянуть время было так приятно.
— Коварная искусительница! Что ты замышляешь? — хитро провоцировал меня супруг, целуя пальцы правой руки, постепенно поднимаясь выше, когда он прикоснулся кончиком языка к моим раскрывшимся навстречу губам, замышлять что-то я была уже не в силах.
— У кого-то брачная ночь, у нас же брачный день, а ночь впереди — многообещающе произнёс Сергей, когда часа через три, проголодавшись, мы добрались до холодильника. — Хорошо, что от приёма гостей что-то осталось, иначе умерли бы с голода или в пастели и нашли бы два наших тесно переплетённых трупа. Второй вариант мне больше по душе, а тебе…
Вместо слов я использовала примерно тот же приём, что недавно продемонстрировал муж и мы приступили к претворению в жизнь того варианта, что нам нравился обоим.
Разбудило нас яркое солнышко, что светило прямо в лицо. День, вечер, утро? Мы оказались как бы вне времени — существовали только мужчина и женщина, которым не было дела до всего остального мира, они создавали свой собственный.
Счастье. Разве можно найти слова, чтобы описать это состояние. Любовь. И здесь
Я словно заново родилась и вновь приобрела все утраченные в своей жизни, затёртые обстоятельствами, замусоленные ложью чувства. Казалось, что я и дышать начала полной грудью, удивляясь яркости красок, звону птичьих трелей и вдруг появившимся крыльям за спиной. Хотелось смеяться и петь, закружиться, взявшись за руки, и упасть в высокую траву, а перед глазами, чтобы синее небо, да синева Серёжкиных глаз с чёрным омутом зрачка.
— Натаха-ранняя птаха, — губы мужа щекотали шею, покрывая завитки на затылке лёгкими, дразнящими поцелуями, — Завтракаем и в дорогу. Пополнение встречать.
— Серёжка, угомонись, а то голодными поедем…
— Зато довольными!
— Сергей, — напустила я на себя строгий вид, — дорога не ближняя, а мы и так, считай, не спали…
— Нет, подремали немного. Ладно, не буду спорить, завтракать, так завтракать.
Наспех забросив что-то в свои урчащие желудки, мы начали собираться, путь-то предстоял не близкий. Я подумала, подумала и решила, что прихватить несколько бутербродов и воду лишним не будет, мало ли что…
Глава 43
Глава 43
Ехать нам предстояло на вездеходе, ну, во-первых, в тайге это не в городе, здесь не дороги, а направления, во-вторых, нам же людей надо привезти в Центр, не табун же лошадей с собой гнать, да и не каждый усидит в седле даже на очень смирной лошадке. М-да, весьма сомнительное удовольствие — поездка на вездеходе. Ощущение, что в танке и по пересечённой местности, хотя последнее соответствует действительности. Одно приятно — Серёжка рядом. Разговаривать сложно, но изредка мы обмениваемся улыбками и взглядами, которые говорят больше слов.
Красоты наблюдать из вездехода весьма проблематично, а мужа отвлекать разговорами нельзя, поэтому незаметно для себя я ухитрилась задремать. Правда, сон был каким-то тревожным, прерывистым, но это легко объяснялось весьма ощутимой тряской. Вот и местный «аэродром» — большая, относительно ровная поляна, где приземляются вертолёты.
Шум винтов приближающегося вертолёта оторвал нас с Серёжкой от созерцания дикой, не познавшей разрушительной силы вмешательства рук человека, необузданной первозданности мощи природы этого удивительного края. Рай, наверно, выглядел именно так до тех пор, пока не появилась капризная Ева, желавшая всё переиначить, окультурить, приспособив под себя!
Что-то не так… Нарастающий гул почему-то вызвал необъяснимую тревогу.
— Что он делает! Блин, он с ума сошёл? — Серёжка вскочил, вглядываясь в приближающийся по какой-то непонятной траектории вертолёт.
— Серёжа, что случилось? — беспокойство мужа нарастало и я забеспокоилась.
— Ната, уходи отсюда. Быстрее!
Вертолёт терял высоту. То задирался нос, то хвост винтокрылой машины. Было видно невооружённым глазом, что пилот пытается что-то предпринять, но аппарат не слушался. Задев верхушки деревьев, вертолёт рухнул, не дотянув до полянки совсем чуть-чуть.