Возвращение клана. Том 2
Шрифт:
— Ага… Ты например, часто Её Высочество Княжну Катерину у нас в кампусе видел? — ехидно поинтересовалась Ефимова.
— Нет, — честно ответил я красноволосой. — Раза четыре или пять за весь прошлый год. Слышал только что заселили её в какие-то отдельные шикарные хоромы… Впрочем мне ли жаловаться, я до середины сезона Уробороса сам жил в доме Кня’жины.
— А я тебе скажу, что она на самом деле примерно столько раз собственно нашу академию вообще посещала, — ухмыльнулась Нина. — Она почти сразу же перехала в самую престижную гостиницу конгломерации, сняв там вместе со своими прихлебателями целый этаж и почти весь год не вылехзала из местного казино, развлекательных клубов и синематиков.
— «Quod licet per Megalos, sed non licet per Avinamos!» —
— Ну… нет вроде, — вынужденно согласился я, задавленный непрошибаемыми аргументами.
— К тому же, экзамены, даже с её посещаемостью и практику она как я знаю сдавала честно и заняла пятое место в рейтинге первого курса академии, после ну совсем уж непрошибаемых гениев, — добила меня Нина. — Впрочем, думаю что обойти Бирюкова и Деточкину, вообще по моему — невозможно! Я даже сомневаюсь в том что они люди. Вон, твой приятель Громов, как бы силён он ни был, на спарингах с Бирюковым вылетал чуть ли не в первые же секунды!
— Хм… Не думаю, что мы с Никитой до сих пор приятели, — вяло промычал я.
— Ой! Антоша, извини меня глупую… — тут же сспохватилась Нинка, уставившись на меня жалостливой мордашкой.
— Да ладно, — отмахнулся я. — Забыли. Пойдёмте уже в эту вашу баню. Хоть раз посмотрю, что это за зверь такой!
— Ты… Москвич по рождению и никогда не был в бане? — удивлённо переспросил за моей спиной Борислав.
— В детстве с родителями, ходил конечно в мунициавльную, — пожал я плечами. — Дома то не всегда вода была. Но это скорее общественные купальни были нежели именно баня. А так, ты не поверишь, но почти три года при банях отработал, но никогда небыл во внутренних помещениях.
— И что ты там делал? — поинтересовалась Машка.
— Охранял малолетних шалав, от разнообразных отморозков, когда они ночью в наш приют возвращались, — честно ответил я. — Меня на Таганке за такого же не адеквата считали и если не боялись, то как минимум старались не лезть лишний раз. За работу, старшаки платили рафинированным сахаром, который у нас на Дне, был большой редкостью и фактически заменял деньги для пацанов с Нахаловки. В общем, было в итоге довольно-таки выгодно. А бани… ими безраздельно вдовствовала местная настоящая местная братва и шпану вроде меня туда просто напросто не пускали.
Впереди вновь звонко фыркнула Дашка.
** *
Конгломирация, оказалась этаким небольшим своеобразным посадом, или точнее даже «городком», разросшимся возле родовой башни клана Свиридовых, если я конечно не ошибся в довольно сложной тамге, периодически демонстрируемой с огромной высоты на закрепленных прямо на стенах небоскрёба широких экранах. Подобные явно не дешёвые украшения для родовых гнёзд, в центре Полиса встречались ну очень редко, однако вне его окраин, на территориях расположенных между основным массивом и стеной, были очень популярны. Что кстати, я подметил ещё когда мы в школе ездили на празднечный концерт посвященный сезону Уробороса.
У нас, на новом Бажовском небоскрёбе, так же имелась одна такая штуковина, правда насколько я знал, у нас её никогда не включали. На самом деле, я даже из интереса поинтересовался однажды у Зиновия, как вообще эта огромная штука работает. Да ещё и показывает красивое цветное изображение, при том, что право-слово, самым шиком в богатых домах при этом считаются новейшие телевизоры с маленьким чёрно-белым кинескопом который увеличивают при помощи заполненной водой стеклянной линзы!
Так вот, оказалось, что это совсем никакие не экраны, как я думал раньше, а огромные стенды, заполненные довольно маленькими по размеру камушками-световиками, которые бывший Шнуровски назвал «светоидами». На каждый из них из главного контрольного помещения, попеременно подают восемь из двенадцати стихийных типов живицы, которая при попадании в кристал, заставляет его светиться каким-то одним цветом. И если в жилых домах камни световики подпитываются стихией «эллектричества», давая ровный белый свет, то стихия «пустоты», как бы гасит кристал делая его абсолютно чёрным. Огонь — красным, дерево — зелёным, вода — синим, а воздух — голубыми. И так далее..
Так из этих точек камушков, которых просто не видно с такой высоты, попеременно меняющих цвет, специалистами, задается сложная последовательность цветных картинок. Которая бучи пущенная в определенной последовательности и создает чарующе красивые цветные движущиеся картинки.
Стоит это удовольствие — очень дорого, однако так как обычно кланам, чьи небоскрёбы вынесены за основной массив Полиса и так особо нечем похвастаться, подобная нарочитая демонстрация собственного богатства в их среде очень популярна. В самой же Москве, подобные украшательства не используются в первую очередь из-за разбития города на уровни, что убивает весь величественный эффект, ведь большинству с нижних этажей даже не видно эти самые стенды. Ну а ещё из-за того, что небоскрёбы там выстроенны довольно близко друг к другу, так что подобные штуковины будут только раздражать и без того далеко не всегда мирных соседей.
— А богатенько у них тут всё, — пробормотал я, когда мы остановились после небольшого забега, свернув с основной трассы по которой я всегда раньше ездил на боковую дорогу ведущую к Свиридовскому небоскрёбу и как оказалось к конгломерации. — Я бы сказал что под районы четвёртого уровня закос. Да и на улицах чисто…
Действительно, маленький городок, даже при учёте времени суток, был буквально заполнен народом и пестрел яркими вывесками и хорошо освещёнными фасадами двух-трёхэтажных домов. В основном же, на улицах можно было увидеть молодых людей и девушек большей частью в нашей чёрной академической форме, однако не меньше было и молодежи в незнакомых мне одеждах с довольно строгими пиджаками малинового цвета, зачастую украшенными золотым шитьём и эполетами.
— На самом деле, животноводы в Полисе у нас никогда не бедствовали, — пожала плечиками Нина, и подхватив меня под руку потащила за выдвинувшимися вперёд Дашкой и Бориславом, которые не стали дожидаться покуда я насмотрюсь по сторонам. — Мясо один из самых ходовых продуктов на внутреннем рынке. А учитывая, что конгломерация обслуживает ещё и бесконечный поток уставших от учебных будней студентов, у большинства из которых всегда водятся деньги…
— А вот малиновые пиджаки, это вообще кто? — поинтересовался я, когда мы проходили мимо громко смеющейся над чем-то группы парней, одетых в незнакомую форму, возле которых крутилось несколько девиц в одинаковых лазурных костюмчиках и забавных широкополых шляпках.
— Малиновые, это студенты «Германовки», частной и как они считают «элитной» Академии, — Ефимова махнула рукой примерно в сторону центра Москвы. — Она там расположена. Примерно на таком же расстоянии как отсюда до Тимирязевки. Те ещё кадры…
— Хм… Я честно говоря, всегда считал, что это мы вроде бы как «элитные», — пробормотал я. — Всё-таки мы из «Большой Чертвёрки» учебных учреждений. Да и разнообразные наследники кланов у нас учатся…
— У них тоже есть наследники, — покачала головой Нина. — Просто у нас в Тимирязевка считается Княжеским учреждением и большей частью финансируется из Княжеского Стола, а потому далеко не всегда может позволить себе всё самое лучшее. Германовка же… Ну… Она вроде бы как спонсируется богатыми промышленниками и банкирами из простецов и даёт смешенное, как гражданское, так и чародейское образование. Так что там очень много учится протецов. Так что если старые кланы, предпочитают традиционно отдавать детей на обучение в «Большую Четвёрку», как в старые учреждения с длинной историей, то многие из тех кто не владеет небоскрёбами и даже не входит в совет Кланов, но довольно сильно поднялся за последние два века, предпочитают выбирать Германовку.