Возвращение клана. Том 2
Шрифт:
— Водку я не пью, — ответил я. — Только качественную лёгкую бражку или медовуху. А что такое «пиво» — даже не знаю.
— Ты не знаешь что такое «пиво»? — удивился парень, уставившись на меня круглыми глазами.
— Скажу так. Я знаю, что есть нечто называемое «пивом». Дорогое слишком. Но никогда его не пробовал, — честно ответил я. — Раньше у меня на него просто денег никогда не было… А в клане у меня его не употребляют, предпочитая более традиционные напитки.
— Пять копеек — дорогое? — недоверчиво переспросил Борислав.
— За пять копеек
— Хм… Пачка рафинада же в магазине стоит около двадцати пяти копеек? — нахмурился Борислав, после чего кликнул проходящего мимо служащего и приказал принести нам две кружки со светлым пивом.
— Это если их покупать и то на третьем-четвёртом этаже, — отмахнулся я. — А на дне и втором, ьы его за такие деньги не найдешь. А «валютой», он становится только тогда, когда ты его можешь где-то продать или обменять на еду! И в лучшем месте которое я только знаю, одном из трактиров, его у меня брали всего за восемь грошей не повреждённую упаковку. Чего впрочем хватало на то, чтобы набить там же живот, пусть не объедками, но тем, что хозяева уже не могли подавать своим посетителям, и даже иногда скопить чего удавалось. Например на ношенную одёжку. Вот такая вот экономика московского Дна глазами подростка!
— Жесть…
— И не говори…
— Ну, за первый выход за стену? — произнёс Борислав не хитренький тост, когда перед нами поставили две запотевшие пузатые стеклянные кружки с янтарного цвета напитком и пышной пенной шапкой.
— Поехали, — согласился я и мы звонко цокнули друг о дружку стеклянные бока, немного расплескав пену. — Хм… на вкус ничего так… слегка горьковато, но можно привыкнуть…
— Пиво здесь качественное, они его сами варят, — кивнул мне белградец. — Но и стоит оно, не так, как та бурда за пять копеек.
Мы заверщили уже по второй, когда к нашему столику сопровождаемые улыбающейся банщицей подошли наши подруги. Не знаю какие там священные традиции проповедовал Борислав, но наши девушки к некоторому моему сожалению голышом бегать не собирались, а были аккуратно замотаны в простыни как в своеобразные платья с отрытыми плечами, в то время как длинные волосы всей троицы покоились в настоящих тюрбанах их намотанных на головы полотенц.
— Вот же бесстыжие! — буркнула Нинка, говоря то ли про нас, с интересом поглядывавших на их стройные фигурки, то ли о голых девушках в остальной части зала.
— А что ты хочешь от «Распутниц-Расмутовой», — уже привычно фыркнула почему-то красная Дашка юркнув на диванчик рядом со мной.
— Эй! — возмутилась было Ника, а когда с другой стороны от меня уселась Машка, то надула щёчки и пробурчав что-то вроде: «Ну и ладно, считайте что я обиделась!» заняла стул возле моего приятеля.
— А это вообще нормально? — прошептал я на ухо Машке, которая в этот момент взглядом профессионального вивисектора зрительно препарировала одну обнажённую девицу за другой.
— Ты про девок что ль? — так же тихо ответила мне чаровница. — Вообще-то нет. Но если хочется и вообще смелая, то в купальне как-бы допустимо.
— Они не смелые, — зло усмехнулась Дашка с другой стороны от меня и процедила. — Они бесстыдные… В Расмутовке учатся пусть талантливые, но довольно бедные девчонки, каждая из которых мечтает таким образом найти своего богатенького витязя. Они в конгломерации во многих заведениях на грани допустимого подрабатывают. А сюда в баню, попадают как спутницы того или иного Германовца, надеясь, что продемонстрировав товар «лицом», он выберет её если не как будущую супругу, то хотя бы как содержантку.
— Да шлюхи они, — перебила её Нина. — Всё у них в итоге заканчивается на одну ночь в гостиничном крыле…
— А вы я смотрю их очень не любите… — усмехнулся Борислав. — Неужели завидуе… Уй больно!
— Дурак ты Николич и не лечишься! — рыкнула на него Дарья, которая судя по всему и лягнула парня под столом. — Сколько тебя знаю, всё дурнее и дурнее с каждым годом!
— Тут другая причина, — тяжело вздохнув, пояснила Нинка. — Хотят голыми бегать, пусть бегают — плевать! Их дело! Но из за этих девок, парни из Германовки, да и многие наши, реально борзеют до такой степени, что в любой незнакомой девушке видят такую же как они, готовую раздвинуть ноги по первому свисту. И порой встречаются такие непонятливые и наглые сволочи попадаются, что никак не хотят отлипать пока по морде не дашь! А в результате всё настроение насмарку.
— Ага… — кивнула на слова подруги Дарья. — Я сюда вообще в последнее время хожу только в баню и на процедуры. И пусть кухня здесь на мой вкус отменная, в купальню даже заходить нет никакого желания.
— Согласна, процедуры здесь очень недурственны, — кивнула Машка наматывая на пальчик золотой локон выбившийся из под полотенца. — Я даже не прочь иногда сюда просто так захаживать!
— Да ладно вам, девчонки, — посмеявшись оптимистично заявил Борислав, — мы же сегодня с вами! Так что если кто будет приставть, Антоха ему быстро всё объяснит!
— Это ты так меня крайним сделал?
— Ну… я уже у нас в руке пятое колесо! — помахал перед собой кистью белградец, как будто разгоняя какой-то дым. — И вообще, из нас двоих — это ты чистый штурмовик, а я — оперативная поддержка. Кстати, я тут хотел вот что с вами обсудить. Мы пока шли сегодня, Марфа Александровна вдруг предложила мне подумать о своём пути развития не как чистого «эгоиста», а с большим уклоном в сторону «печатника». Потому как пусть я и умею не плохо драться, у Антона из-за его кланового эго это всё-равно получается куда как лучше, в то время если я сосредоточусь в первую очередь на чарах, то с моими куклами смогу обеспечить руке подавляющую дистанционную мощь!