Возвращение на Остров Мечты

Тихонов Алексей

— И вы выкрали священника…

— Да… — протянул Конлаф не без удивления. — То есть сперва мы долго старались подобраться… легальными путями, а уж затем… Его отвезли в наше потайное убежище, где тщательно допросили.

— С пытками?

— О, они почти не понадобились.

— Что за убежище?

— Я посещал его лишь однажды. Маленький домик в лесу, вдали от людей и любопытных глаз. С помощью имперского золота скромному отшельнику всюду нетрудно заполучить похожий.

— Часто доставляют туда узников?

— Только в самом крайнем случае. Допросы обычно протекают шумно, для них даже вырыли обширный подвал. Ну

и потом… после такого допроса человека ведь не отпустить восвояси, вы же понимаете?

— Куда девались тела?

— Закапывали прямо там, на поляне, солидное кладбище… выросло.

— И что же открыл несчастный священник, прежде чем лечь рядом?

— Господин Иигуир был… весьма разговорчив… перед кончиной. Исповедник, не отличавшийся могучим умом, понял немногое, зато четко уловил запах серы. Для извлечения же подробностей… наши люди основательно повозились.

Шагалан поморщился.

— Воображаю себе. Так вы проведали о нашей затее?

— В самых общих чертах. Ну, привез Иигуир с Востока мастеров для обучения гердонезских мальчишек воинскому ремеслу. И что с того? Требовались подробности. Лагерь ваш вычислили быстро, но пролезть в него никак не удавалось.

— Про карательную экспедицию не думали?

— Разумеется, однако нашлись сразу две веские причины отказаться от нее. Перво-наперво — воля Светлейшего Императора. В свое время господин Гонсет уже организовывал аналогичную тайную миссию, но отряд внезапно исчез. Император, узнав, был страшно недоволен. Наместнику в резкой форме запретили такие операции, дабы не спровоцировать досрочный конфликт с Валестой. Считывая вдобавок… э-э… прохладное отношение к нему при дворе, у господина Гонсета отсутствовала всякая возможности отстоять свою точку зрения.

— А вторая причина?

— Тот самый пропавший отряд. Мы возобновили поиски следов теперь по всей Валесте, и далеко на юге, на соляных приисках Мар-Шени, неожиданно обнаружился один из его участников. Годы рабского труда выпили соки из некогда здорового солдата, он угасал, но успел кое-что рассказать. После этого мы с господином Гонсетом окончательно убедились, какая опасность угрожает нам, какой дьявольский меч подвесил над нашими головами немощный старик Иигуир. Если несколько лет назад горстка мальчишек шутя вырезала отряд отборных, испытанных воинов… сейчас об экспедиции не шло и речи.

— А жаль, — проворчал Шагалан себе под нос. — И потешили бы нас, и осмотрительности, глядишь, научили б.

— Как бы то ни было, — продолжал Конлаф, — силы тайной службы сориентировали на ваш лагерь. Пробовались самые хитрые способы проникновения и все одинаково безрезультатно. Случайно, не почувствовали нынешней весной всплеска интереса к себе со стороны разнообразных беженцев, бродяг и полоумных?

— Нет. Такой публики вокруг всегда хватало.

— А между тем на сей раз многие из них работали на Империю, — не без гордости усмехнулся мелонг. — Впрочем, ничего не получалось, вы накрепко заперли вход, не принимая никаких чужаков. И тогда взоры обратились на тех из заговорщиков, кто регулярно сам покидал пределы лагеря.

Ударила по ушам короткая, острая тишина.

— Бойд? — Кабо даже высунул из мрака напряженное лицо.

— Да, — просто кивнул пленник. — Тинас Бойд. Ваш денежный мешок и один из отцов заговора. Большую часть времени он проводил в Амиарте или в разъездах, приблизиться к нему было легче. Только, пожалуйста, не думайте об измене! Этот Бойд, естественно, такая же алчная свинья, как и все купцы, однако товарищей он бы никогда не продал. И не проболтался бы. Прожженный торгаш, умный и осторожный, он не расслаблялся ни с деньгами, ни с вином.

— Вы неплохо его изучили, — заметил Шагалан сухо.

— Ерунда. Пара прибыльных сделок, и общайтесь с ним сколько угодно. Коммерцию свою господин Бойд вел широко. Кстати, молодые люди, очень вероятно, для нее использовались и ваши общие средства.

— Сами разберемся, сударь. Не отвлекайтесь.

— Как пожелаете. В конце концов, мы нащупали слабое место и у неподкупного Бойда — бедняге фатально не везло с женщинами, а он был до них весьма охоч. Требовалось всего-навсего подложить ему соответствующую потаскушку, лучше гердонезского происхождения.

— Хейди, — вздохнул юноша.

— Кажется, так ее и звали. Нам улыбнулась удача: Бойд мало что увлекся, а буквально воспылал любовью к этой девке. Содержал ее, баловал, одаривал сверх меры, однажды завел даже речь о женитьбе. Разумеется, об их болтовне, включая постельную, немедленно осведомляли нас.

— Много ли нового откроется в подобных разговорах?

— Вы правы, немного. Бойд редко сообщал пассии что-либо ценное, хотя, полагаю, не столько из опасливости, сколько из-за пренебрежения умственными ее способностями. И все же мы надеялись рано или поздно уловить в его словах главное — намеченный момент вторжения. Согласитесь, логично предупредить невесту о грядущих потрясениях на родине, а заодно похвастаться своей ролью в них, верно? Ориентировочные сроки господин Гонсет нам обрисовал, дальше запастись терпением… И на той неделе наконец сработало! — Разгорячившийся Конлаф заглянул-таки в глаза сидящего напротив юноши, но там стояла лишь прежняя непоколебимая стужа. — Возвратившись из поездки на север, Бойд намекнул девке на скорое начало войны. Та наутро побежала к нашему человеку.

— А зачем это Хейди? — задумчиво спросил Шагалан. — Золото? Бойд сам обеспечил бы ее на всю жизнь.

— Конечно, без угроз не обошлось. Империя умеет не только щедро платить помощникам, но и карать предателей. Во всяком случае, усердствовала девка на совесть.

— Хорошо, вы разнюхали о дне высадки. А как с местом?

— Тут… — замялся Конлаф, — несложно. Поскольку до вторжения оставались считанные дни, было решено, что его раскрученный маховик уже не успеет затормозить. Существовал определенный риск, однако на него следовало пойти. В первую же ночь девка открыла засовы, и мы… похитили купца. Вы ведь так и не узнали про это?

Шагалан медленно поднялся на ноги, его фигура нависла над варваром, вминая того в камень.

— Отправили в свой лесной домик? — жутковато тихо произнес юноша. — На пытки и смерть? Там и выжали из бедняги Бойда точное место высадки, да?

Пленник попробовал сжаться в комок, но Шагалан двумя пальцами выудил на свет бледное, перепуганное лицо.

— Как же вы, твари, обожаете мучить других. Хлебом не корми, дай подергать за чужие жилы, насладиться чужими стонами. Очевидно, таким мастерам нетрудно добыть сведения у несчастного толстяка, выворачивая суставы или орудуя раскаленным железом. Чего же вы сами-то мочите лавки, едва запахнет пытками? С другими получается приятнее?