Возвращение некроманта

Адика Олефир

— Нет, — Эллис мотнула головой, от этого движения светлые кудри рассыпались по плечам. Дорис снова принялась их собирать, заплетая в замысловатую косу.

— И правильно. Оборотни хоть и наполовину звери, но лучше наших увальней из деревни. Или у тебя кто-то был?

— Отец не пускал меня на улицу, говорил, что сам выберет жениха. Да только… — Эллис всхлипнула. — Я очень испугалась, когда староста достал мою прялку из проклятой сумки. Я думала, что моя жизнь закончилась.

Дорис молча протянула ей платок. Эллис вытерла слезы.

—

Потом я вспомнила о младших братьях, о родителях. Если лес не получит жертву в срок, они умрут от голода. И я смирилась. Пусть лучше я одна…

Дорис обняла ее, давая возможность успокоиться. Так их и застала вернувшаяся с птичьего двора Банни.

— Ну что вы, девоньки, сырость разводите! — она всплеснула руками и налила в миску воды. — Эллис, умойся. Дорис, неси венок!

Дорис метнулась к столу, на котором лежал головной убор невесты: свитый из медной проволоки обруч.

Свадьбу играли в общинной избе — длинном строении с покатой крышей. Здесь разместили уставленные едой и напитками столы. На лавках у стены сидели седые оборотни и две древние старушки с клюками. Гости моложе просто стояли, переговариваясь, или бродили по дому, ожидая прихода невесты и начала праздника. Женихов было видно сразу — взволнованные и смущенные, они топтались возле двери.

У дальней стенки стоял небольшой, застеленный богато вышитой скатертью стол. За ним сидела слепая старуха, чье лицо напоминало печеное яблоко, а нос — рыболовный крючок. Она медленно, с натугой перемешивала в кастрюле вареники. Черпак, которым она орудовала, был большой, с длинной ручкой, и, глядя, как он движется в руках старой Шейлы, Эллис покрылась холодным потом. На миг ей показалось, что ведьма варит в котле чужие души.

— Тебе холодно? — Дорис заметила, как она вздрогнула.

— Нет. Все хорошо, — на глаза навернулись слезы.

Эллис ловила на себе взгляды: любопытные, восхищенные, полные надежды, оценивающие. Сегодня все здесь собрались только ради нее. Она — главный приз, который достанется победителю жеребьевки.

Женщин было мало, они стояли возле своих мужей и выглядели довольными жизнью. Половина волчьих жен оказалась родом из ее родной деревни. Некоторые из них ободряюще кивали Эллис или успокаивающе улыбались, видя ее волнение.

Дорис и Банни усадили Эллис на почетное место. Рядом стояло еще одно кресло — для счастливчика-жениха.

Со своего места Эллис видела, как молодые парни подходят к ведьме с черпаком, и она насыпает им полные миски вареников. Есть их полагалось стоя у стенки, и женихи спешили перебрать угощение, надеясь найти вожделенный приз. Одним за другим раздавались разочарованные вздохи.

Элиис следила за ними испуганными глазами, надеясь угадать счастливчика.

— Ну, кто еще не подошел? У меня осталась одна порция! — голос у Шейлы оказался громовой, и не скажешь, что его обладательница — ссохшаяся старуха.

Словно в ответ на ее слова открылись двери избы, и вошел Берт в сопровождении тощего

старика. Незнакомец не был оборотнем, однако и за человека Эллис его никогда бы не приняла. Не бывает у людей желтых глаз с вертикальными зрачками. Даже у плечистых и бородатых оборотней глаза были человеческие.

— Берт, наконец-то, — узнала знакомые шаги Шейла. — Бери миску и иди к котлу. Сегодня твой последний шанс.

— Прости, мне некогда, — вождь нашел глазами шамана.
– Шон, сразу после обряда зайди ко мне, есть разговор.

— Через год ты будешь слишком стар, чтобы претендовать на роль жениха! Бери миску и иди сюда, негодный мальчишка! — Шейла сердито ударила черпаком по казану.

— Придется подождать пару минут, — извинился Берт перед желтоглазым.

Тот понимающе улыбнулся.

— И нечего лебезить перед ублюдком кривой Роззи! — буркнула ведьма, высыпая остатки угощения в миску Берта.

Остальные претенденты уже успели проверить свою порцию и убедиться, что вареники без сюрпризов. Теперь все, не отводя глаз, наблюдали за вождем, который быстро, лишь бы соблюсти традицию, опустошал миску. Эллис задержала дыхание, догадываясь, кому суждено стать ее мужем.

— Кха-кхм, — Берт закашлялся, и вытянул изо рта золотое колечко, на которое была намотана светлая прядь.

— Невеста выбрала жениха! — Шейла правильно расценила его удивленное молчание и в последний раз ударила черпаком по котлу. Оборотни стали садиться за стол.

— Киаран, будь моим гостем сегодня, — Берт жестом пригласил желтоглазого занять место возле себя.

— Думаю, несколько часов ожидания ничего не изменят, — кивнул тот.

Эллис робко подняла глаза на Берта. Он выглядел озабоченным, и вовсе не радостным. Поймав ее взгляд, жених ободряюще улыбнулся, и тревога в его глазах уступила место нежности.

— Соедините воедино свои сердца. Ждет вас одна жизнь на двоих, одна судьба на двоих, — к молодым подошел шаман и поставил между ними резной деревянный кубок, — так пусть же сладости на вашем пути встретится больше, чем горечи.

Берт первым пригубил из кубка и протянул его Эллис. Смесь вина и трав была приятна на вкус, хоть и слегка горчила. Эллис сделала глоток и вернула напиток Берту. Так, по очереди отпивая, они опустошили кубок.

Берт поставил его на стол и нагнулся, целуя Эллис. Смутившись под назойливыми взглядами гостей, Эллис закрыла глаза, чувствуя легкое, как крыло мотылька, касание теплых губ.

И только после этого началось празднество. Гости веселились, щедро подливая друг другу выпивку и не забывая поздравлять молодых.

Эллис украдкой наблюдала за супругом. После третьего кубка, он поднялся, отозвал в сторону шамана и желтоглазого и переговорил с ними.

— Пойдем домой, — вернувшись к столу Берт, взял ее за руку и повел за собой. Под шуточки и пожелания счастливой ночи они вышли на улицу.

Под ногами хрустел снег, воздух, казалось, звенел от мороза.