Возвращение под небеса
Шрифт:
– В ошейнике.
Кольт тяжело вздохнул. Вебер, не скрывая непонимания, коротко пожал плечами, полез в карман и достал сигарету.
– Как угораздило-то?
Кольт помолчал, подумал о чём-то, крякнул и отмахнулся.
– Пошли с дружбанами сталкерить, балбесы. Досталкерились... Я бы сам пошёл, Саш, ну ты-то знаешь, что мы с ними на ножах – чуть что война. Сейчас метропольцам туда кидаться, значит, голову в ошейник разом совать. Особенно мне.
– Вебер вздохнул, но ничего не ответил. Кольт чуть склонил голову, вглядываясь в его лицо –
– Саш, ты же вольный наёмник. И знаешь Войтко. Вы с ним в хороших отношениях...
– Были в последний раз.
– Вебер прикусил фильтр мятой сигареты, побродил взглядом по комнате.
– Ты же в курсе... Я к нему каждый раз иду, как на бомбу. Не знаю, что учудит...
– Поможешь? – снова помолчав долю минуты, спросил Кольт.
– Услуга за услугу. Я этот бартер гребаный ненавижу, Сань. И тебя бы просить не стал, но ты-то знаешь его. У тебя все шансы есть Сеньку достать. Ну, выложи им жетоны, я тебе дам. Пусть только отпустят мальчишку, у меня сестра места не находит.
Вебер думал долго. Минут пять. Думал и курил. Я боялась, дрожала, не знала, что и думать, да и мысли разбегались. «Надо помочь» звучала громче всех, но сомнения не отставали, гложили.
– Вытащу, - наконец сказал Саша.
– Чем смогу, тем помогу.
Я уставилась на Вебера. Ого! Ну, что ж. На Комсомольскую нам теперь идти, значит… Место, конечно, не самое безопасное, но вариантов нет.
Кольт, тем не менее, как только услышал согласие Вебера, казалось, загорелся. Да так, что лицо будто бы фонарем стало, так просветлело. И глаза зажглись. Дальше всё как-то быстро закончилось. Они с Вебером быстро обо всём договорились, вышли на платформу, постояли, решили обсудить подробности перед самым отправлением, после пожали друг другу руки, после чего мы с наёмником ушли.
***
– Комсомольская… - задумчиво пробормотала я.
– Сердце работорговли…
– Ничего, Машка, прорвёмся, - хмуро ответил Вебер.
– Артём Валерьевич меня хорошо знает, я его тоже знаю хорошо. Ну, или думаю, что хорошо. В любом случае, дело это быстрое – приду на станцию, жетонов отсыплю, Сеньку заберу и восвояси...
Меня так и пробил холодный ужас.
– Ты один пойдёшь?! – в отчаянии спросила я. – Ты что, Вебер?! А вдруг тебе моя помощь понадобится?... А как же… Да ну… Как же ты один пойдёшь?
Вебер хмуро усмехнулся.
– А до того я один не ходил все эти годы, что ли?
Я вдруг замолчала. А ведь я ему наверняка только обузой буду. Что я умею? Ничего. А ему ещё и за мной следить надо… Кусая губы, я растерянно мялась с ноги на ногу. Вот ситуация-то… С другой стороны, если что, я хоть как-то но помочь смогу. Да и отпустить его одного на такую авантюру… Я просто не смогу. Честно слово. Можно, конечно, просто показать ему фигу, сказать, что пойду, не остановишь… В конце концов, он мне не отец, не брат и не муж... Последнее, к моему большому сожалению…
– Вебер, я прошу тебя, возьми меня с собой, - жалобно протянула я. – Не уходи один…. Умоляю…
Наёмник устало вздохнул, поднял на меня взгляд – тяжелый, мрачный. Невесело хмыкнул, покачал головой.
– Ладно, договорились. – Как-то уж слишком быстро согласился вдруг он. – Возьму.
Я так и расцвела на месте. Губы начали растягиваться в счастливой улыбке, но я одернула себя – не время.
– Когда отправимся? – с энтузиазмом спросила я.
– Ближе к рассвету. Надо хорошенько всё обдумать, подготовиться. Я ещё к Кольту зайду: надо будет обсудить кое-что. Тебе лучше пораньше лечь поспать. Силы нам понадобятся.
Я покивала. Хорошо, хорошо. Всё, что угодно. Главное, не бросать Вебера одного на опасном пути. Если помогать, то всеми силами.
***
Вебер наклонился и едва ощутимо коснулся губами её лба. Спала Машка беспокойно, но спала. От поцелуя его не проснулась, что несказанно хорошо, а то риск был велик, а уйти вот так просто, без всякого пусть даже мимолетного прощания с ней, всё же недопустимо. Особенно, когда он вполне ощутимо чувствует вину за вот такой вот свой уход на миссию «втихушку».
Ну, не мог он рисковать её жизнью, не мог ни за какие там. А как ей объяснить, что не мог? Не понимает же. Просится и всё тут. И будет ведь проситься.
С одной стороны, её волнение понятно. Но с другой… Он бы и хотел её с собой взять, но ставить на кон её безопасность – никогда. Вебер прикрыл глаза, глядя на Машку. Она спала, подложив руку под голову, тихое дыхание вырывалось из приоткрытых губ, колыхало прядку темных волос. Девчонка и так была бледной, но сейчас казалась бледнее обычного. И в эти минуты она отчего-то выглядела моложе своего, будто бы ей было и вовсе лет семнадцать.
Господи, и о чём думал? Вебер покачал головой. Как можно было так неосторожно влюбиться?...
Саша с горечью поджал губы, тихонько подхватил рюкзак и снова посмотрел на Машку. Сердце сжалось. От тоскливой печали и от слишком терпких, так некстати пришедших чувств. Кто бы мог подумать? Пять дней знакомства – и вот результат. Никто бы сейчас и не поверил, что ему, Веберу, ныне тридцать семь, а не шестнадцать.
Наёмник покачал головой, перевёл взгляд на белеющий на его спальнике прямоугольник листа с запиской и на сопящих у его лежанки Рекса и Декстера. Те были недовольными – ещё бы. Оставил охранять девчонку, а сам ушёл. Ну, ничего, потерпят. Машку одну он не оставит, а сам и так дойдёт, чай не десять лет.
Вебер вышел из комнаты. С Толстым Тарасом он уже за комнату расплатился, ещё одни сутки помещение за ним с Машкой. Завтра утром он должен вернуться, и они продолжат поиски Соболева.
Вебер вздохнул. Достал сигарету, прижал фильтр пальцем и прикусил.
«Машка, Машка… Была бы моя воля, увёз бы тебя куда подальше и жили бы худа не видели. Да вот на кой я тебе такой, под сорок? У тебя вся жизнь впереди… Тьфу ты. – Вебер мрачно сощурился.
– Да и не посмотрела бы она на меня никогда. Сдался я ей».