Возвращение Шерлока Холмса. Долина Ужаса (сборник)
Шрифт:
– Сюда! Сюда! Они на аллее для игры в кегли, – вскричал незнакомец и стал продираться через кусты. – Трусливые собаки! За мной, господа! Поздно, слишком поздно! Боже мой, мы опоздали…
Неожиданно мы выскочили на красивую зеленую поляну, окруженную древними деревьями. В дальнем конце в тени могучего дуба мы увидели удивительную компанию. Девушка, наша клиентка, едва стояла на ногах и готова была вот-вот лишиться чувств, рот ее был завязан платком. Напротив нее, широко расставив ноги в крагах, упершись левой рукой в бок, стоял рыжеусый молодой человек с бульдожьим лицом. В правой руке его поигрывал стек {37} , и весь вид этого молодца выражал наглое самодовольство. Между ними стоял пожилой
37
…стек… – Тонкая палочка с ременной петлей на конце, применяемая как хлыст при верховой езде. Англ. stick, буквально – палка.
38
…стихарь. – Длинное платье с широкими рукавами, обычно парчовое, церковное облачение дьяконов и дьячков, нижнее облачение священников и архиереев. От ср. – греч. stich'arion.
– Их поженили! – вырвалось у меня.
Наш проводник, издав отчаянный крик, бросился через поляну, мы с Холмсом – за ним. Пока мы приближались, леди пошатнулась и оперлась спиной о ствол дерева. Вильямсон, бывший священник, деланно вежливо поклонился нам, а Вудли бешено захохотал.
– Можешь снять бороду, Боб, – выкрикнул он. – Все равно я тебя узнал. Ты пришел со своими друзьями как раз вовремя. Разрешите представить вам миссис Вудли.
Наш проводник сорвал и швырнул на землю фальшивую черную бороду обнажив вытянутое бледное, гладко выбритое лицо. После этого поднял револьвер и наставил его на Вудли, который медленно приближался, похлопывая себя по голени стеком.
– Да, – горячо заговорил он, – я – Боб Каррутерс, и я защищу честь этой женщины, если за это мне даже придется пойти на виселицу. Я тебя предупреждал, что я сделаю, если ты хоть пальцем ее тронешь, и, клянусь Богом, слово свое сдержу.
– Ты опоздал. Теперь она моя жена.
– Нет, она – твоя вдова.
Револьвер с грохотом дернулся, и жилет на груди Вудли разорвало черным пятном, из которого полетели брызги крови. Усача крутануло, он вскрикнул и полетел на землю. Красное лицо его вдруг покрылось белыми пятнами. Священник, все еще облаченный в стихарь, разразился такими страшными ругательствами, которых я никогда и не слышал. Он выхватил из кармана свой револьвер, но, прежде чем успел его поднять, на него уже смотрело дуло револьвера Холмса.
– Спокойно! – холодно процедил мой друг. – Бросьте оружие! Ватсон, поднимите. Приставьте к его голове. Вот так, спасибо. Вы, Каррутерс, отдайте мне свой револьвер. Стрелять мы больше не будем. Ну же, отдайте!
– А вы кто такой?
– Меня зовут Шерлок Холмс.
– Шерлок Холмс?
– Вижу, вы обо мне слышали. Пока не появится полиция, я буду действовать от ее имени. Эй, вы! – крикнул он боязливо выглянувшему из-за кустов конюху. – Идите сюда. Возьмите эту записку и как можно скорее скачите в Фарнем. – Он нацарапал несколько слов в записной книжке, вырвал листок и вручил его с трудом держащемуся на ногах молодому человеку. – Отдадите ее начальнику полицейского отделения. До его появления я вас всех задерживаю.
Уверенный и властный голос Холмса заставил всех участников трагического происшествия подчиниться. Вильямсону и Каррутерсу было приказано нести раненого Вудли в дом. Я повел трясущуюся от страха девушку. Раненого положили на кровать в спальне. По просьбе Холмса я его осмотрел, после чего вернулся в столовую, стены которой были увешаны старинными гобеленами. Холмс сидел перед двумя арестованными.
– Будет жить, – доложил я.
– Что? – Каррутерс вскочил
– Об этом не беспокойтесь, – сказал Холмс. – Она не может быть его женой по двум причинам. Во-первых, у нас есть основания полагать, что мистер Уильямсон не имеет права проводить церемонию бракосочетания.
– Я – священник! – вскричал старый негодяй.
– Лишенный сана.
– Тот, кто принял сан однажды, остается священником навсегда.
– Сомневаюсь. А разрешение на заключение брака?
– Есть у нас разрешение, не сомневайтесь. В кармане у меня лежит.
– Значит, вы получили его нечестным путем. Но в любом случае брак, заключенный без добровольного согласия сторон, не считается действительным. Напротив, это очень серьезное уголовное преступление. Скоро вы в этом убедитесь. Ближайшие лет десять вы сможете посвятить изучению этого вопроса. Что касается вас, Каррутерс… Лучше было вам не доставать оружие из кармана.
– Я сам так начинаю думать, мистер Холмс. Но когда я вспоминаю, как хотел уберечь эту девушку, защитить… Ведь я люблю ее, мистер Холмс. Впервые в жизни я узнал, что такое настоящая любовь! Я просто потерял рассудок, когда подумал, что она оказалась во власти самого отъявленного негодяя и подлеца во всей Южной Африке, одно имя которого наводит ужас от Кимберли {39} до Йоганнесбурга. Мистер Холмс, вы не поверите, но с тех пор, как эта девушка начала у меня работать, я ни разу не позволил ей одной проехать мимо дома, где устроили себе логово эти злодеи, я преследовал ее на велосипеде, чтобы видеть, что с ней ничего не случилось. Но я все время держался на расстоянии, да еще и бороду наклеил, чтобы она не узнала меня. Она ведь такая открытая, веселая… Она бы ни за что не осталась у меня, если бы узнала, что это я слежу за ней на дороге.
39
…Кимберли… – Город в ЮАР, центр добычи и обработки алмазов.
– Почему вы не рассказали мисс Смит, какая ей грозит опасность?
– Да потому же! Она бы уехала отсюда, а я бы этого не вынес. Даже если она не испытывала ко мне ответного чувства, для меня было так важно видеть ее улыбку, слышать ее голос…
– Знаете, мистер Каррутерс, – возмутился я, – по-вашему, это любовь, но я считаю это чистой воды эгоизмом.
– Может быть, одно без другого не бывает. Но, как бы то ни было, я не мог отпустить ее. К тому же с такими соседями ей необходим был человек, который мог бы ее защитить. Потом, когда пришла телеграмма, я понял, что они начнут действовать с минуты на минуту.
– Какая телеграмма?
Каррутерс достал из кармана листок.
– Вот.
Телеграмма была короткой и ясной: «Старик умер».
– Гм, – протянул Холмс. – Кажется, я понимаю, что произошло и как это послание могло, как вы говорите, заставить их действовать. Но, пока мы ждем, вы можете рассказать, что вам известно.
Старый сквернослов в стихаре огласил комнату серией отборных ругательств.
– Клянусь Богом, – зашипел он, – если ты, Боб Каррутерс, нас сдашь, я продырявлю тебя так же, как ты продырявил Джека Вудли. Про девчонку рассказывай что хочешь, это твое дело, но, если хоть слово скажешь этой ищейке в штатском про нас, это будет худший день в твоей жизни.
– Вашему преподобию незачем так волноваться, – сказал Холмс, закуривая сигарету. – Дело и так ясно, мне просто из любопытства хочется узнать кое-какие подробности. Впрочем, если хотите, я и сам могу рассказать, и тогда вы увидите, нужно ли вам что-то держать в тайне. Во-первых, все вы трое прибыли из Южной Африки, вы, Вильямсон, вы, Каррутерс, и Вудли.
– Черта с два! – воскликнул старик. – Я с ними познакомился всего два месяца назад и в Африке не был никогда в жизни! Понятно это вам, мистер Длинный Нос?