Возвращение убийцы драконов
Шрифт:
Баденох расправил плечи и даже не удостоил это замечание ответом.
– Пусть будет так, – вновь проговорил Киннемор.
Он сделал кивок влево, и десять рыцарей послушно слезли с коней, шумно бряцая оружием. Кервин плотно сжал топор, висевший у него на поясе.
– Добрый дворф, – сказал Киннемор, заметивший это движение, – ты и твои люди не виновны.
– Мы тоже были на поле битвы, – заявил Кервин.
– Вас ввели в заблуждение, – заключил король. – Это сделал лорд-предатель.
Ну вот, он сказал это, прямо и без обиняков. И хотя подобное утверждение, конечно же, задело Баденоха (и
Баденох расслабился и, даже когда его окружили солдаты Киннемора, улыбаясь, повернулся к Кервину, чтобы успокоить порывистого дворфа.
Кервин тоже посмотрел на него в ответ, но он не улыбался. Единственное, что удержало его от расправы с ближайшим к нему солдатом, так это понимание того, что Баденох печется не только о его, Кервина, спокойствии. Начни сейчас дворф сопротивляться, в дело определенно ввяжутся его разношерстные соплеменники, а там и с десяток верных Баденоху людей не останутся в стороне. Кервнн, да и сам Баденох отчетливо понимали: если это произойдет, большинство мужчин Бремара, а с ними и достаточное число женщин и детей будут убиты.
Поэтому Кервин не сдвинулся с места и сдержал свой характер. На Баденоха надели цепи и увели. Король Киннемор обратился к толпе, говоря людям, что их обманули, но теперь он здесь и потому в городе воцарится мир и все пойдет по справедливости.
Как бы изможденный люд Бремара ни хотел поверить в эти слова (хотя бы в то, что «все пойдет по справедливости»), в городе не было человека, лицо которого не просветлело бы от надежды.
– Они в Бремаре, – тем же утром, несколько часов спустя, сообщил своим друзьям Джербил.
Принца Гелдиона с ними не было. Гном, которого всегда ждали и радушно встречали в восточных краях, съездил на разведку один, проехавшись по хуторам (правда, большинство из них оказались пусты).
– Ходят слухи, что Баденох сдался.
– Каменная пена, – проворчал Джено. с – Мудрый шаг, – возразил Микки. – Будьте уверены, если бы он не сделал этого, весь город лежал бы в развалинах.
– Каменная пена! – снова прорычал Джено. а – Это может облегчить нам дело, – подытожил Кэлси.
Киннемор кивнул в знак согласия и сказал: – Теперь мы знаем, где искать самозванца.
– Но как к нему пробраться? – спросила Диана. – Если Кинне… если хагг находится в Бремаре, то весь город окружен его армией. Я не уверена, что они поверят в то, что вы настоящий король.
Киннемор кивнул на восток, где виднелся всадник, быстро приближавшийся к ним.
– Этим займется мой сын, – объявил король. – Как бы то ни было, он по-прежнему остается командующим коннахтской армии и вторым человеком в королевстве. Посмотрим, достоин ли принц Гелдион оказанного ему доверия.
Диана пристально вгляделась в короля и вскоре поняла, что Киннемор ни на секунду не сомневается в своем сыне. Она обрадовалась этому, обрадовалась за Гелдиона, не за себя.
– Хагг в Бремаре, – сообщил Гелдион, подъехав и резко остановив коня. – А Баденох капитулировал.
– Об этом мы уже слышали, – ответил Киннемор.
– Баденоха заковали в цепи, – продолжал принц. – Ходят слухи, что на закате его должны казнить.
– Неудивительно, –
– А что с Кервином? – спросил Джено.
Гелдион пожал плечами:
– О нем я ничего не слышал. Но если дворф все еще в Бремаре, то настроение у него явно неблагодушное!
– Как нам туда попасть? – резко спросил Киннемор, адресуя вопрос сыну и напоминая всем присутствующим, что сидеть и болтать времени нет. Даже двигаясь быстрым шагом, они все равно поспеют в город только к концу дня, а если еще будут мешкать, то Баденоха определенно повесят.
– Я сомневаюсь, что сумею уговорить всех вас двинуться в Бремар, – ответил Гелдион, который именно это и собирался сделать. – Думаю, наш великан точно не пойдет, да и дворф и эльф…
– Никто из нас, – с усмешкой бросил Гэри.
Все, даже Диана, вопросительно посмотрели на него.
– Никто из нас, – повторил он, не меняя своего тона. – Нет уж, вместе мы шли к этому и потому вместе пройдем весь путь до конца.
– Понимаешь, паренек… – тихо возразил Микки.
– Примени свои хитрости, – потребовал от него Гэри. – А ты, – обратился он к Гелдиону, – пусти в ход слова. Томми уже однажды был лошадью, побудет ею еще раз. – Гэри имел в виду то время, когда Микки придал великану облик мула, чтобы они с Джено смогли, не вызывая подозрений, доставить в Дилнамарру восстановленное копье и доспехи. – Кроме того, если рядом с тобой окажутся солдаты, когда ты отправишься сопровождать копьеносца в Бремар, это будет выглядеть более убедительно.
– Человеческие солдаты, – поправил Гелдион, с сомнением глядя на Кэлси и Джено.
– Вот они и появятся, – ответил Гэри, не меняя хода своих рассуждений. – Как пожелает твой отец. Хагг не знает, что произошло с тобой.
– Будем надеяться, – вмешался Микки.
Гэри посмотрел на него; впервые за все время, пока он излагал свой план, на лице лепрекона отражалась неуверенность.
– Мы ведь не знаем, парень, что успела увидеть Керидвен, – пояснил Микки. – И что успела сообщить своему прислужнику-хаггу.
– Тогда мы должны воспользоваться этим предложением, – неожиданно сказал король Киннемор. – Могу сказать, что план разумный. – Он с явным уважением оглядел всех и спросил: – А что вы скажете?
– Вперед, принц Гелдион, – произнес решительный Кэл-си. – И быстрее. Лорд Баденох – прекрасный человек, и я не хочу, чтобы он разделил трагическую участь барона Пвилла.
Джено что-то пробурчал себе под нос (разумеется, он был недоволен), но потом согласно кивнул.
Лепрекон немного поколдовал, и все тут же двинулись в путь. Диана теперь ехала на Томми, который выглядел как тягловая лошадь.
Спустя час они наткнулись на арьергардные части коннахтской армии, расположившиеся на постой в поле к западу от Бремара. В лагере сразу же начались разговоры о странной процессии, высказывались опасения относительно появления копьеносца. Немало солдат во все глаза смотрели на них, возможно боясь проделок лепреконов. Но никто не оказал открытого сопротивления Гелдиону, и ему вместе с сопровождением разрешили следовать дальше.
– Ты знаешь командира этого отряда? – негромко спросил у сына Киннемор, когда они проезжали через обширный лагерь.