Возвращение в Аланар
Шрифт:
Прямо передо мной открывалась круглая, огражденная деревянными кольями площадка, на которой сейчас шла битва. Два обнаженных по пояс широкоплечих гнома дрались на топорах с деревянными насадками на лезвиях. На головах у них прочно сидели шлемы, сильно напоминающие кастрюли с прорезями для глаз, из-под которых змеились рыжеватые волосы.
Один гном был на голову повыше, и судя по его горячности — моложе. Он безостановочно прыгал, размахивая топором перед носом более спокойного гнома, который лишь отмахивался от него как от назойливой мухи. Обрадованный
Устав от воплей толпы, я вежливо отодвинула эльфа в сторону и вышла к забору, пытаясь рассмотреть и запомнить победителя, чтобы после поединка найти и расспросить у него о моем учителе. Он, торжествующе потрясая над головой топором, как раз разворачивался в мою сторону, но тут меня бесцеремонно задвинул за спину эльф. Вспылив от такой наглости, я разоралась ему в спину.
— Какого ты меня лапаешь! Щаз, как по башке набуцкаю, будешь знать, как свои немытые грабли распускать! И дыши, куда-нибудь в сторону, а то твое амбре аж слезы вышибает.
Подтвердив ругань делом, я вцепилась ему в руку, и стала ее выкручивать. Когда тот с воплями согнулся передо мной в вынужденном поклоне, развернула его себе за спину, и радуясь понятливости расступившихся позади гномов, от души пнула заговоренным сапогом в зад. Затем как ни в чем не бывало, развернулась к арене.
— Пшла прочь селянка дикая! — раздавшийся позади визг возмущенного эльфа оглушил. — Тут не место сопливым бабам! Свали в сторону! Я тебе покажу, как меня пинать! — визг перешел в шумное сопение и топот ног.
Угу! Разбег взят.
Толпа заинтересованно загудела.
Я даже не обернулась и, чувствуя позади убойный перегар эльфа, сделала широкий шаг в сторону. Влетев на всем ходу в забор, он так и остался на нем висеть, но мне этого показалось мало. С сознанием дела, развернув его за плечо, я от души врезала скандалисту в пах. Тот, сложившись пополам, хрюкнул, закатил глаза и упал, а я, рассыпаясь в извинениях, кинулась его поднимать. Потому что, развернув к себе, запоздало узнала в этом грязном, тощем эльфе — Ларинтена.
Держась за пострадавшее место, он тихо скулил.
— Ой, прости меня, пожалуйста! Эй, Ларя, ты живой? Это же я! Открой глаза!
Ларинтен помотав головой, простонал.
— Вот придет мой друг, с ним и разговаривай! Я еще пока не настолько свихнулся, чтобы с собственной белой горячкой общаться! — и вдруг истошно завопил. — Лендин! На помощь, меня галлюцинации мучают! Лендин!
Толпа шарахнулась от нас в разные стороны. Забор затрещал, словно сквозь него ломился медведь. Колья разлетелись городками, и у меня над ухом грозно проревели.
— Кто тут моего друга обижает? Щаз, все ноги повыдергиваю! Эй ты! Тебе че — жить надоело? — железная рука гнома сгребла меня за шиворот и поставила перед собой.
Подняв поля шляпы, я счастливо улыбнулась и помахала остолбеневшему Лендину.
— Ве-ве-великая?! — рука гнома разжалась. — Это и вправду ты?
Я скромно кивнула и вдруг кинулась ему на шею.
— Я, Лендин! Я! Как же я по вас соскучилась! Как вы тут без меня? Ну, рассказывайте!
Гном, недоверчиво меня оглядел, покосился на постанывающего Ларинтена и робко улыбнулся.
— А ты к нам надолго?
+*-*/*/
— Навсегда! — выпалила я.
Глаза Лендина радостно блеснули.
— Ох, ну тогда мы развернемся! Ховайся кто может! — он обрадовано потер руки и легонько попинал изображающего агонию эльфа. — Вставай, немочь бледная! Великая снова с нами!
Ларинтен тут же перестав стонать, приоткрыл глаза, рассмотрел меня с ног до головы и проворчал.
— Поднимите меня! А то я сам не в состоянии! Она мне, видать от радости, такую опухоль устроила — до колен! Как ходить буду — не знаю!
Мне стало стыдно. Ухватив за протянутую руку, я рывком его подняла.
— Прости Ларя, я же не знала что это ты! Случайно получилось!
— Ха! Моя школа! — гном обнял нас за плечи, и, посмотрев любящими глазами, предложил. — Надо это все обмозговать и перетереть! Пошли во-он в ту пивнушку. Посидим, эля тяпнем, заодно и кое-что обсудим!
В пивнушке продолжалось праздничное столпотворение. Даже протиснуться в нее оказалось сложным делом, не говоря уже о том, чтобы устроиться с удобством. Но стоило нам зайти, как все замолчали. В дальнем углу быстро освободился небольшой круглый столик. Толстая гномиха, улыбаясь в сорок два золотых зуба, тут же уставила его ведерными кружками с элем и большим блюдом, полным вареных колбасок.
Лендин не выпуская нас с Ларинтеном из объятий, начал проталкиваться к свободному месту, не забывая приветливо скалиться и отвечать на кивки и выкрики. Плюхнувшись за столик, мы довольно вздохнули и принялись за угощение.
— Класс! — выдохнула я, наевшись так, что казалось последняя колбаска, осталась стоять в глотке. — Круто ты устроился, Учитель!
Лендин, не отрываясь от пятилитровой кружки с пивом, которое, булькая, быстро исчезало в бездонной глотке, довольно скосил на меня глаз.
— Не забыла за эти тридцать лет, кто тебя всему научил?
— Это у вас прошло тридцать лет, а у нас, слава богу, только тридцать дней, но мне и они показались столетиями.
Гном, отставив пустую кружку, рыгнул и озадачено поскреб бандану.
— Я не понял, неужели Велия нашелся?
Я покачала головой.
— Если бы я случайно через кольцо-портал не попала сюда, то так и не узнала бы, что он потерялся! Вообще-то я думала, что он давно и счастливо правит королевством. Нашел себе какую-нибудь селянку и активно заполняет свою гигантскую детскую!