Возвращение в долину
Шрифт:
«Правой, левой. Правой, левой. Нога, рука. И еще раз. Правой… Левой», — повторяла она, понемногу выдыхая.
Белесое пятно света все росло впереди. За его дрожащей поверхностью показались кровать, рабочий стол, торшер, дверь из выкрашенного в зеленый дерева. Эва засопротивлялась. Все предчувствия твердили, что за этой дверью — демон, натянувший на себя личину Хелены, но Иви, буксирующая за собой племянницу, была непреклонна. Она встряхнула Эву за локоть и с силой протянула вперед.
Мгновение, и девушка кубарем выкатилась из зеркала
Ее комната была ровно такой же, как и по ту сторону зеркала. Смятая кровать, как будто с нее только что встали, на стуле лежала скомканная вязаная кофта, на столе — наброски и рисунки. Иви осторожно подошла к двери и прислушалась. Эва села и шепотом спросила.
— Сейчас ты можешь сказать мне, что происходит?
— Ты помнишь сказку о Спящей Красавице? — тетка прикрыла дверь и села на кровать. Эва пожала плечами.
— Ну, да. Злая фея прокляла королевство, и все уснули мертвым сном.
— Ну вот, представь, что Ричард — это злая фея. И он запер нас всех в мертвом сне. Каждый из нас находится в проекции нашего дома, которую мы дополнили своими воспоминаниями и мечтами. Этот хитрец очень хорошо все спланировал и запихнул каждого из нас во что-то вроде времянной петли. Мы проживали один и тот же день, который нам нравился, в котором мы хотели бы оставаться.
— И как ты поняла, что что-то не так? — нахмурилась Эва. Иви приосанилась.
— Твоя мать никогда не хвалила то, что я готовлю. В этот момент я и поняла, что что-то не так. Прибавь к этому мой опыт шаманских путешествий — сразу начинаешь понимать, что ты не в реальности. В уголках глаз изображение передается как будто с помехами.
Эва попыталась сфокусироваться на том, что видела уголками глаз, но годы, проведенные за экраном компьютера, видимо, дали о себе знать. Ничего необычного она не увидела. И все-таки отторжения слова тетки не вызвали, хотя это и казалось бредом.
— То есть, Ричард действительно… фейри?
— Хелена пыталась предупредить тебя с самого начала, — кивнула Иви. Без осуждения, без нравоучения. Ее дзен снова был при ней.
— И как долго мы пробыли в этой Грезе?
— Понятия не имею, — вздохнула женщина. — Знаю только, что нам нужно выбираться. Ты сама как?
Она внимательно осмотрела племянницу. Эва взглянула на себя в зеркало. Вся растрепанная, будто пережила схватку с медведем, бледная, прямо как Иви, а в глазах — безумный блеск.
— Не знаю, все кажется каким-то… безумным.
— Ну, кровь матери в тебе сыграла. Ты поняла, что творится вокруг, и сделала правильный выбор, — похвалила ее тетка. — Будешь слушать свою интуицию и дальше, и у тебя получится сбежать.
— Я как будто уже успела побороться с той «Хеленой», — призналась Эва. Иви довольно ухмыльнулась.
— Наша девочка. Все-таки, кровь — дело сильное. Ты молодец. Пора двигаться дальше. Время тут течет по-своему, но сколько ни торопись, его всегда мало.
— А что нужно делать?
Иви не ответила. Она распахнула дверь и уже вышла в коридор. Эва последовала за ней.
На этот раз не было ни теплого солнечного света, ни манящих ароматов выпечки. Был только плотный сигаретный дым и смесь… всего. Сардины, маринованный чеснок, шаверма, цыпленок табака. Звуки заставки дешевой мелодрамы, которая выходила лет тридцать назад, и звон столовых приборов. А еще рычание — звериное, нечеловеческое, восходящее от тихого порыкивания к пронзительному визгу.
Эва помялась в дверях комнаты, а затем вернулась, чтобы захватить настольную лампу, и засеменила, нагоняя Иви. Они осторожно выглянули из коридора на первом этаже. Хелена сидела за столом, заставленным едой, и ела. Повсюду лежали пустые тарелки, а стол все продолжал ломиться от разных блюд. Там были и коробки с азиатской лапшой, и вскрытые консервные банки со всеми видами рыбы, и арбуз. По телевизору — старому, который едва работал — показывали «Санта-Барбару». А возле камина, в круге из соли, сидели связанные твари, вроде той, что осталась по ту сторону зеркала. Одна напоминала Иви, а вторя — Эву.
Настоящая Хелена чуть скосила глаза в сторону коридора и махнула рукой, не переставая жевать.
— Хватит там стоять. Выходите, раз уж добрались, — и сунула в рот маринованный перчик чили. Губы растянулись в блаженной улыбке.
Иви тут же покинула свое убежище и бросилась обнимать сестру. Хелена неловко растопырила измазанные соусом пальцы, стараясь не испачкать уже потасканную шаль. Иви шумно всхлипнула.
— Я так за тебя переживала.
— Ну-ну, это моя задача, — хмыкнула Хелена и, поверх плеча сестры посмотрела на Эву. — Ты не ранена?
— Нет, — ответила Эва, стараясь не смотреть в сторону связанных тварей. — Почему ты здесь?
— Потому что ты впустила гребаного фейри в наш дом, — закатила глаза Хелена. Эва зажмурилась, слова хлестнули, как пощечина.
— Нет, почему ты здесь? Почему Иви отправилась спасать остальных, а ты… просто сидишь и ешь?
— Эта еда ощущается как настоящая, — Хелена ухватила ломтик бекона и целиком отправила его в рот. — Но при этом никак не влияет на мой рак.
— И ты решила не отказывать себе в удовольствии, — констатировала Эва.
— Иви все равно отправилась бы на поиски первой, у нее и сил побольше, чем у меня, — пожала плечами женщина. — А в нашей ситуации лучше не разбредаться. Если бы я отправилась куда-то еще, мы бы совсем потерялись.
Эва поджала губы, изо всех сил стараясь сдержать осуждение. Нереальность происходящего отошла на второй план, уступая место возмущению. Хелена, которая никогда не оставалась в стороне, тут решила просто пообедать в свое удовольствие. Мама, словно прочитав мысли дочери, промакнула губы салфеткой и сцепила руки в замок.