Возвращение в джунгли
Шрифт:
– Но и Газель, и мсье Тюран говорили мне, что вы упали в океан за много миль от берега, – настаивала она, словно убеждая его в том, что он на самом деле умер. – Они говорили, что не было ни малейшего сомнения в том, что это были вы, а тем более в том, что вы не могли остаться в живых и что вас не могли подобрать.
– Как мне убедить вас, что я не дух? – спросил он, смеясь. – Действительно меня столкнул за борт прелестный мсье Тюран, но я не утонул, – потом я все вам расскажу, – и сейчас я почти совсем такой же дикарь, каким вы узнали меня в первый раз, Джэн.
Девушка
– Мне еще не верится, – прошептала она. – Не может быть, чтобы пришло такое счастье после всего того страшного и гадкого, что я пережила за эти ужасные месяцы после крушения «Леди Алисы».
Она еще ближе подошла к нему и положила ему на руку свою дрожащую, нежную ручку.
– Это сон, наверное, и я проснусь и увижу страшный нож, направленный в сердце, – поцелуй меня, дорогой, один раз поцелуй, пока я не проснулась.
Тарзан не заставил себя просить. Он обнял любимую девушку своими сильными руками и поцеловал ее не раз, а сотни раз, пока она не замерла, трепещущая в его объятиях; когда он отпустил ее, она сама обвила руками его шею и, притянув его к себе, прижалась губами к его губам.
– Ну, что же? – спросил он. – Сон ли я? Или живой, реальный человек?
– Если ты не живой человек, муж мой, – отвечала она, – то я молю бога, чтобы он послал мне смерть раньше, чем я проснусь для ужасной действительности.
Несколько минут они молча смотрели друг другу в глаза; каждый как будто задавался вопросом, реально ли изумительное счастье, которое послала им судьба. Забыто было прошлое, с его разочарованиями и ужасами; будущее не принадлежало им, но настоящее – никто не мог отнять его у них. Первая прервала молчание девушка:
– Куда мы идем, дорогой? – спросила она. – Что мы будем делать?
– Куда вы хотите идти? – отвечал он вопросом. – Что вы хотите делать?
– Идти – куда идешь ты, муж мой; делать то, что захочешь ты, – отвечала она.
– А Клейтон? – спросил он. На мгновение он как будто забыл, что есть кто-нибудь на земле, кроме их двоих. – Мы забыли о вашем муже.
– Я не замужем, Тарзан, – крикнула она. – Я даже не помолвлена. Накануне того дня, когда эти чудовища похитили меня, я сказала м-ру Клейтону, что люблю вас, и он понял, что я не могу сдержать слова, которое я дала ему, что это было бы дурно с моей стороны. Это случилось после того, как мы чудесным образом были спасены от когтей льва. – Она вдруг остановилась и вопросительно посмотрела на него. – Тарзан! – воскликнула она, – это сделали вы? Только вы один и могли это сделать.
Он опустил глаза, ему было стыдно.
– Как вы могли уйти и оставить меня одну? – упрекнула она его.
– Не надо, Джэн, – просил он. – Не надо, прошу вас! Вы не можете себе представить, как я страдал с тех пор, как упрекал себя за этот жестокий поступок, но вы не можете себе представить и того, как я страдал тогда, сначала от бешеной ревности, потом от обиды на судьбу, которая послала мне незаслуженное горе. После этого я опять вернулся к обезьянам, Джэн, с тем, чтобы никогда больше не видеть человеческого существа.
Он рассказал ей затем о своей жизни в джунглях со времени
Она задавала ему много вопросов и, наконец, самый страшный – о той женщине в Париже, о которой ей говорил Тюран. Тарзан рассказал ей подробно всю историю своей цивилизованной жизни, не упустив ни одной детали, – ему нечего было скрывать, сердцем он всегда оставался верен ей. Когда он закончил, он посмотрел на нее, словно ожидая приговора.
– Я знала, что он лжет, – сказала она. – О, что за отвратительное создание!
– Так вы не сердитесь на меня?
И ответ ее, хотя не вполне логичный, звучал совсем по-женски:
– А Ольга де Куд очень красива? – спросила она. И Тарзан, засмеявшись, снова поцеловал ее:
– В десять раз менее красива, чем вы, дорогая.
Она довольно вздохнула и опустила голову к нему на плечо. Он понял, что прощен.
В этот вечер Тарзан построил уютную маленькую хижину высоко среди качающихся ветвей исполинского дерева, и там уснула усталая девушка, а человек-обезьяна поместился в развилине дерева, возле нее, даже во сне готовый защищать.
Много дней шли они к берегу. Когда дорога была легкая, они шли рука об руку под зелеными сводами могучего леса, как ходили, должно быть, в давно прошедшие времена их первобытные предки. Когда внизу чаща заплеталась, он брал ее на руки и легко переносил с дерева на дерево. И все дни казались такими короткими – они были счастливы. Они готовы были продлить этот путь до бесконечности, если бы не беспокойство о Клейтоне и желание помочь ему.
В последний день, когда они уже подходили к берегу, Тарзан услышал запах людей – черных. Он предупредил девушку, чтобы она молчала.
– В джунглях мало друзей, – сухо сказал он.
Через полчаса они осторожно приблизились к маленькой группе черных воинов, направлявшихся на запад. Увидев их, Тарзан радостно вскрикнул. Это был отряд его Вазири. Был тут Бузули и многие другие из тех, что ходили с ним в Опар. При виде его они начали плясать и кричать в восторге. Они ищут его уже целые недели, говорили они.
Черные проявили большое удивление, видя, что с ним белая девушка, а когда они узнали, что она будет его женой, один перед другим старались как можно сильней выразить ей свое почитание. Окруженные счастливыми Вазири, смеющимися и пляшущими, они подошли к шалашу на берегу.
Не было никаких признаков жизни. Никто не отзывался. Тарзан быстро взобрался в хижину из древесных ветвей и сейчас же выглянул оттуда с пустой кружкой в руках.
Бросив ее Бузули, он просил его принести воды, а Джэн предложил подняться наверх.
Они вместе нагнулись над исхудавшим существом, которое было некогда английским лордом. Слезы навернулись у девушки на глаза при виде несчастных запавших щек, провалившихся глаз и печати страдания на недавно еще молодом и красивом лице.
– Он еще жив, – сказал Тарзан. – Мы сделаем все, что возможно, но, боюсь, мы пришли слишком поздно.