Возвращение в гильдию
Шрифт:
– Его больше нет.
Пещерник поднялся, отряхнув пыль, заинтересованно взглянул на зияющий в стене проход. Перехватив его взгляд, Зола приложил палец к губам, пробормотал чуть слышно:
– Только не говорите об оставшихся сундуках. Иначе мы застрянем надолго.
Услыхав часть фразы, Шестерня спросил:
– О каких таких сундуках?
Мычка отмахнулся, произнес беззаботно:
– О тех, что сторожат чудовища. Пойдем, посмотрим?
– он сделал движение к пролому, одновременно потянув Шестерню за руку.
Пещерник отшатнулся, сказал торопливо:
– Нет, нет. Не нужно. Мы и так потеряли слишком много времени. К тому же на хвосте наверняка уже сидит городская стража, так что...
– повернувшись, он решительно двинулся дальше, время от времени оглядываясь, и с удивлением замечая, что спутники, все как один, в этот момент опускают головы и с преувеличенным вниманием рассматривают носки собственных сапог.
Исчезли выбитые в стенах могилы, под ногами захлюпало, стали попадаться пятна разноцветной плесени и каких-то странных грибов, что при приближении выстреливали фонтанчиками мелких семян. Проходя мимо семейки таких грибов, Зола наклонился, чтобы поправить спутавшиеся полы халата, как вдруг грибы выпустили целую тучу семян, часть из которых благополучно приземлилось ему на руку. Вскрикнув, маг выронил посох, затряс кистью, кожа на глазах покраснела, вздулись желтоватые волдыри.
Покачав головой, Дерн сбросил с плечей котомку, порывшись, вытащил один из горшочков, сорвав крышку, осторожно, стараясь не расплескать, капнул Золе на руку, сказал хмуро:
– Разотри. И постарайся больше не приближаться к местной живности.
Старательно размазывая маслянистую жидкость по коже, маг пробурчал:
– Так, вроде, не совсем и живность...
Не склонный продолжать беседу, болотник отрезал:
– Это ты потом будешь рассказывать, когда у меня нужной мази не окажется.
Вскоре вода поднялась почти до пояса. Идти стало ощутимо сложнее. В воде шныряли какие-то отвратительные существа, что, словно специально, лезли под подошвы, отчего то один, то другой из путников оскальзывался, и лихорадочно размахивал руками, пытаясь не упасть. С потолка свешивались густые космы мха, затрудняя и без того плохой обзор, так что постоянно приходилось отводить свисающие, словно тряпки, бесцветные веточки, норовившие в самый неожиданный момент обвалиться огромной охапкой прямо на голову.
Прорвавшись сквозь особенно густые заросли мха, Мычка присвистнул. Отодвинув вершинника плечом, выдвинулся Дерн, застыл в молчании. Следом подошли остальные, выстроились рядком, беспомощно переглядываясь. Проход закончился. Впереди, подавляя тяжеловесностью, высились массивные врата. Даже не приближаясь вплотную можно было ощутить основательность исполнения. Позеленевший металл упорно сопротивлялся влажному воздуху и многочисленные барельефы, сплошь украшающие створки, лишь немного оплыли, но, тем не менее, даже мельчайшие элементы изображений казались ясно различимы.
Осмотрев врата, Мычка перевел взгляд на стену, произнес заинтересованно:
– А это что?
Из стены, с трудом различимые за лохмотьями мха, выступали квадратные плитки из того же позеленевшего металла. Вершинник в несколько движений расчистил обзор. Плитки располагались в несколько рядов, аккурат друг под другом, образуя ровный квадрат, поверхность каждой украшал смутный рисунок.
Рассматривая, Мычка дотронулся до одного рисунка, раздался глухой щелчок, и плитка легко утонула в стене. Хмыкнув, вершинник нажал еще одну, затем еще. Глядя, как под его рукой металлические квадраты один за другим погружаются вглубь стены, Себия к чему-то прислушивалась, хмурясь все больше. В какой-то момент, она неожиданно схватила вершинника за руку, и, что есть сил, рванула назад, одновременно отскакивая следом.
Тихо свистнуло, камень стены, у которой только что стоял вершинник, исторг сноп искр, с явственным щелчком вдавленные плитки приняли прежнее положение.
Зола выразительно посмотрел на подземницу, спросил с непониманием:
– Что это было?
Девушка нагнулась, начала шарить в воде. Все с интересом следили за ее действиями. Когда Себия выпрямилась, на ее ладони тускло поблескивала короткая стрелка.
Дерн осторожно взял стрелку, повертев между пальцев, поинтересовался:
– Что будем делать?
Зола хмыкнул:
– Думаю, всем уже ясно, что с помощью этих рычагов отворяются врата. Вот только...
– он задумался.
Шестерня, до этого пристально изучающий дверь, вздохнул, сказал ворчливо:
– А ну-ка, дети, отойдите, - раздвинув спутников плечами, он двинулся на место, откуда не так давно столь бесславно выдернули вершинника.
Остальные замолкли, наблюдая, как пещерник, бормоча под нос, водит пальцем по плиткам. Порой, он начинал бормотать громче, и тогда можно было разобрать отрывки слов:
– Ага... золотое сечение. Очень хорошо... А это что?.. Двойная система блоков... Так, так...
Шестерня нажимал то одну, то другую плитку, и вновь бормотал. Каждый раз, когда пальцы пещерника касались зеленоватых плиток, все напряженно вздрагивали, но ничего не происходило.
Себия придвинулась на полшага, осторожно спросила, боясь помешать пещернику:
– Ты понимаешь то, что здесь нарисовано?
На мгновение отвлекшись, Шестерня повернулся, взглянул насмешливо:
– Да это проще пареной репы. Изложение основных правил механики в нужной последовательности. Тому, кто хоть раз... Ай, демон!
Едва слышно щелкнуло, Шестерня резко пригнулся, выставляя щит, выпрямился, с любопытством глядя на торчащую из окованного металлом дерева стрелку.
Зола недовольно покосился на пещерника, сказал нервно:
– Не спорю, ты единственный, кто может разобраться с этим ребусом, но нельзя ли поосторожнее?
Дерн, от безделья обрывающий веточки мха, невзначай спросил:
– И всякий раз, как ты ошибешься, будут вылетать дротики?
– Не знаю. Пару раз стрельнет, а там каменная плита на голову рухнет, или вода пойдет, - продолжая возиться с плитками, отвлеченно ответил Шестерня. Мельком оглянувшись, он увидел вытянувшиеся лица друзей, растянув губы в ухмылке, произнес: - Да вы не бойтесь, больно не будет - раз и все.