Возвращение в Гусляр
Шрифт:
В десятках световых лет от дома и ближайшей технической станции, совершенно один на планете, куда раньше почти не ступала нога существа из цивилизованной Галактики, он должен был достать из глубокой трясины свой тысячетонный корабль и улететь отсюда, не выходя на связь (это категорически запрещалось) с местными властями и прессой.
Если же не удастся выполнить этой нереальной задачи, ему не остается ничего, кроме самоубийства. А самоубийство было для того космонавта немыслимым и даже отвратительным актом.
Так ничего
Как каждый путешественник по Вселенной, космонавт учился на курсах выживания. Он мог тридцать две минуты сдерживать дыхание, подниматься с глубины в полкилометра без акваланга, падать с шестого этажа и не разбиваться, умел общаться со встречными на их языках, бегал быстрее американских негров и плавал лучше, чем крокодил.
Он знал о хитростях, к которым можно прибегать космонавтам на чужих планетах.
И вот, размышляя о том, как спастись, космонавт вспомнил об одной хитрости, которая могла ему помочь, если жители Земли были склонны к распространенному в Галактике греху, вернее, скажем, слабости. Следовало проверить свое предположение. Раздумывая об этом, космонавт вошел в Великий Гусляр.
Крайние улицы города застроены одноэтажными домиками с палисадниками, однако по мере приближения к центру дома становятся выше, достигая в самом центре высоты в четыре этажа.
Между домами стоят пережившие антирелигиозную пропаганду церкви, по улицам ездят велосипедисты и мотоциклисты. «Мерседесов» космонавт не заметил, хотя в земных марках машин разбирался отлично.
Направляясь к центру Гусляра, пришелец изучал расположение магазинов и лавок.
Во всех магазинах и лавках космонавт подолгу замирал перед прилавками, разглядывая товары и стараясь понять, какие из них пользуются спросом, а какие не вызывают интереса покупателей.
Наконец он убедился в том, что никто не покупает кофейный напиток «Бодрое утро», изготовленный из экологически чистых продуктов: желудевой муки, жженой коры боярышника и некоторых других любопытных компонентов. Пожалуй, этот продукт годился для психологического опыта.
Космонавт присел на скамейку в садике, что возле церкви Параскевы Пятницы, и стал смотреть на бегущие облака. Вел он себя точно как паук, неподвижно и даже лениво поджидающий свою добычу.
Добыча появилась через десять минут в лице запыхавшейся от тяжелой сумки бабушки, имени которой мы не знаем.
Бабушка просидела молча минуту или две, прежде чем ее сосед обратился к ней с вопросом:
– Давление беспокоит?
Бабушка повернула голову и увидела рядом человека скорее молодого, чем зрелого, но того типа мужчин, которые внушают доверие именно пожилым женщинам. Из таких выходят замечательные зятья, но никудышные мужья.
– Давление замучило, – согласилась бабушка. – С утра в голове так стучит и стучит, будто поезд идет и никак
– А у моей мамы прошло, как рукой сняло. Сам тому свидетель.
– И что же она делала? – заинтересовалась бабушка.
– Вот не знаю, есть ли у вас в магазинах – средство на первый взгляд странное, можно сказать, никогда не догадаешься, но у моей мамы как рукой сняло.
И тут космонавт замолчал и стал смотреть на облака, будто ничего интереснее в жизни не видел.
– Да вы говорите, говорите, если не скрываете.
– Вообще-то я дал слово маме никому не говорить. Но вам, чувствуя искреннюю симпатию и сочувствие, я открою тайну.
– Я вам обещаю: никому ни слова! – на всякий случай произнесла бабушка.
Молодой человек уже не слушал ее. Словно молитву, словно длинное языческое заклинание, он бормотал:
Растворить в воде горячей Две-три ложки на стакан. И считай до сорока: Суть лечебную обрящешь!– Как вы сказали? – взволновалась бабушка. Она боялась забыть.
– Вам записать или будем учить? – спросил космонавт. – Кофейный напиток «Бодрое утро».
– Лучше бы записать, память пошаливает.
Космонавт записал четверостишие печатными буквами. Потом сказал:
– Лучше не кипятить. Доведите до кипения, но не кипятите.
– Поняла. – Бабушка с трудом оторвалась от бумажки. – Две-три ложки на стакан, суть лечебную обрящешь!
Она не видела космонавта. У нее была высокая цель в жизни.
Космонавт пошел в гостиницу, обольстил дежурную и получил койку в полулюксе. Там жили еще три человека. Из области.
Не снимая обуви, космонавт улегся на свою койку и стал думать. Думалось хорошо, потому что в разгар трудового дня никого в полулюксе не было.
Первый шаг, сделанный им, еще ничего не значил. Даже в случае удачи. Слух, пущенный таким способом, мог заглохнуть, натолкнувшись на нелюбопытного посредника. Следовало придумать следующий ход в том же направлении. Ведь прежде чем пришелец мог приняться за основную идею, ему следовало сбить город с толку, раскачать его, как лодку, запутать, как ребенка в дремучем лесу.
Нужна была следующая нелепица.
– Эврика! – воскликнул пришелец, поднимаясь с койки после получасового раздумья. – Эврика!
Разумеется, слово «эврика» – лишь приблизительный перевод его высказывания.
Пришелец вышел на центральную улицу и стал разыскивать предмет своей следующей диверсии.
Он подошел к лотку, с которого полная усатая женщина торговала нетипичными для Гусляра фруктами, а именно бананами, ананасами, киви и манго. Три или четыре человека стояли в очереди, не волнуясь, не крича и не боясь, что фрукты кончатся, – такие наступили времена!