Шрифт:
Часть 1.
Данная история основана на рассказе одного старожила. Он прожил всю жизнь в захолустном местечке под названием «Ильбрэ». Все имена и названия мест заведомо изменены. Любые совпадения и сходства случайны.
Никогда бы не подумал, что вновь вернусь в Ильбрэ. Этот забытый богом городок, манил меня словно магнит. Вырвавшись отсюда после школы, я будто глотнул свежего воздуха, полного надежд и долгожданной свободы. Как бы то ни было, здесь до сих пор жили мои родители. И я, как любой нормальный сын, скучал по ним. Весь путь, что я проделал поездом, стал для меня возвращением
Наконец, достигнув дома моих родителей, я распахнул ворота и потрепал большого пса, что жил у нас на заднем дворе. Недаром говорят, собаки самые верные и искренние существа на всем белом свете. Кубик был рад меня видеть, словно я и не уезжал вовсе. Я тихонько вошел в дом и прошел в дальние комнаты.
Родители были рады обнять своего сына, который так нечасто в последнее время посещал их. Выпив чаю и поделившись обоюдными новостями, мы наконец-то перешли к причине моего приезда.
–Ты не обязан идти туда, сынок! – сказал мой отец. – Мы прекрасно помним, что сделал тебе этот паршивец.
Я молча опустил голову и тихо произнес: – Ну, знаешь пап, мы все были детьми. Да и к тому же я думаю, обиды нужно прощать.
– Нельзя держать негатив в себе, милый. Любые мысли должны иметь выход!– поддержала разговор моя мать. – Если бы его семья не имела столько влияния, если бы кому-то было до нас дело, у нас нет даже полиции! – сетовал отец.
–Как дела с продажей дома?– спросил я, наливая еще одну чашку чая.
– Какие могут быть дела, сын? Ты же знаешь, что за последние пять лет в Ильбрэ не приехал не один новый житель.
– Да уж, та еще статистика.. Ладно!– произнес я, подымаясь из-за стола. – Пора проведать старых друзей. Обернувшись у самых дверей, я вдруг вспомнил: – В доме, где я живу, этажом ниже сдается просторная квартира. И совсем недорого. – С минуту поглядев в их растерянные лица, я вышел вон.
Город без центра власти, место, где отсутствует крепкая рука закона. С каждым годом жить в Ильбрэ становилось все опаснее, и невозможно было угадать, что будет завтра. Будто и не было тех двух лет, что я прожил в дали и спокойствии. Несколько часов дома и всю мою новую жизнь смыло словно волной, окунув меня в чувство отчаяния и безнадежности. Воспоминания всплывали в моем сознании как дремучие кошмары, мучая мою душу. Минуты страдания, мгновения унижений, обжигали болью мою грудь. Гнев, что горел нестерпимым светом, вновь пустил свои ростки. И вот, где я теперь. Вернулся в свой личный ад, пировать на балу у своего врага. Погруженный в собственные мысли, я и не заметил, как показался дом Мираса.
Мы дружили с ним с самой школы, и так случилось, что занимали одну и ту же парту. Позвонив в звонок, я стал вспоминать, когда же последний раз видел его как сейчас?. И пришел к выводу, что школьный выпускной был последним местом нашей встречи. За большими коваными воротами послышались шаркающие шаги. Дверь приоткрылась и явила миру небольшую щель.
– Толян?! – удивленно послышалось из-за двери.
– Не узнаешь старых друзей? Ты меня впустишь или так и будешь мурыжить на пороге? – с улыбкой спросил я.
Через минуту я стоял во внутреннем дворе, захваченный в объятия крепкого парня. Синяя футболка с длинными рукавами и трико с лампасами были излюбленным стилем моего друга.
– А я-то думаю, кого там под вечер принесло!? Ну ты это, проходи. Я сейчас. – Радостно пробасил парень и умчался в дом.
– Ну, рассказывай! – бросил на ходу Мирас и водрузил на стол несколько банок пива. – Ужин пока не готов! Но мы с тобой скучать не будем, верно?
Я улыбнулся в ответ. – Да что рассказывать. Учусь, пытаюсь совмещать с работой.
–Неужели все так скучно? – скривил скептическую мину мой друг.
–Ну, не прям все! – широко улыбаясь ответил я открывая пиво. – Иногда и с прекрасным полом пообщаться удается..
–Иногда? – с иронией спросил Мирас. Повисло неловкое молчание.
–Зачем ты приехал? – вдруг спросил он.
–Ты знаешь зачем..-сухо ответил я. – Мадияр..
–Мне казалось, ты умный Толик. Как же я завидовал, когда ты уехал. Я бы не за что не вернулся обратно.
–Родители, друг. Я не мог не приехать. Откажись я от этой поездки, неизвестно что могло произойти. Это дурацкое приглашение.. Мирас молча взял банку со стола и сделал глоток.
–Ты тоже его получил? – спросил я.
–Да! – ответил он и вынул его из под подушки. Мы оба уставились на него, не зная, что сказать.
–Как ты жил все это время? – спросил я.
–А как жили твои родители?.. – парировал тут же он.
– В страхе! Как может жить человек в месте, где все вокруг принадлежит одной семье? Они платят им за все, включая налог на землю.
Большинство людей не может уехать. – Тихо произнес мой друг. Я не знаю, как поступать, пока мне не скажет об этом Мадияр. Сегодня я куплю сено ни у того человека, а завтра нечаянно сгорит мой дом. Каждый, здесь платит свою цену. Даже твои родители..
–О чем это ты? О какой плате ты говоришь? – Они тебе не сказали? Что ж, я думаю, они хотят защитить тебя. Твои родители вынуждены отдавать большую часть своего заработка семье нашего общего друга, в попытке выкупить ваш собственный дом.
–Что?! Я думал у них проблемы на работе.
–Родители часто не хотят тревожить свои чад. Так что, неудивительно. – Ответил парень. Он сделал это в наказание за то, что ты сбежал, долбанный псих.
–Но как он смеет? Это ведь не его земля!
–Твои родители не единственные, он так и до этого поступал.
–Господи. Нужно что-то делать.. – Со страхом в нутрии произнес я.
–Думаю, Богу глубоко наплевать! Вот, возьми еще пива! – Сказал Мирас, и протянул банку.
–А что новый начальник полиции? Когда, наконец, наберут штат?
–Ты отстал от жизни, брат. Место начальника полиции с прошлого года занимает отец Мадияра. Они власть в этом городе. Это их земля. Я глотнул холодного пива и задумался.
В доме у Мираса было довольно душно, и потому я скинул рубашку. Смотря на свои руки, в моей памяти невольно всплывали события недавних лет. Старшая школа. Окраина города и столпившаяся компания молодых людей, а в центре нее я, лежащий на земле. Толпа галдит, слышится свист и вопли. Мои руки крепко прижимают к земле пару подпевал Мадияра, а он сам, верхом на мне, с занесенным для удара, ржавым осколком стекла. Я отчетливо помню тот день. Помню, как сопротивлялся, помню, как просил его перестать. Но ему было весело. Ради чувства превосходства и моего унижения, он пошел на этот отвратительный для меня шаг. Он изрезал мне руки, словно кожу на сидении старого авто. Я не помню, как попал домой. Но, в конечном итоге, ему все сошло с рук.