Возвращение в Прованс
Шрифт:
– А как же Гарри? – удивленно сказал Люк.
– Если устроюсь к миссис Эванс, то буду брать его с собой. А если возьмут в «Гранд», то найму няню. Миссис Динкворт с удовольствием за ним присмотрит. Вдобавок, через полгода Гарри пойдет в детский сад… Пей кофе, остынет.
– И что ты ей ответила? – поинтересовался Люк, не обращая внимания на предложенный кофе.
– Кому? Миссис Эванс? Ну, я ей сказала, что подумаю, но мне очень хочется согласиться… хотя бы на одно предложение.
– Хотя бы на одно? Зачем? – осторожно спросил он, желая избежать ссоры.
– Понимаешь, мне надо чем-то заняться, – объяснила Лизетта. – А то я здесь как будто взаперти.
– Взаперти… –
Лизетта огорченно вздохнула.
– Я не совсем понимаю, чем вызвано твое желание пойти работать, – продолжил Люк. – Ни одно из занятий не сравнится с агентурной деятельностью. Ты жаждешь приключений, но их не будет, – с шутливой укоризной заметил он.
– Нам нужны деньги, – возразила она, переходя к теме, знакомой каждой послевоенной английской семье.
– Неправда, – ответил он и уставился в окно.
– На родительские деньги мы долго не проживем…
– Вот только не попрекай меня своим наследством. Это твои деньги, трать их на себя и Гарри. Мне хватает, – с плохо скрытой обидой перебил он.
– Да, но все твои деньги остались в Провансе, – ответила Лизетта и тут же прикусила язык.
– Я не об этом. Моего заработка нам вполне хватает.
– Хватает, если переехать на остров Уайт.
– Там семьям смотрителей предоставляют жилье. Ты не захотела туда переселяться, значит, проживем здесь. Я не жалуюсь, наоборот, мне очень нравится, что вы с Гарри здесь, неподалеку. И это совершенно не означает, что тебе надо работать на пристани, где ошиваются всякие подозрительные типы… еще и моего сына брать с собой.
– Твоего сына? Я думала, он наш с тобой сын.
– Тем более стоит задуматься о его будущем. По-твоему, прибрежный ларек – подходящее место для ребенка?
– Нет, конечно. Понимаешь, у Гарри здесь нет друзей, а ему необходимо общение, иначе он вырастет замкнутым и нелюдимым, как…
– Как я? – прервал ее Люк.
– Нет, я хотела сказать, как мы с тобой. Жизнерадостными нас не назовешь.
– Ну, когда-то я был общительным…
– Ох, началось… – вздохнула Лизетта, догадываясь, что Люк воспринимает это как упрек. – Послушай, война окончилась. Забудь о прошлом. Я ведь о нем забыла!
– Ты не потеряла…
– Неправда! – раздраженно воскликнула она и заметила, как губы Люка искривила презрительная усмешка.
– По-твоему, смерть немецкого полковника сравнима с гибелью моих сестер и родителей?
Лизетта отшатнулась, будто ее хлестнули по щеке.
– Не смей… – начала она, но слова не шли с языка.
Люк стремительно вышел из кухни. Входная дверь захлопнулась. Шум разбудил Гарри. Лизетта оперлась рукой о стол и разрыдалась. Как глупо! Несколько опрометчивых фраз разрушили мимолетное ощущение счастья… Она сама виновата: не надо было напоминать Люку о прошлом.
Маркус Килиан… Его тень незримо присутствовала в жизни Люка и Лизетты, хотя они все эти годы не упоминали о немецком полковнике. Лизетта старалась забыть о задании, полученном от Отдела специальных операций в 1942 году. От нее требовалось соблазнить и завербовать Килиана, но она не ожидала, что проникнется к нему глубоким чувством. Объяснить это было трудно, однако же Лизетта любила двоих мужчин одновременно: немцев Маркуса Килиана и Люка Равенсбурга. Впрочем, Люк считал себя французом,
Никто не мог предугадать, что Маркус Килиан, надменный немецкий полковник, откажется сотрудничать с британской разведкой. Никто не предполагал, что за холодным, презрительным фасадом скрывается нежная, ранимая душа истинного патриота. Он полюбил Лизетту, но не мог предать свою родину. В разведшколе Лизетту готовили к агентурной деятельности, ее чувства в расчет не принимались. Полковник вермахта покорил ее своим умом и очарованием… Лизетта всхлипнула. Она выбрала Люка, и теперь ему надо справиться со своей ревностью.
Гарри проковылял на кухню и обнял мать за ногу, не выпуская из рук любимой игрушки, плюшевого барашка. Гарри и барашек были неразлучны. Ах, если бы Люк никогда не разлучался с Лизеттой!
Она смахнула слезу и взъерошила золотистую шевелюру мальчика.
– Ты мой сладкий! – вздохнула она, взяла его на руки и уткнулась в теплую шейку.
– А папа дома? – спросил Гарри, зевая.
Лизетта замялась, но тут Малыш бросился к двери. На пороге стоял Люк. Лизетта вздрогнула от неожиданности: Люк с Килианом были очень похожи – ростом, фигурой, цветом глаз и волос, манерой держаться.
На лице Люка застыло виноватое выражение. На улице начался дождь, и мелкие капли сверкали в золотистых прядях и на красном свитере, связанном для Люка бабушкой Лизетты.
– Je suis tr`es, tr`es d'esol'e [3] , – прошептал он.
Она кивнула, понимая, что он искренне раскаивается в своих словах. Люк стремительно бросился к ней, крепко обнял и поцеловал, потом схватил в объятья сына.
– Пап, ты меня задушишь, – звонко расхохотался Гарри, ужом выскользнул из рук отца и поцеловал его. – А где мои сокровища?
3
Мне очень-очень жаль (фр.).
– У меня в кармане, – ответил Люк и подмигнул сыну.
Гарри завизжал от восторга.
– Я не хочу, чтобы мы ссорились, – произнес Люк по-французски. – Нашей любви ничто не должно мешать, – повторял он, нежно целуя жену. – У меня есть ты и Гарри, все остальное не имеет значения. Прости, что я вспомнил его имя. Прости, что не сразу понял, обидел тебя. Прости, я не хотел причинить тебе боль. – Он разжал объятья.
Лизетта кивнула и подумала: «И все равно мне больно за тебя». Она знала, что Люку больше не с кем поделиться своими переживаниями. Англичане считали французов трусами, потому что Франция капитулировала, сдалась Германии. О храбрости и мужестве бойцов Сопротивления было известно немного. Люк завоевал симпатии жителей провинциального городка покладистостью и приятной внешностью, а еще тем, что был женат на англичанке. Однако если бы соседям стало известно, что Люк не француз, а немец, последствия были бы непредсказуемы, а Гарри наверняка заклеймили бы «нацистским отродьем». Никто из обитателей Истбурна не подозревал, что Люк, истинный французский патриот, доблестно сражался в отряде партизан-маки и не раз рисковал жизнью, помогая агентам британской разведки.