Возвращение Ворона
Шрифт:
Прождав его до полуночи, я решил поискать его в других местах рано с утра где могли спать бродяжки. Но ни в Яме, ни Китай-Городских катакомбах, в дешёвых ночлежках для бездомных я его не нашел.
Мне удалось узнать, что его зовут Никодим, сам он из калужских вольноотпущенных пахотных солдат. Но все как один, утверждали, что не встречали.
Бродяги неохотно делились информацией о нем и очень часто привирали. Но тем не менее мне удалось составить общую картину за пару дней моего расследования.
Она
Эти два занятия и были его источником заработка. Я вполне допускал, что он мог быть обычным шарлатаном. Но при этом, тогда становилось совсем не понятно, как у него оказался Магический Маяк в виде сухаря.
Человек кусал или съедал сухарь и начинал «светиться».
Маяк установлен, если не навсегда, то на долгое время. Жертва попадала под колпак. Хитро и коварно придумано. Но пока я не мог найти Никодима. Значит эта линия поисков временно зашла в тупик.
Я решил двигаться в сторону Топора Кармы. Для этого мне нужно было переговорить с Гаврильевной. Заодно я навестил бы матушку и получил бы благословение на мои дальнейшие планы.
Я отправился к ним в скит, но зайдя в их келью и не найдя их, впал в безудержный гнев. Они исчезли. Это было большей катастрофой, чем проигрыш моего брата Петра бандитам.
Не найдя меня в столице, четверка захватила матушку и Гаврильвену в заложники. По рассказам монахинь из скита, они явились сюда сразу после мономахии.
Никто не посмел им сопротивляться потому что в стенах монастыря знали об их силе не понаслышке. На территории скита уже происходило сражение с ними. Монастырь тогда потерял лучших людей.
Ситуация запутывалась в странный клубок. Я решил вернуться в келью, успокоиться и все хорошенько обдумать. Для того, чтобы получить ответы нужно было добраться до Фимы.
Но как?
Я вспомнил про рунную тетрадь, которую мне выдал Иван Горохов.
Начав читать инструкцию и описание, я понял, что есть руны, которые мне могли бы помочь. Я нашел ту, которая помогает находить ответы
Для создания руны «Озарение» мне потребуются серебро, плоский тесаный камень, принадлежности для письма и родовой магический артефакт. Впрочем последним предметом можно было не пользоваться.
Инструкция гласила, что артефакт позволяет упростить процесс создание руны. Чернила и гусиное перо находились прямо в келье моей матушки и няньки. Серебряная монета вполне подошла бы для создания руны.
Мало было просто написать или нарисовать её. К этому нужно был прибавить серебрение. То есть после рисования чернилами нужно было все повторить расплавленным металлом.
Плоский камень, я нашел во дворе Монастыря. Там лежали подходящие морские валуны, видимо привезение для декорирования дорожек.
Правда, работы по обустройству тропинок и лестничных ступеней еще не начались и камни лежали, наваленные большой кучей.
Я выбрал серый камень средних размеров.
В описании не было сказано, какого размера должна быть поверхность камня.
Что же касается условия, чтобы камень был тесанный, я так понял, что местность в которой проживали Гороховы была равнинной. Там вообще было сложно найти каменную породу, тем более с гладкой поверхностью и камень обтесывали для удобства письма на нем. Морские булыжники были в каком-то смысле тесаными.
Оставался вопрос с артефактом. Я покосился на свой перстень.
Как я отметил выше, инструкция позволяла создать руну без использования магических предметов, но она не сообщала, что это очень длительный и трудоемкий процесс.
Через три часа сосредоточенной работы я понял, что скопировал примерно всего лишь пять процентов рисунка из тетради.
Он оказался намного сложнее, чем виделось на первый взгляд.
Близилась ночь, в темноте при свече рисовать было совсем неудобно.
Я посчитал, что с такой скоростью я буду только чернилами рисовать руну еще целую неделю, без гарантии, что я где-нибудь не ошибусь.
А еще нужно был серебрить. Я посмотрел на перстень и решил попробовать еще раз воспользоваться своим артефактом.
Расставив принадлежности и прочитав заклинания, я даже глазом не успел моргнуть, из перстня появился голубой луч и какая-то сила подняла предметы в воздух.
Перо само дорисовало необходимое. После завершения рисунка серебро расплавилось и нанеслось на руну тонким слоем.
Все это заняло не более пяти секунд.
Потом свечение и луч исчезли, все предметы и камень с руном плавно опустились на свои места.
— Ай да Ваня, ай молодца, — похвалил я своего друга.
Я подошел к матушкиному ручному зеркальцу лежащему на комоде и посмотрел в него. Особых возрастных изменений я не заметил.
Уже кое-что. Видимо, создание руны требовало намного меньше энергии, чем моя невидимость.
Я обратился к тетради. Теперь нужно было активировать руну при помощи другого заклинания. У меня не получилось с первого раза, так как я все время сбивался на произнесении слов с южно-русским диалектом.
Я помучался, а потом решил произносить слова так как могу. Стоило мне завершить заклинание, как руна засветилась в темноте.
Потом еще голографическая копия замерцала поднялась над камнем. По описанию в тетради я мог задать лишь три вопроса. Потом руна теряла свою силу.