Возвращение
Шрифт:
Павел понял, что ему необходимо выговориться. Мало того, он и сам хотел всё рассказать матери. Объяснить, что он несчастен, что напрасно думал, что женитьба избавит его от воспоминаний о Жанне, хотел сказать, что карьера его больше не интересует, и что он не знает, чем ему дальше заниматься, потому что в целом мире он не может себе найти места — без неё. И что он — ничтожество, потому что даже не сумел отомстить за любимую женщину. А она теперь мертва, и его сердце тоже умерло, вместе с ней. Павел ещё много чего хотел сказать, и уже открыл рот, как вдруг дверь в холле хлопнула.
— Мама, — крикнул Антон, — ты готова? Давай, выходи, я тебя жду!
Любовь Андреевна напряглась.
И Любовь Андреевна приняла решение.
— Павлик, ты извини, но мне сейчас надо идти. Поговорим позже, хорошо?
Взгляд сына потух. И Павел, и Любовь Андреевна одновременно поняли, что позже никакого разговора не будет. В эту секунду мать ещё могла исправить положение, но не стала этого делать. Вместо этого она нагнулась к сидящему Павлу и неловко чмокнула его в щёку, мокрую от слёз. А потом, когда торопливо направилась к ожидающему её в холле Антону, достала из сумочки салфетку и промокнула губы, чтобы избавиться от солёных воспоминаний сына младшего…
Шахид был вне себя от счастья: к нему приехала его любимая женщина! Тамара позвонила из московской гостиницы, и сообщила, что прилетела в Россию. Шахид тут же отбросил все свои дела и полетел к ней на встречу на крыльях любви. Какое же это счастье — любить вновь, испытывать уже забытые ощущения —те, которые он испытывал в юности, когда влюбился в жену брата. Ведь, по сути, много лет прошло с тех пор, как он забыл, что же такое любовь.
Тамара ждала его в вестибюле фешенебельной гостиницы. Она тут же бросилась к нему навстречу, и он с обжигающей радостью понял, что он ей небезразличен, и что их роман, закрученный в швейцарских палатах клиники пластической хирургии, был не пустой связью от скуки.
Лишь прижавшись к ней, вдохнув свежесть её духов, почувствовав теплоту её тела, он понял, как же скучал без неё. Тамара была нужна ему, как никто другой.
— Я хочу, чтобы ты всегда была со мной, — прошептал он, гладя тёмные волосы, глядя в чёрные бездонные глаза.
Шахид едва не предложил Тамаре выйти за него замуж, и вдруг с досадой вспомнил, что давно женат. На женщине, которая родила ему двух сыновей, Рафата и Тофика, которая все эти годы была послушной, верной и молчаливой женой. Но он же не может держать её при себе из жалости, он скоро отправит её в Ленкорань к родственникам. Сегодня же, немедленно!
А как он объяснит сыновьям появление новой женщины? Но ведь мальчики уже взрослые.
Да и они не слишком — то близки к матери…
А отца они поймут. А если не поймут — это их проблемы, как говорят
— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, — решительно заявил Шахид, — дай мне пару дней. Я улажу все вопросы, и ты будешь жить со мной. Познакомишься с моими сыновьями — они тебя полюбят! Тебя невозможно не любить!
Он на секунду отвернулся, пропуская людей с чемоданами, зарегистрировавшихся в гостинице, и не заметил, какой взволнованный, но одновременно удовлетворённый взгляд бросила на него Тамара.
Мила лениво перевернулась на спину и закурила. Антон, как всегда, показал себя на высоте, но почему же она не чувствует обычного блаженства? Ведь всё, как всегда, она в комнате Антона, в его постели, она влюблена в него, и, кажется, он отвечает ей взаимностью. Но отчего на душе кошки скребут?
Антон, похоже, не замечал, что с ней творится, и расслабленно лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок, словно видел там что-то, предназначенное только для его глаз.
Мила не выдержала и повернулась к нему.
— Я так больше не могу, — мрачно проговорила она.
Антон непонимающе уставился на неё.
— Я так больше не могу, — повторила она, глядя прямо ему в глаза. — Мне надоело прятаться, и надоело спать с двумя мужчинами. Я уже чувствую себя шлюхой!
Мила напрочь забыла о том, что ещё совсем недавно она позволяла себе изменять мужу с разными людьми, и её это совершенно не тяготило.
Антон вздохнул. Его-то как раз не волновало внутреннее состояние любовницы. Главное — чтобы она в любой момент была для него доступна, а уж свои моральные и этические соображения пусть держит при себе. Но её следовало ободрить, иначе импульсивная певица могла натворить дел.
— Дорогая, — проворковал Антон, — ты думаешь, мне нравится такое положение? Но что я могу изменить? Ты же не собираешься развестись с мужем и выйти за меня, верно? Сама понимаешь, что в этом случае мы оба потеряем всё, что имеем!
— Но что же делать? — простонала Мила. — Неужели так будет продолжаться всю жизнь?
Антон покосился на неё с сомнением. Вряд ли он будет продолжать отношения с Милой так долго. Она, конечно, пока ещё ему не надоела, до недавнего времени он даже думал, что влюблён в неё, но с каждым новым днём всё больше понимает, что Мила — это преходящее. Она временная любовница. В конце концов, теперь, когда у него завидное положение в обществе, когда он волен тратить большие суммы на свои прихоти, он может получить практически любую девушку. И, уж конечно, в том числе и незамужнюю, и вовсе невинную, и, естественно, которая будет гораздо моложе Милы. Это вначале он бросился на Милу, словно утка на дождевого червя, потому что никогда не встречался с такими роскошными женщинами. И даже решил увести её от Павла. Но теперь, после того, как он возглавил юридический отдел концерна «Теллурика — нефть», и стал частенько заглядывать в ночные клубы и казино, раз восемь побывал на крупных корпоративных банкетах, то ясно понял, что есть женщины гораздо шикарнее Милы. А Антону не нужны так называемые обноски после его брата, его интересуют свежие лица и свежие впечатления. Надо признать, Мила совсем не плоха в постели, но, однако же, он уже пресытился ею.