ВОЗВРАЩЕНИЕ
Шрифт:
Я проснулся от нестерпимой головной боли. Какие-то твари, засевшие в черепной коробке, долбили в затылок тяжелыми молотками и одновременно старались пробуравить виски тупыми сверлами. Кажется, я застонал, еще не успев открыть глаза. А когда открыл их, не сразу смог сфокусировать взгляд. Когда же и это мне удалось, я увидел майора Ворного, сидевшего в кресле по другую сторону журнального столика.
– С пробуждением, Петр Леонидович, - поприветствовал он меня.
Я попытался сказать в ответ какую-нибудь любезность, но одеревеневший язык прилип к сухому нёбу. Я глянул по сторонам в поисках живительной влаги. Увидав открытую бутылку минералки, схватил ее и жадно выпил. Пусть выдохлась, подумаешь, теплая, плевать, что вкус противный, главное - мокрая.
– Который час?
– спросил я, оторвавшись от бутылки. Аккуратно оттянув манжету, Ворный посмотрел на часы.
– Без двух минут одиннадцать. За окном светло, значит - день.
Выходит, я всю ночь проспал в кресле, как был, в пиджаке. Даже ботинки не снял. Только галстук растянул. Или это заботливый Андрей постарался?
– Плохо, Петр Леонидович?
– участливо осведомился Ворный.
– Плохо, - не стал отпираться я.
Хотя и сам не мог понять, с чего это мне так плохо. Я точно помнил, что выпил перед сном всего-то полстакана джина.
Однако в литровой бутылке «Гринелса», стоявшей на столе, джина оставалось меньше чем на два пальца. Ворный приложился? Я искоса глянул на майора. Нет, не похоже…
Я ждал, что майор Ворный сам начнет разговор о случившемся вчера. Но Владимир Леонидович сделал неожиданный ход:
– Сходи-ка прими душ, Петр Леонидович, - предложил он.
– Потом мы с тобой поедим как следует, накатим граммов по сто, и будешь ты у нас снова как огурчик.
Это было не совсем то, чего я ожидал. Но отказываться от такого замечательного предложения мне показалось глупым. Я снял пиджак, скинул ботинки, распустил до конца галстук и потопал в ванную.
Вернулся я примерно через полчаса. Мокрый, бодрый, одетый в темно-синий банный халат. Голова уже почти не болела и, как ни странно, хотелось есть.
Майор Ворный переместился за обеденный стол. Он снял пиджак, слегка ослабил узел галстука и подвернул накрахмаленные манжеты своей кипенно-белой рубашки. На столе громоздилось столько посуды, будто мы ждали еще, по крайней мере, четверых гостей. Рядом стоял сервировочный столик, доставленный в мое отсутствие. Судя по обилию блестящих крышек, Владимир Леонидович решил, что, раз уж я пропустил завтрак, следует сразу перейти к обеду.
Так мы и сделали. Я разлил по тарелкам душистую уху, а Владимир Леонидович наполнил стаканы остатками «Гринелса».
Закусив неразбавленный джин наваристой ушицей, я почувствовал себя просто замечательно. Самое время было переходить к серьезному разговору, и я многозначительно покосился на Владимира Леонидовича. Но он словно и не заметил моего взгляда - ел, сосредоточенно глядя в тарелку. Что ж, придется начинать мне.
– Хочу еще раз поблагодарить твоих ребят за вчерашнее. По-прежнему не поднимая взгляда, майор Ворный молча кивнул.
– Если бы не они… - я ложкой нарисовал в воздухе непонятный даже мне самому каббалистический знак.
– Ну, не знаю даже, чем бы все это закончилось.
– Вышел бы конфуз, - произнес негромко Ворный.
– Конфуз?…
Я задумался о значении данного слова. Конфуз - это, пожалуй, слишком уж мягкое определение того, что вчера произошло. Даже для майора Госбезопасности.
Владимир Леонидович доел уху, отодвинул пустую тарелку в сторону и посмотрел на меня. Мне показалось - с осуждением.
– Ты не принимал таблетки, которые я тебе дал?
– Принял несколько штук… До тех пор, пока мне про них не рассказали.
– И что же тебе рассказали?
– Эти таблетки способствуют подавлению воли и дают возможность манипулировать сознанием того, кто их принимает.
Майор Ворный усмехнулся и принялся за паэлью.
– Ты мне не доверяешь?
– У тебя могут быть причины не говорить мне всей правды.
– Ты мне не доверяешь?
– на этот раз акцент был сделан на слово «мне».
– После того, что произошло вчера, я вообще не знаю, кому верить… Честно говоря, вчера я собирался позвонить в консульство и потребовать для себя охрану… И непременно бы позвонил, если бы не отрубился, пока тебя ждал… Черт, - я швырнул ложку в тарелку с недоеденным супом. Аппетит вдруг пропал.
– Мне никогда не разобраться в том, что тут у вас происходит. Да, честно говоря, и не очень-то хочется. Наверное, лучшее, что я могу сделать, это поскорее улететь домой.
– А что так?
– с невозмутимым спокойствием поинтересовался Ворный.
– Что так?!
– я едва не подпрыгнул от возмущения.
– Меня вчера хотели застрелить трое разных людей!… А потом еще эти повара с автоматами!… Аты спрашиваешь, что так!…
– Расскажи-ка поподробнее о поварах.
– А твои ребята тебе разве не докладывали?
– Нет, - медленно покачал головой Ворный.
– Я вообще не слышал ни о какой перестрелке.
– Спроси у Натальи, кто ее в плечо ранил!
Владимир Леонидович достал из кармана мобильник и набрал номер.
– Наталья, наш клиент утверждает, что вчера ты была ранена в плечо… Да, пулевое… Ясно. Пока.
Ворный нажал кнопку отбоя, положил телефон рядом с собой на стол и снова взялся за вилку.
– Ну?
– нетерпеливо спросил я.
– Никакой перестрелки вчера не было. И с Натальей, и с Андреем все в порядке. Они без происшествий доставили тебя в гостиницу, в холле на этаже дождались моего прибытия… Честно говоря, я тоже не заметил, чтобы кто-то из них был ранен.
Так.
Меня снова пытаются сбить с толку… И вдруг меня осенило!
Все, что произошло вчера, было спектаклем, разыгранным специально для меня! А то, что происходит сегодня, это продолжение все того же спектакля!