Возвращение
Шрифт:
Потом поднялся, закинул за спину рюкзак, пристегнул меч и выбрался на дорогу. Остановился, от души зевнул, покрутил головой, разминая затекшую от сна шею. Взялся за пластинку, прислушался…
Где-то вдалеке послышался слабый щелчок.
Целую секунду я пытался понять, что же он мне напоминает. А потом, сообразив, бросился на землю.
Надо мной тихо свистнула стрела. Затем вторая.
И все.
Полежав десяток секунд, я осторожно поднялся на ноги, сжимая в ладони артефакт и готовясь останавливать следующие деревяшки магией.
Ничего.
По дороге медленно
Охотники не показывались. Чувство тревоги, не отпускающее меня со вчерашнего дня, начало постепенно рассеиваться.
— Не могли не попытаться, значит, — хмыкнул я, поворачиваясь спиной к неизвестным недоброжелателям, но продолжая слушать окружающее пространство.
В меня больше так никто и не выстрелил. Да и ощущение чьего-то недоброго присутствия окончательно исчезло уже спустя десяток минут. Мы с лесом опять остались наедине.
Следующие две деревушки, встретившиеся на пути, я обошел, сделав огромные петли по лесу. Лучше уж так, чем опять ждать нападения и спать, завернувшись в холодные листья.
Незаметно прошло несколько дней, наполненных однообразной монотонной ходьбой.
Ближе к морю местность начала становиться все более топкой и влажной. Величественный лес постепенно мельчал, сменяясь кустарником и прочей невысокой растительностью, а потом и вовсе превратился в неглубокое болото, заполненное островками густой травы и странными кривыми деревцами, увитыми плющом и лианами.
Комары окончательно обнаглели и теперь кружили над землей целыми стаями, поджидая неосторожных жертв. Среди луж квакали огромные лягушки, по веткам ползали упитанные разноцветные змеи и шустрые ящерицы. А в одном крохотном пруду, располагающемся совсем рядом с дорогой, я заметил небольшого крокодила. После чего разом утратил душевное спокойствие. Не нравятся мне почему-то крокодилы и те места, в которых они живут. Совсем не нравятся.
Именно через эти неприятные земли и тянулся Юго-Восточный имперский тракт, начинающийся на границе с Сакком и идущий по побережью до самого устья Ледяной.
— Дошел-таки… — пробормотал я, выбираясь на широкую, вымощенную плоскими булыжниками дорогу. — Сдохни, тварь!
Очередной гигантский комар, впившийся мне в шею, превратился в кровавую лепешку под ударом ладони. Как же они надоели…
Передвигаться по тракту оказалось одновременно и проще, и сложнее, чем по привычному лесному проселку.
Широкая и надежная дорога была создана практически идеально ровной и чрезвычайно удобной. Вдобавок строители немного подняли ее над местностью, в результате чего можно было больше не опасаться змей и крокодилов. Да и комаров вокруг наблюдалось немного меньше. Так что сам путь однозначно стал заметно приятнее.
Минус же заключался в том, что здесь мне постоянно встречались люди. Отдельные путники, торговые караваны, отряды стражи… Каждый из них приходилось пропускать, уходя подальше от тракта и поближе к змеям и комарам.
В итоге моя скорость заметно снизилась, а сам я постоянно пребывал в сонном
К счастью, все плохое когда-нибудь заканчивается. И на третий день этого издевательства передо мной все же показался раскинувшийся впереди город. Настоящий морской город.
ГЛАВА 6
Среди болот и лесов южной части Империи нашелся-таки сухой и обширный участок каменистой земли. Восточным краем эта территория примыкала к небольшой речке, северный и западный постепенно сходили на нет, исчезая среди мутной воды и зарослей всевозможной растительности.
Южная же часть выдавалась в море небольшим полуостровом, и именно там располагался Салено — самый восточный из крупных портов Империи.
На запад отсюда уплывали корабли тех, кто не хотел пересекать страну, двигаясь сквозь леса и через реки. На восток держали путь торговцы, желающие добраться до Сакка, эльфов или гномов. На юг отправлялись суда рыбаков, обеспечивающих своим уловом восточную треть Империи.
Я смотрел на открывшееся впереди зрелище с надеждой и опасением, но надежда все же откровенно преобладала. Город, виднеющийся передо мной, напоминал собой одновременно огромный рынок и какой-то плоский муравейник — множество разномастных построек и суетливо снующие туда-сюда люди создавали именно такое впечатление. А скрываться в таком оживленном поселении от внимания стражников совсем несложно. На мой взгляд.
Сама стража, кстати, время от времени тоже появлялась в поле зрения, но вела себя вальяжно и безучастно. И, насколько я мог заметить, к прибывающим в город людям не цеплялась, предпочитая просто гулять по улицам.
Впрочем, неизвестно, как все сложится, если заявиться туда прямо сейчас — пешком и в подранной одежде. Так что лучше уж немного подождать.
Прятаться в небольшой рощице рядом с трактом мне пришлось несколько часов — до того момента, пока вокруг окончательно сгустились тени и мой внешний вид перестал бросаться в глаза. Все это время я мужественно боролся с то и дело накатывающей сонливостью, но так ей и не поддался. Посплю потом, если повезет.
Вечерний Салено растерял большую часть своей живости. Местные жители разошлись по домам и кабакам, приезжие — по караванным стоянкам и гостиницам, а стражники, хоть и зажегшие факелы, теперь появлялись еще реже, чем днем.
Я вылез из своего укрытия и уверенным шагом отправился к городу. Добрался до первых построек, был облаян какой-то собакой, а затем оказался между обветшалыми зданиями и буквально сразу же полностью погрузился в местную атмосферу. Стал своим.
Уличные торговцы, что-то жарящие на открытых лотках, ругань, доносящаяся из кабаков, музыка, звон разбитого стекла, два увлеченно дерущихся мужика, собравших возле себя небольшую толпу…
Пройдя немного вглубь, я свернул в сторону и принялся высматривать подходящий гостевой дом. Чтобы не слишком шумный, но и не заброшенный. И не особо дорогой — денег в кармане практически не было.