Возврата нет
Шрифт:
Когда приехали домой, Эмин повёл девушку к дому. Там уже встречали отец, дед, и мама. Эмин, как и полагается, поздоровался со всеми, потом представил свою невесту. Говорили на турецком языке, Эма стояла и жалась к нему испуганно, сумев только поздороваться.
— Я всё же надеялась, Эмин, что у тебя хватит ума не тащить сюда русскую шваль, позарившуюся на твои деньги! — выкрикнула мама.
— Я позвонил Эрдогану. Он не обижается, что ты отказался свататься, там есть желающие породниться с этой уважаемой семьёй. Но Эрдоган
Дед молчал. Он стоял, заложив руки за спину, и смотрел недовольным взором.
— Я не могу изменить своего решения. Готов объясниться, — покойным, но твёрдым тоном заявил Эмин.
К ним подбежала молодая служанка, быстро поздоровалась и уставилась на Эму. Эмин попросил Гульназ проводить его невесту в одну из гостевых спален, где есть отдельная уборная.
— Иди, — произнесла Гульназ, она знала по-русски лишь пару слов.
Эма не могла от него отлипнуть, тогда служанка схватила её за руку и поволокла в дом.
— Двери на замок запри. Не хватало, чтобы она по дому шастала. Украдёт ещё что-то, — недовольно произнесла им в след мама.
— Что ж, внучек, я больше всех жду твоих объяснений. Почему ты предпочитаешь жениться не на местной девушке, а на иностранке? Мало того, что она русская, ещё и не нашей веры, — голос деда был ровный, но отдавал холодом.
Эмин подождал, пока слуга поднесёт его чемодан и другие вещи. Он забрал у него сумку с ноутбуком и пошёл в дом. Мать громко возмущалась, что сын посмел их ослушаться. Дед говорил, что во всём разберётся. Отец молчал.
Они поднялись на второй этаж и сели у окна на полукруглый низкий диван, с множеством подушечек. Эмин положил сумку на журнальный столик, вынул из кармашка официальный документ из клиники и начал говорить:
— Мы познакомились с Эмилией в Петербурге. Она там училась. Начали встречаться. Девушка из приличной семьи предпринимателей. У неё погибли родители, две бабушки и дедушка. Автомобильная авария унесла жизнь всех сразу. По определённым причинам ей пришлось отказаться от наследства. Девушка оказалась от меня беременна. Вот справка из клиники. Я специально сделал тест ДНК. Ребёнок мой. Пап, ты умеешь немного читать на русском языке, можешь убедиться сам. На документе стоит апостиль, подтверждающий, что это подлинник.
Эмин передал документ отцу, тот начал медленно читать, с трудом переводя на родной язык.
— Всё верно. Здесь говорится, что ребёнок твой. Но неужели нельзя было вовремя вспомнить о предохранении? Предлагаешь нам теперь смириться с тем, что неверная войдёт в наш дом? — скал отец резким тоном, бросая документ на стол.
— Перед свадьбой Эмилия сменит веру и имя. Она согласилась стать мусульманкой. Мы поженимся по всем светским обычаям и, как положено, предстанем перед муллой, — ответил Эмин.
— Хорошо, ребёнок твой. Сколько таких случаев бывает, но редко кто женится. Родит — заберёшь ребёнка себе и всё. Если она осталась без средств к существованию, как она его будет содержать? Любой суд оставит ребёнка с тобой, особенно, если он гражданин Турции по рождению, — нервным голосом произнесла мать, теребя в руках край накидки.
— Что ты говоришь, мама. Ты себя слышишь? Как я могу оставить собственное дитя без матери? Мачеха — это не выход. Будет ли она любить моего ребёнка как своего? И потом, я люблю Эмилию и не собираюсь от неё отказываться, — твёрдо заявил Эмин.
— Любишь? Люби себе на здоровье. Можно же использовать разные варианты. Женишься на Лейле, а эту рыжую, через пару недель, возьмёшь второй женой. Делов-то, сын, — весело произнёс отец, хлопнув Эмина по плечу.
— Второй женой? Эма никогда не согласится. Она улетит на родину, и я своего ребёнка больше никогда не увижу. В России много способов сделать так. Да, хоть в суд подать, что я её преследую. Эма будет моей единственной женой, она возьмёт имя Мелек. Дедушка, ты что молчишь? Сам говорил: фирму оставишь только тому, кто женится и первый подарит правнука. Она уже как два месяца носит под сердцем моего ребёнка.
Эмин с надеждой посмотрел на деда, а тот пожевал губами, раздумывая и хмуря брови. Потом холодно окинул всех взглядом и сказал властным тоном:
— Эмин прав. Русская девушка никогда не согласится стать второй женой. У них такое не принято. И ребёнка не нужно оставлять без матери. Действительно, мы не знаем, будет ли Лейла любить его как родного.
— Папа, что ты такое говоришь? Ты даёшь ему согласие на свадьбу? — потрясённо спросил отец. — Она же из богатой стала нищей и явно за деньги замуж выходит. И ребёнок для того, чтобы наш Эмин с крючка не сорвался.
— Можно её легко проверить. Эмин, я попрошу адвоката составить брачный контракт, по которому, в случае развода, эта девушка уезжает из нашего дома с теми вещами, что привезла с собой, а ребёнка она оставит на воспитание тебе. Если она подпишет эти бумаги, значит, действительно любит. Сменит веру и поженитесь. Из-за болезни Эмре мы спешим со свадьбой Тая. Она будет через месяц. Сделаем двойной праздник. Вам тоже нужно торопиться, пока её беременность ещё не видно. Если всё пройдёт благополучно и девушка родит, фирму получишь ты, Эмин.
— Но не такой ценой, отец, — раздражённо буркнул Доган.
— Как я сказал, так и будет! Или ты забыл, Доган, что пока ещё я глава семьи! Девушку определите в гостиничный номер с питанием! До свадьбы ей не место в доме жениха! Всё, я поехал к Эмре с новостями, нужно ещё твою мать забрать, иначе она сама сляжет рядом с больным сыном, — грозным тоном крикнул Бора, стукнув кулаком по колену.
— Спасибо, дедушка, за доверие, — улыбнулся Эмин.
— Завтра жди адвоката с бумагами. И учти, если она их не подпишет, свадьбы не будет.