Возврату не подлежит, или Дракон для попаданки

Морриган Лана

— А тебе разве можно? — неожиданно нахмурилась Станислава. — Скалистый же умер, а дракон у вас один. И ты говорил, что какое-то время нельзя пользоваться силами.

— Да, всё верно, — подтвердил я, обдумывая, как проще объяснить. — Дракон действительно один. И как Скалистого меня быстро узнают. Поэтому, буду маскироваться артефактами, если появится необходимость расправить крылья.

— А родители? — задала неожиданный вопрос моя истинная. — Они же видели твоего дракона. Почему они не догадались, что ты Скалистый…

— Ну, во-первых, папа уже догадался, — признался я. — Прямо он мне это не сказал, конечно, но

на свадьбе его высочества намекнул мне, чтобы я чуть меньше улыбался, а то могут решить, что я встретил истинную, а не женюсь по нелепому стечению обстоятельств.

— Ой, — выдохнула Станислава. — Но это, наверное, хорошо. Да? Сложно постоянно врать близким.

— Очень, — согласился я с ней, возвращаясь к предыдущему вопросу. — Что же касается ипостаси дракона, то родным и всем, кто знал Решительного, опознать его дракона в Скалистом было затруднительно. Видишь ли, на королевскую службу драконы поступают ещё не встав на крыло. И, на всякий случай, начинают носить артефакты, искажающие ауру и запах дракона. Это делается на случай, если дальше они пойдут служить в тайную канцелярию. Чтобы нельзя было вычислить их настоящие имена и выйти на семьи. Так что, — пожал я плечами, — я просто достану старые артефакты. Только и всего.

— Предусмотрительно, — сделала вывод Станислава, с тоской смотря на начинающее заходить Солнце.

— Я тоже не хочу расставаться, — прошептал я ей, нежно поцеловав.

— А как скоро мы можем пожениться? — спросила она и тут же засмущалась. — Нет, я имела в виду, сколько нужно выждать, чтобы соблюсти…

— Составь список, и мы поженимся в кратчайшие сроки, — не дал я ей договорить, настойчиво целуя и наслаждаясь каждым мгновением.

Я тоже устал ждать и хотел как можно скорее сделать Станиславу своей.

Эпилог

Пять лет спустя. Айзек Решительный

Открыв глаза, я первым делом нашёл взглядом её. Свою пару. Единственную женщину, которую люблю всем сердцем. И с каждым днём всё сильнее, хоть это и кажется невозможным.

Станислава мирно спала, не подозревая о моём утреннем ритуале. Такая же прекрасная, как и при первой нашей встрече. И кто бы мог подумать, к чему приведёт случайное любование одной купающейся чаровницей…

В памяти всплыли воспоминания о дне нашей свадьбы. Кажется, составляя список гостей, Станислава не учла количество обретённых в этом мире друзей. И хорошо, что торжество было решено проводить в степи. Среди орков ей было комфортней. Не нужно было строго соблюдать этикет. Следить за тем, что ты говоришь и как нужно обращаться к тому или иному человеку. Или дракону. Или гному.

А как радовалась леди Макаровна! Это было неописуемо. Бабушка моей истинной читала какие-то «частушки», если я правильно запомнил слово. Сравнивала свою внучку с товаром, а меня называла странным словом «купец» … Признаться честно, я до сих пор до конца не понял смысл того, что там происходило, но в памяти отпечаталась улыбка Станиславы и её глаза, полные абсолютного счастья. Большего мне было и не нужно.

Впрочем, дополнительную скромную церемонию по всем правилам мы тоже провели. Отдельно для моих родственников. Конкретно это делалось для тётушки, разумеется. И идея о проведении принадлежала самой Станиславе.

— Эта женщина невыносима! — высказывала она

мне после каждой встречи с тетушкой Гейбл. — А её сын… ты слышал, что он про тебя говорил?!

— Не про меня, любимая, — напоминал я Станиславе, прекрасно понимая, что именно ее возмущает.

Колинс всегда любил излишне хвастаться, но на одном из семейных ужинов, брат определённо пересёк черту, наговорив лишнего про лорда Айзека Скалистого. Его послушать, так тайной канцелярией вообще руководил он, а Скалистый был не более чем ширмой.

Оскорбтло ли меня это?

Немного.

Хотел ли я что-то предпринимать, чтобы чуть укоротить язык брата и его словоохотливость?

Нет.

Но не смог отказать своей паре, когда она попросила ну хоть немного его проучить.

И спасибо вождю орков, что помог нам в совершенно неуместной авантюре. Их магия так и осталась для меня загадкой, но с её помощью мы спроецировали облик Айзека Скалистого прямо у кровати мирно спавшего Колинса.

Никогда не забуду, как смеялась Станислава, обмениваясь с Дургузой комментариями о том, как побледнел мой кузен, слушая укоризненную речь призрака бывшего главы тайной канцелярии королевства. Ещё было забавно наблюдать, как Колинс после этого… «отбыл ближе к морю, восстанавливать здоровье». Интересно всё же тётушка завуалировала лечение нервов своего сына…

Впрочем, у нашей шалости были и плюсы. Вернулся Колинс с «отдыха» вместе с невестой. И со свадьбой затягивать не стали. Да и не они одни…

То, что садовник леди Макаровны влюблён в неё, знал любой, кто хоть раз бывал в доме. Останавливало гордого эльфа от активных действий лишь изящное украшение на запястье бабушки Станиславы. Да, брачный браслет Тайруса леди Макаровна долго отказывалась снимать, пользуясь привилегиями невесты дракона. И скорее всего продолжала бы ими наслаждаться, если бы в один солнечный день украшение не раскрылось и не спало с её руки. Не думаю, что здесь нужно было что-то объяснять. Итог жизни изменников один. А когда умирал дракон, его магия тоже исчезала. Что и подтолкнуло господина Мимуса к активным действиям. Он даже несколько раз обращался за помощью к Станиславе.

А поскольку в тот момент мы ожидали первенца, и нашему счастью не было предела, Стася хотела осчастливить всех вокруг. От недавно родившей чудесных мальчишек-близнецов Дургузы, впавшей в лёгкую апатию от запрета на тренировки, до собственной бабушки, которая по словам моей пары «засиделась в девках».

У меня даже и мыслей не было мешать Станиславе.

И пусть я не понимал смысла странной серенады, которую она заставила петь эльфа под окном леди Макаровны, сам того не осознавая, около недели не мог выкинуть из головы мотив и слова: «Венец творенья милая Зинуля!».

К слову, о песнях и любителях петь… бросив взгляд на часы и поняв, что совсем скоро к нам в спальню ворвётся дочь в сопровождении няни и гувернёра, я тихо поднялся и прошёл к шкафу, стараясь ненароком не разбудить Станиславу раньше времени.

Лишние пять минут не так много, но с другой стороны…

Улыбнувшись своим мыслям, я вспомнил шок Анфисы, когда мы всё же посвятили её в самую страшную тайну нашей семьи. Гувернёр и плакал, и смеялся, и снова называл меня своим ликёрным кексиком, пытаясь обслюнявить мне лицо. Прямо как тогда, когда я тосковал по своей Станиславе, думая, что больше никогда её не увижу.